Кстати, погода испортилась — дожди лили без остановки, небо заволакивали свинцовые тучи, в городе царили сырость, меланхолия и мрачное настроение. Во всяком случае, так казалось сидящему взаперти Стасу, которому приходилось целыми днями выглядывать в окно, как какой-нибудь пенсионерке с плохим здоровьем.

Стас поклялся бы, что лучше ночевать на холоде и под дождем в горах в состоянии сна Изгоя, нежели сидеть тут.

В этот задрипанный отель его привезла не кто иная, как Дара Белова — после того, как из рук в руки приняла от Майи-тауханки. На сей раз Дара рассекала по дорогам не на крошечном «Смарте», а куда более крупной машине, «Тойоте Прадо».

В тот день, когда у Стаса завершилось обучение в горах, Дара была хмурая и молчаливая, явно не в духе, и Стас не рискнул с ней вести долгую беседу. Всю дорогу промолчали, хотя у Стаса чесался язык выяснить, была ли маленькая блондинка в горах вместе с ним… Или ему приснилась та веселая ночка у горной реки?

Доставив Стаса в отель, Дара велела сидеть и не высовываться, пока не прибудет новый куратор. Кто такой или такая этот новый куратор, не уточнила.

Номер в отеле был оплачен на неделю вперед. Также было оплачено трехразовое питание, которое приносил в номер Юра, шустрый молодой человек, работник отеля. Стас мысленно прозвал его Юрой-шнырем.

За неимением других дел Стас предавался воспоминаниям о поразительном путешествии в дебри Тауханского хребта и тренировал новоприобретенные навыки. В частности, по ночам забывался сном Изгоя, а днем то и дело отдергивал Завесу и глядел на Серый мир.

Отель внутри без Завесы выглядел примерно так же — лишь исчезало множество деталей, придающих уют: декоративные растения в горшках, красивая керамическая плитка кое-где на стенах, имитирующий дубовые панели пластик. И ковер под ногами превращался в неважный половик. Убедившись, что, во-первых, дарованное Алмазной Хатан умение никуда не подевалось, а во-вторых, что на самом деле его номер не представляет загаженный свинарник, Стас перестал экспериментировать с Завесой. Майя перед их прощанием советовала отдегиванием и задергиванием Завесы не злоупотреблять, потому что рано или поздно это привлечет внимание Тварей под Завесой. Они чуют, когда их видят без прикрас… Снимать Завесу следует, если ты уверен, что Тварь рядом, и полностью готов с ней сражаться.

Стасу хотелось бы овладеть еще и способностью напускать Туман, но в учебный курс от Майи это не входило.

Иногда он изучал найденный артефакт — ганлин, который действовал в сочетании с амулетом. Ганлин умел вызывать злых духов, связанных обетом. Вот было бы любопытно призвать злых духов прямо в город! Увидели бы их обычные люди? Что вообще произошло бы?

Конечно, Стас не играл с ганлином — этой далеко не игрушкой, но фантазировать никто и ничто не мешало. Все же он вставил как-то раз амулет в специальное отверстие в дудке и обнаружил, что цепочку можно закинуть за противоположный конец инструмента, и таким образом ганлин на цепочке можно повесить за плечо. Цепочка настолько прочная, что голыми руками ее не разорвешь.

В случае чего, сообразил Стас, можно носить ганлин на плече как своего рода лук, в котором роль ослабленной тетивы выполняет цепочка амулета, а вместо изогнутой рукояти с плечами будет сам прямой музыкальный инструмент.

Кроме флейты и амулета в его распоряжении оставались отцовская лопата и немало послуживший молоток. Майя также вернула рюкзак с личными вещами и деньгами.

Рациональная часть мозга пыталась подвести научное обоснование под величественные руины, злых духов, сне и беге Изгоя, Алмазную Хатан… но вскоре сдалась. С логической точки зрения все это объяснялось разве что тем, что на самом деле Стас лежит где-нибудь в коме и видит удивительные сны. А в снах, как известно, возможно и не такое.

Поэтому Стас окончательно перестал напрягаться в попытках как-то объяснять чудеса, происходящие с ним. В конце концов, он тертон и голыми руками проникает сквозь монолитный камень, чтобы извлекать оттуда древние магические артефакты. О какой логике речь?

