Счастье, что все темные времена рано или поздно обязательно заканчиваются. Правда заканчиваются они только для тех, кто не всецело поглощает эту темноту и не уносит с собой дальше, зачастую не оставляя ничему светлому ни единого шанса и места в своем мире.

Федор Иванович был тем, кто относился к жизни как к загадке, которую предстоит неуемно разгадывать через происходящее и не заканчивающееся на протяжении всего отведенного времени. Соответственно, любые времена для него имели свой характер, но почти никогда не считались обреченными, а извлекать он из всего старался только опыт и знания, конечно, с определенными чувствами, переживаниями, даже сожалениями и болью, но сохраняя невероятно здоровую способность к рационализации. «Сложности – скользкие, непроторенные, но единственные пути к вершине» – частенько повторял предприниматель в своих рассуждениях.

Отметим, что периодически, в изобилии мыслей, вращающихся в голове, крутились вопросы следующего содержания: «Мой Бог, что ты хочешь мне сейчас сказать? Не разговариваю ли я с незримым тобой потому, что одинок и нуждаюсь в присутствии кого-то близкого, непредвзятого, более умного, чего-то большего? Чего я не понимаю? Что должен вынести из происходящего? Ты каждый раз вырываешь из моего мира самое необходимое, причиняя адскую боль, но со временем показываешь, что я справлюсь и без этого. Однажды ты вырвешь из жизни меня самого и мир справится и продолжит существовать без меня, как ни в чем не бывало. И если это твой урок, то он суровый! Я боюсь снова привыкать к чему-либо, подозревая, что завтра тебе захочется меня этим испытать. И все же, научи жить полноценно и достойно.

Я проживаю сон, иллюзии или истину? Я знаю, что все еще не понимаю тебя, но верю, то есть надеюсь, что ты мне не враг. Для чего тебе понадобился человек на маленьком шаре земли в бесконечности космоса? Что истина? Чего ты хочешь? В чем твои цель и задумка? Чего мне от тебя надо или от себя самого? Необъяснимость и незнание мучительны.

Дай мне сил и собранности, чтобы делать стоящее и вносить посильный вклад моей души в человеческое вечное, а там уже пусть будет то, чему суждено. Позволь мне чувствовать вкус жизни, каждого дня, если уж невозможно остановить время и с каждым новым днем вычеркивается один день из отведенного мне срока. Надеюсь, что ты на много умнее и справедливее меня. Я не знаю, что бы означала жизнь, в какой бы абсурд превращалась, без надежды на тебя и надежды на что-то более логичное и разумное за пределами доступного и достижимого».

В не совсем далеком прошлом, молодой и амбициозный, своенравный Федор Иванович был назначен управляющим за вопиющие профессионализм и дисциплинированность, которые подкрепились, сохранились с армейской заточкой и естественно раздражали своей принципиальной правильностью остальной, мирный, размеренный круг людей. Тогда он только пришел работать в компанию и почти сразу «достал» всех своим «надо», «следует», «тут верно», «тут неправильно», «личная дисциплина – залог успеха», «без цели нет пути». Директор, недолго думая, решил переложить на его надежные плечи, пораженный природной хваткостью начинающего предпринимателя, амбициозностью и способностью отстаивать свое, основную часть управленческих дел и проблем.

В первую же неделю управления, Федор Иванович уволил половину сотрудников, отказывающихся что-либо менять в устоявшейся размеренности, что могло стать катастрофой перед большим заказом от постоянных клиентов и потребителей продукции. Но на объявление о освободившихся местах довольно быстро стали откликаться молодые выпускники университетов и вскоре набрался новый состав по необходимым качествам и мотивации. Обучить и направить новый состав особой трудности не составило и предприятие вскоре заработало как идеальный, синхронизированный механизм.

Лишь один человек, Павел Петрушин, после увольнения не пришел за зарплатой, не стал жаловаться со всеми остальными и просто молча исчез. Это обстоятельство насторожило и заинтересовало Федора Ивановича. Более того его принципиально честной натуре было необходимо, чтобы со всеми бывшими работниками рассчитались. Впрочем, доля прагматизма имела место быть – Федор Иванович не любил оставлять за спиной открытые или полуоткрытые двери, с которых может сквозить и веять хоть какой-либо тревожной незавершённостью или претензией на совесть.

