Моя любимая красивая девочка…
Погладив ее тыльной стороной ладони по щеке, тянусь к нежной коже губами. Кто-то просыпается и чувствует себя бодрым после глотка кофе, я заряжаюсь энергией от своей женщины. Губы Дианы трогает едва заметная улыбка. Разбудил…
— Пока дети спят, — целую ее глаза, нос, губы, — предлагаю поплавать вдвоем.
— Уверен, что у тебя на уме только плавание? — открыв глаза, смеется. Рука ныряет под тонкую простыню, безошибочно находит каменный член. — Что и требовалось доказать, — пытается уползти на край кровати.
Ловлю ее и возвращаю в свои объятия.
— Не шуми, детей разбудим, — накрываю губы поцелуем. Мне досталась страстная, чувственная женщина, а ее побег — всего лишь желание подразнить меня. Уже через минуту она отвечает на мои ласки.
Хорошо, что Диана уговорила меня взять отпуск, отключить все гаджеты и отправиться на две недели к морю. Иногда мне хочется сбежать с ней на необитаемый остров и прожить оставшиеся дни. Когда дети вырастут, я так и сделаю.
Диана перехватывает инициативу. Садится на меня сверху. После двух родов она не сильно изменилась. Все такая же стройная девочка с осиной талией, только грудь стала больше, чему я только рад. Хочу сорвать с нее трусики, она хлопает меня по руке.
— Эльдар, я без трусов домой полечу, все белье испортил, — смеется она.
— Я тебе тысячу раз говорил: не ложись в постель одетая.
— Ты же знаешь, я не могу спать без трусов.
— Признайся, ты обожаешь меня дразнить?
— И это тоже.
Диана выписывает бедрами восьмерки на моем члене, знает, что это сводит меня с ума. В эту игру можно играть вдвоем. Ее грудь над моим лицом, подавшись вперед, ловлю губами сосок, всасываю его в рот. Срываю первый страстный поцелуй.
Свободной рукой отодвигаю ластовицу белья. Она там влажная, готовая к вторжению. Чуть толкнись, и ты в тугой горячей глубине. Торможу свои желания, разжигаю свою девочку — подушечкой большого пальца ласкаю горошину клитора, двумя пальцами проникая внутрь.
Она просто невероятно красивая. Каскад густых волос рассыпался по спине, привстав на коленях, она выгибается вперед, пики упругой высокой груди ускользают из моего рта. Кусая губы, Диана сдерживает стоны.
— Я сейчас… — выдыхает она, сжимая бедра.
— Нет, моя хорошая. Вместе, когда я буду в тебе, — прекращая ласки, убираю руку. Злится моя страстная девочка, что не дал ей прийти к финишу. Соскальзывает с моих бедер, не успеваю удержать. Сжимает своей маленькой ладошкой мой член. Двигает пальцы вверх-вниз. От удовольствия темнеет в глазах. Ее волосы падают мне на бедра, когда Диана горячими губами вбирает в рот головку. Обводит ее кончиком языка, проводит по всей длине. Глубоко всасывает, отпускает, смыкает губы на головке. Она знает, как сорвать мои тормоза. Кладу руку ей на затылок, пальцы запутываются в шелковистых волосах. Толкаюсь бедрами в ее сладкий рот…
— Дальше сам, — перестает делать минет. Моя маленькая мучительница. Я несколько секунд плыву, не врубаюсь, что за бунт, а потом начинаю смеяться. Я и забыл, что сам отращивал ее острые зубки. Иногда она может покусать ими и меня.
Ловлю ее в объятия, укладываю на спину, завладеваю губами. Диана отвечает на поцелуй. Меня простили…
— Я люблю тебя, — между поцелуями. Слова не выражают и сотую долю тех чувств, что я испытываю к Диане. Это не просто любовь — это давно стало одержимостью. Расталкиваю ее бедра коленом, отвожу в сторону ластовицу, открываю себе доступ к влажной тесноте. Толчок — сразу на всю длину.
— Да-а-а… — срывается тихий стон с ее губ. Мы теряемся во времени и пространстве. Отдаемся и принимаем. Наслаждаемся нашей близостью. Растворяемся друг в друге…
Кусая меня за плечо, Диана содрогается в моих объятиях, выгибается дугой над простынями. Сжимает меня так туго, что на последнем резком толчке я с громким рыком кончаю.