Кстати, Майя, помнится, намекнула, что и Серый мир — это не окончательная реальность, а очередная Завеса…

Днем седьмого дня пребывания в «Тайге» он выспался днем, а ночью никак не мог уснуть. Устав крутиться в постели, поднялся и выглянул в окно. Возникло ощущение близости Дары — вновь, как тогда, в горах. Но тогда он ее толком не разглядел, а сейчас вдруг увидел — на парковке под фонарем, в мешковатой одежде. Фонарный свет серебрился в коротких белых волосах. Она придерживала объемистую сумку на плече и смотрела, казалось, прямо Стасу в глаза, хотя, по идее, не должна была видеть его в темном проеме окна.

Странно, но от нее так и веяло грустью — так подсказывала Стасова экстрасенсорика. Волны печали исходили от этой миниатюрной блондинки.

Спустя пару секунд Дара повернулась, перехватив получше сумку — Стасу почудилось, что этим жестом она незаметно ему помахала, — и быстрым шагом удалилась в темноту.

«Следит за мной? Ночью? — поразился Стас. — Зачем?»

Наутро восьмого дня пошел сильный дождь. Темно было так, словно никакое утро и не наступало вовсе. Стас, с трудом уснувший далеко за полночь, проснулся в десятом часу и некоторое время валялся в постели, размышляя о Даре. Спешить было некуда. Потом резко вскочил.

Надоело торчать тут и изнывать от безделья. Он вызовет по телефону Юру-шныря и потребует соединить с кем-нибудь из тех, кто оплатил номер. Так он и сделал — как только наскоро умылся и почистил зубы.

Юра взял трубку. Это малой всегда на работе, каждый божий день. Сказал, что немедленно свяжется с заказчиками, и отключился. Стас не особо поверил, но не прошло и получаса, как в дверь отчетливо стукнули три раза.

Стас не посмотрел в глазок, коим была оборудована дверь, открыл сразу, что, наверное, было не совсем правильным поступком, учитывая положение Думова.

Вошел мужчина лет шестидесяти, крепкий, широкоплечий, почти такой же рослый, как и Стас, в черной фетровой шляпе и дорогом плаще. Со сложенным мокрым зонтом.

— Привет! — улыбнулся визитер.

Он поставил зонт в уголок и снял шляпу. Волосы у него, несмотря на возраст, оставались темными, если не считать нескольких серебряных прядей, и были длинными, собранными в хвост на затылке. Лицо твердое, украшенное короткой бородкой без усов. На прямом носу круглые очки с дымчатыми стеклами.

Визитер снял и очки, демонстрируя, что не намерен скрывать внешность, и Стас при этом заметил массивные золотые перстни на сильных длинных пальцах. За стеклами очков обнаружились светло-карие, почти желтые хищные глаза.

— Здрасьте, — пробормотал Стас.

— Я ваш новый куратор, уважаемый Станислав, — сообщил мужчина. — Меня зовут Эрик.

Глава 36

Чаринск-2

«А я почему-то ждал очередную женщину», — признался себе Стас, глядя на куратора Эрика.

Среди Изгоев, ясное дело, должны быть и мужики, вот только они Стасу пока не встретились. Было бы прикольно поработать в исключительно женском коллективе — но не судьба.

— Очень рад, — проявил вежливость Стас. — Я уж думал, про меня забыли. Кукую здесь целую неделю, с ума схожу от безделья… Заходите.

Эрик зашел, желтые глаза стремительно оббежали небольшой номер с незаправленной кроватью, лежащей в одном углу лопатой и притулившимся рюкзаком в другом. Куратор сел в кресло у журнального столика и с улыбкой сказал:

— Отличное место для одиночного ретрита. Медитируй сколько угодно и не беспокойся ни о чем. Самое оно для начинающего тертона.

Стас присел на край постели. Бардака не стеснялся — плевать на такие мелочи. Важнее то, что появился новый куратор и наступает очередной цикл обучения.

— Кстати, — продолжил Эрик, — из-за вашего статуса и случилась эта задержка.