После очередного отчета с бухгалтерии, Федор Иванович посадил в машину бухгалтера с документами и деньгами Петрушина и поехал по указанному в личном деле Петрушина адресу.

Обнаружив указатель с нужным адресом на пятиэтажном строении старого района у окраины города, Федор Иванович отыскал нужную квартиру и стал звонить в дверь. Вскоре дверь открыла четырнадцатилетняя, до болезненного вида худенькая, дочь Петрушина. Федор Иванович, поздоровался и попросил позвать отца, но получил самый неожиданный ответ:

– Не буду я его звать! – Громко и неожиданно рассерженно выпалила девочка с большими карими глазами полными и страха, и смелости. – Уйдите отсюда!

– Но почему? Что-то случилось? – Растерянно спросил Федор Иванович. – Где ваш отец?

– Вам какое дело?! Я сказала уйдите отсюда! – Голос девочки стал еще громче и тоньше, словно она вот-вот заплачет или импульсивно стукнет веником, аккуратно поставленным у входа. Сердце Федора Ивановича сжалось. Он машинально отступил на несколько шагов назад, присел на лестничную ступеньку от мысли что он, почти двухметровый незнакомый мужик (парень двадцати четырех лет), пришел и пугает маленькую девочку одним своим видом, строгим голосом, взыскивающей манерой или непонятно чем еще. – Что вы расселись?! Уйдите сейчас же! Я вас и близко не подпущу к отцу! – Добавила девочка, захлопнув дверь изнутри.

Ошеломленный Федор Иванович вернулся к машине и, некоторое время молча посидев в растерянности и раздумьях, попросил бухгалтера-женщину взять сумму зарплаты Петрушина, отнести и просто отдать девочке, сказав, что это деньги отца. Поручение было выполнено.

На следующий день Павел Петрушин явился к Федору Ивановичу.

Петрушину было сорок восемь лет, а выглядел еще на лет десять старше. Он сухо поблагодарил и спросил, где расписаться о получении зарплаты.

«Вот чудная семейка! За деньгами своими не приходил, а чтобы подпись поставить пришел. Не могут же его заботить нюансы бухгалтерии? Он слишком порядочный, сумасшедший или что за удивительная сцена тут разворачивается? Неужели это своего рода благодарность за доставленные домой деньги? Может, прошение имеет какое-то или сказать есть чего? Точно просить будет. Как можно было протестовать против нового управляющего еле сводя концы с концами? Очевидно же, что другой работы не скоро подвернется, да и сотрудник с пристрастием к выпивке – не мечта работодателей» – Размышлял Федор Иванович, разглядывая изношенную куртку Петрушина. Никаких просьб, однако, озвучено не было, только сухое «Благодарствую!», произнесенное не столько с благодарностью, сколько с тенью горечи, внешне размещенной под сводом хмурых бровей и несомненно переполняющей душу.

Ошеломленный Федор Иванович заметил, что уходя Петрушин столкнулся в дверях с работником отдела продаж – Игнатом Игоревым и они очень дружелюбно поприветствовали друг друга. Конечно же Игорева вскоре вызвали к Федору Ивановичу и обстоятельно расспросили о личности Петрушина.

Любопытство к чужому личному – один из лучших, возможно, качеств предпринимателя-лидера, которому необходимо понимать скрытые мотивы поведения и выявление механизмов, движущих конкретным человеком. И пусть в этом есть манипуляционная составляющая, ведь зная суть легче управлять и вести в необходимом направлении, но есть и огромная доля управленческой целесообразности. Для простого же человека лезть не в свое дело, конечно – неприличность. Ай-ай-ай, какая неприличность! По крайней мере перед ликом социума так принято считать, но внутри себя стыдно бывает за вещи куда более интересные, чем столь невинные пристрастия.

И все же удалось выведать, что Петрушин мужик простой и добродушный по сути, легко попадающий под влияние. Жена его скончалась от болезни несколько лет назад, что стало переломным моментом в жизни вдовца и началом его пристрастия к алкоголю. Он один воспитывает дочь. Иногда пьет. Чаще пьет потому, что к нему приходят соседские пьяницы, которые сами не имеют средств на приобретение спиртного и выпрашивают мелочь или выпивку у Петрушина. В итоге, все вместе напиваются. Раньше Петрушин работал и удавалось обходить пагубное влияние стороной, но с увольнения все пошло по печальному пути алкогольного самоуничтожения.