«Вот теперь, граф, ты мне нравишься. Помни, для меня на связи ты должен быть всегда. И готов всегда оказаться там, где я потребую. И знаешь, вот это „ты“ мне в конце!.. Но об этом мы еще поговорим!».
— Кто это? — спросила Светлана.
— Да, так одна из дамочек из дворца, — отозвался я, чтобы избежать лишних объяснений, и набрал Ковалевскую:
«Оль, это мой новый номер. Запомни, выучи наизусть, что ли», — слегка подковырнул я княгиню. — «И насчет денег, ты не обижайся, но уже не надо. Мне Элизабет заняла. Сейчас поедем навестить Торопова, потом, наверное, к графу Захарову, насчет некоторых правовых проблем», — я имел в виду ситуацию вокруг Элизабет и Ленской, но по эйхосу объяснять ничего не стал. — «Потом к Мышкину и к Талии. В общем, еще раз извини, буду занят до глубокой ночи. Про цветы помню. С меня сто красных роз, завтра обязательно привезу с самыми сердечными извинениями».
Пока я без стеснения переодевался перед дамами, пискнул новый эйхос. Звук приятный, точно канарейка, не сравнить с карканьем штуковины, изъятой у ацтеков. Застегнув рубашку наполовину, я взял прибор. Пришло сообщение от Ковалевской, которое меня очень неприятно удивило:
«Козел ты, знаешь как обидно!..» — после паузы Ольга Борисовна продолжила: — «Все, Елецкий! Знать тебя не хочу! Два дня! Не приезжай ко мне ни с розами, ни без! И речь была про белые розы, а не про красные! Видимо тебе настолько все равно, что ты меня даже не слышишь!».
Вот тебе поворот… Я взял со стола коробочку «Никольских», достал сигарету, хрустя ей, помял пальцами. Такой Ольгу Борисовну как Астерий я не помню. Да, она была капризной, с завихрениями, но до моего воплощения. Даже не знаю, как поступить лучше: то ли оставить все дела, извиниться перед Элиз и Светой и поехать к Ольге Борисовне. То ли путь пройдет время, сама успокоится.
— Почему она так? — удивленно произнесла Светлана.
— Из-за денег, — догадалась мисс Милтон. — Обиделась, что не у нее взял. Лучше было сразу не говорить, что взял у меня. Преподнести это плавно.
Тут же снова запищал эйхос — снова Ковалевская:
«Увы, только два дня не общаться с тобой не получится: послезавтра нам лететь на базу. Кстати, я про твою Дашу с Кариб папе ничего говорить не стала. Умные люди сами разберутся нужна она здесь или нет. И вообще есть искушение отобрать у тебя лицензию. И еще!..» — она перевела дыхание и иронично произнесла: — «Как же ты собираешься решить свой божественный вопрос за сто тысяч? Уж не подкупить ли Перуна? Или может выкупить храмы и вернуть их Артемиде? Говори правду, Елецкий!».
Я возвел взгляд к потолку и отправил туда же тонкую струйку табачного дыма. Правду я и так сказал. А Даша… Да хрен с ней. В суматохе последних дней успел немного позабыть о лже-Кузьминой. То, что она может многое знать по агентурной сети в Нововладимирске и на Карибах, так это я могу сам передать Ковалевскому или сегодня же графу Захарову. По заданию Дениса Филофеевича, Захаров занимается теперь не только делами канцелярии Чести и Права. Пока я курил, глядя в потолок, раздался голос Ленской:
— Оль, прости его, пожалуйста. Это все из-за меня. Мне очень нужно было с Сашей объясниться. Элизабет привезла меня к Елецким, потому что мне одной пока нельзя, а у нее случайно в сумочке была нужная сумма. Ну и Элиз дала ему, чтобы тебя лишний раз не беспокоить. Оль, не сердись на него. А цветы я ему сама напомню, какие тебе нужны. Хочешь, сейчас привезет, хочешь — завтра.
Ольга ответила, когда мы выходили из моей комнаты. Эйхос Ленской мелодично запищал, она взяла его, было нажала на боковую пластину и в этот момент в коридоре появилась моя мама.
— Здравия, ваше сиятельство! — Светлана присела в легком книксене.
Мисс Милтон тоже поздоровалась, но сдержанно, даже холодно.
— Саш, а что происходит? — кивнув гостьям, графиня подошла к нам. — Ты не забыл, что у тебя княгиня Ковалевская в невестах?