— Я люблю тебя… — одновременно…
***** *****
Диана
Перед вылетом мы успели напоследок поплавать в море. Прошу Эльдара выбираться на отдых чаще — три-четыре раза в год, но пока у нас получается только два небольших отпуска. У моего делового мужа мало свободного времени. Процветает его бизнес, как следствие — власть и влияние. Эльдар привык все делать сам, поэтому ему так сложно делегировать полномочия, но он учится.
По сравнению с Эльдаром я лентяйка. Моя контора занимается бракоразводными процессами. Штатом из восьми дисциплинированных юристов заниматься не приходится, а любые вопросы может решить мой заместитель, поэтому обычно я веду одно-два дела, чтобы все оставшееся время уделять семье. Когда у тебя трое детей, приходится совмещать материнство и работу.
Садимся в самолет и уже через несколько часов приземляемся в Москве. В аэропорту нас встречает Айдиль на большом семейном автомобиле. Водитель без охраны. Эльдар сдержал слово, устранил все угрозы, которые нависали над нашей семьей. Последние годы жизни в нашем маленьком королевстве тихо и спокойно.
Адан уснул у отца на руках, мы тихонько перекладываем его в коляску, которую до машины катит Аяна. Пока мужчины забирают наши чемоданы, я крепко держу за руку Данира, чтобы мой активный ребенок не потерялся в толпе, он настолько подвижный, что порой мы не успеваем за ним.
— Мама, я хочу пить, — требует старший сын.
— В машине есть вода, — сообщает Айдиль, укладывая с Эльдаром наши чемоданы в багажник. Как только мы садимся в автомобиль, я пристегиваю детей. Водитель передает бутылочку прохладной питьевой воды.
— Мама, Данир воду на себя разлил, — сообщает дочка минуту спустя. Ни минуты покоя, пока дети маленькие…
— Эльдар, давай заедем на кладбище? — напоминаю мужу. Три дня назад было два года, как не стало бабушки Атаны. Мы были в отпуске, не смогли посетить могилу, возложить цветы в памятный день. Договорились, что заедем, как только вернемся из поездки.
По дороге покупаем цветы. Мальчишек оставляем с Айдилем, Аяна идет с нами, чтобы возложить букет на могилу мамы. Аяна знает, что ее настоящая мама умерла, но теперь у нее есть новая мама, которая очень сильно ее любит. Три года назад Аяна спросила меня:
— Диана, можно я буду называть тебя мамой? — с надеждой во взгляде и голосе. — У всех есть мама, а у меня нет.
— Конечно, можешь, — присев перед дочкой на корточки. — У всех твоих подруг только одна мама, а у тебя две. Она здесь, с тобой, а вторая — на небе, молится, чтобы ты была счастлива, — подобрала слова, чтобы успокоить ее.
На могилках всегда свежие цветы. Малика часто здесь бывает, иногда сидит часами у могилы любимого мужчины. Мне об этом сообщил Айдиль, он несколько раз привозил Малику на кладбище. Я попросила его никому об этом не говорить. Эльдару я так и не рассказала, что его мама всю жизнь любила его дядю. Это не моя тайна, не мне делиться ею. Налив свежей воды в вазу, ставлю цветы, которые мы привезли с собой. Аяна с отцом отходят к могиле Алины.
Спокойно тут, тихо. Иногда я мысленно разговариваю с бабушкой Атаной и дедушкой Юсуфом. Мне кажется, они слышат меня. Когда не стало бабушки Атаны, я очень переживала. Тяжело терять родных, но спустя годы ты понимаешь, что циклы жизни необратимы. Нужно жить дальше, тем более мне есть ради кого. Бабушка и дедушка прожили хорошую жизнь, Атана успела увидеть правнуков, подержать их на руках. Когда-нибудь придет и наше с Эльдаром время, а пока мы будем наслаждаться каждым прожитым днем, растить и воспитывать детей, может, тоже увидим правнуков…
— Спасибо, — муж целует меня в висок, когда мы возвращаемся к машине. Молча прижимаюсь к нему. Мы понимаем друг друга без слов. Я знаю, что для него это было важно.
В машине Аяна садится рядом, прижимается ко мне всю дорогу. Чувствует себя виноватой за любовь к маме, которую не помнит. Мысленно ставлю пометку, что нужно с ней поговорить и успокоить. Объяснить, что это нормально, и я ни в коем случае не обижаюсь. У моей дочери большое любящее сердце, и это прекрасно.