— Мам, вот как раз Света Ленская с ней общается. Утрясает кое-какие недоразумения. И Элизабет, думаю, ты понимаешь по какому вопросу, — на легкое недоумение на лице мамы я ответил пояснением: — По вопросу в не меньшей степени важному для тебя. Мы вместе думаем, как вытащить Майкла. Скоро полетим в Лондон с Элиз, но, разумеется, не сегодня. Чуть позже, когда решатся кое-какие организационные вопросы.
Взгляд Елены Викторовны сразу потеплел, и она сказала:
— Вы с этим не затягивайте! Пожалуйста, решайте эти вопросы поскорее!
— Как скажите, ваше сиятельство, — теперь и мисс Милтон исполнила книксене, но мне кажется, она сделала это с издевкой.
Выехали мы на моем «Гепарде». За руль села Ленская. Хотя я соскучился по своему зверю, еще больше я скучал по счастливой улыбке на лице актрисы, и когда она попросила, я сразу уступил ей свое место.
— Саш, да он у тебя быстрее «Электры»! — восхитилась она, резко сворачивая к скверу Южных Механиков.
— Когда покупал, была мысль посостязаться с тобой, — я положил ей руку на колено и начал медленно закрывать юбку.
— Саш… — Ленская погнала «Гепарда» еще быстрее.
— Света, только глаза не закрывай! — предупредила мисс Милтон. Хотя она сидела на заднем диване, в зеркало ей было видно наше бесстыдство.
— Здесь налево и вон к той лавке, — я указал пальцем на неприметный магазинчик в серокаменном доме на углу Нижегородской.
— Ты же хотел на Таганку, — подчиняясь указанию, напомнила актриса.
— Да, туда тоже поедем. Но сначала сюда. Здесь один интересный магазинчик, называется «В гостях у Афродиты». Нужно купить пластырь. Ведь сегодня нам предстоит спать втроем на одной постели, — дамы явно не понимали меня, и я, довольствуясь этим, добавил: — Пластырем заклею вам рты, чтобы не орали.
— Демон мой, ты пугаешь меня. И наверное, еще больше Свету, — мисс Милтон подалась вперед, схватившись за спинку моего кресла.
Выдержав значительную паузу, я сказал:
— В этой лавке мы купим дилдо. Хорошие дилдо, чтобы уровнять наши шансы на предстоящую ночь.
Глава 12
Конфуз в княжеском доме
Я часто допускаю глупости. Скажу более: я люблю их делать. Глупости делают жизнь яркой. Вот и вчера я совершил очередную весьма немаленькую глупость. Зачем я привел на ночь к себе домой Ленскую и Элизабет? Ведь куда разумнее было снять роскошные апартаменты в хорошей гостинице: там и места было бы больше, и больше всяческой свободы, и меньше стеснения. На этом настаивала Светлана и мисс Милтон. Но нет, после очень позднего ужина, под изысканное вино, мы поехали ко мне.
Дело было после полуночи: вошли тихо. И чтобы Матвей из охраны не потряс наш дом, а заодно и Елену Викторовну своим громовым: «Здравия, ваше сиятельство!», я успел приложить палец к его губам. Вернее, к носу: то ли он не вовремя качнул головой, то ли я был немного выпивший, но попал я ему не туда, куда целил. Но это не столь важно: главное цель была достигнута — Матвей лишь открыл рот и беззвучно выдохнул.
— Молчи! — прошептал я.
— Ты нас не видел! — мило улыбаясь, прошептала Ленская.
— Это вообще не мы, — добавила мисс Милтон, держа перед собой початую бутылку вина, которую мы пили с горлышка в моем «Гепарде». — И, если спросит графиня, скажи, что мы не приходили.
— Я не могу ее обмануть, — лицо Матвея стало страдальческим.
— Я дам тебе пятьсот рублей, — попыталась подкупить охранника Элизабет, и от чего-то начала смеяться.
В глазах Матвея отчего-то появился страх, и он замотал головой.
— Иначе… — Ленская открыла сумочку баронессы и достала из нее крупный, узловатый дилдо. — Иначе вот!.. — актриса грозно помахала им и шлепнула себя по ладони, после чего смех Элизабет стал предательски громким.
— Тс-с-с! — я приложил палец теперь уже к ее губам. Англичанка тут же замолчала и принялась щекотать языком мой палец.
