Посидев немного, он вытянул из кармана телефон. В нем имелись две симки, одну — ее номер знали все его знакомые и коллеги — он выключил на днях. Но сейчас взял и включил. Приспичило выяснить, не искал ли его кто.

Тотчас пришла эсэмэска: «Abonent +7 920 501 25 55 zvonil Vam (3) raz».

— Кто это? — пробормотал Стас. Он не помнил номера, записанные в телефонной книжке, а мобильный оператор не мог знать, под какими именами записаны номера на устройстве Стаса.

Он не успел выяснить, кто именно ему звонил, потому что телефон завибрировал прямо сейчас, а на экране высветилось: «Никитос».

На сей раз Стас так не перепугался, как совсем недавно. Он спокойно нажал кнопку «Ответить».

— Алле.

— Алло! — заорал в трубке Никита. — Да неужели, блин⁈ Наш Стасян Думов соблаговолил врубить телефон и поднять трубку?.. Ну что надумал-то? Вышел из запоя? А то с тобой разговаривать было невозможно.

— Я не в запое! — мгновенно окрысился Стас.

— Да? А по виду белая горячка как она есть. Или наркоманские дела.

— Нет, это не белая горячка и не наркоманские дела, — спокойнее произнес Стас.

— А что тогда?

— Может, я рехнулся, — легко сказал Стас. После визита к психотерапевту говорить о своем вероятном безумии стало не в пример легче. Он уже всерьез не верил, что сошел с ума.

В трубке хрюкнуло.

— Серьезно? Ты мне вот что скажи: приедешь в По́йму?

— Зачем?

— Нет, он и впрямь рехнулся! А ничего, что я приглядываю за твоим хозяйством, кур кормлю, огород поливаю? Ты даже входную дверь на замок не запер — заходи любой! И девять дней твоей маме на следующей неделе будет.

Стас выпрямился на скамейке. Девять дней совсем вылетели из головы.

Не дождавшись ответа, Никита спросил:

— Ты где сейчас? В городе?

— Да… — упавшим голосом признался Стас.

— Я на днях приеду. На выходных, скорее всего. Встретимся, пообедаем где-нибудь… Поговорим. Чувствую, нам надо прояснить отношения. Ты на работу вышел?

— Нет, продлил отпуск.

— Хорошо. На девять дней приедешь без проблем. Где живешь? В каком районе? Я туда подъеду.

— Ты мне звякни, как в город въедешь. Я скажу, куда подкатить.

Наступила пауза.

Затем Никита медленно протянул:

— Странный ты. Не доверяешь, значит… Не знаю, какая муха тебя укусила… Может, стресс, а может, и впрямь рехнулся. Но мы все равно поговорим, ты от меня никуда не скроешься. Понял? Все. Некогда мне. До встречи.

И он отключился, не дожидаясь ответа.

Стас несколько секунд пялился на почерневший экран. Слова «ты от меня никуда не скроешься» прозвучали вроде как шутливо, но в то же время угрожающе. Если Серый мир — реальность, то Никита — замаскированное чудовище. Тварь под Завесой. А где настоящий Никитос? Не лежат ли его косточки где-нибудь в сыром погребе?

Собственно, ничего страшного не приключится, если они встретятся в людном месте днем. В кафешке какой-нибудь. Что сделает ему тварь под Завесой? Не такие они и непобедимые — Стас вот ухитрился побороться с бабайкой, морду ей развалить. И амулет опять-таки при нем.

К тумбе подошла женщина лет пятидесяти с изрядным гаком, хорошо одетая, ухоженная, обдала Стаса дорогим парфюмом, вынула из сумки листок и флакон клея, принялась приклеивать объявление. Стас прищурился и через ее плечо прочел большие буквы:

«ПРОПАЛА СОБАКА! ЙОРКШИРСКИЙ ТЕРЬЕР, ДЕВОЧКА, ОТЗЫВАЕТСЯ НА АЛИСУ. ОСОБЫЕ ПРИМЕТЫ: ПОДСТРИЖЕННАЯ ЧЕЛОЧКА, ОШЕЙНИК СО СТРАЗАМИ. НАШЕДШЕГО ЖДЕТ ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ!»

Над текстом была отпечатанная на цветном принтере фотография симпатичной мохнатой малышки.

Не успел Стас подумать, что эффективнее было бы не расклеивать объявления, а разместить его на сайте города в разделе «Бюро находок», как на груди ощутимо нагрелся амулет. Он никогда не обжигал, но давал о себе знать.

Прежде чем хорошенько обдумать последующий поступок, Стас поднялся, подошел к женщине и сказал:

— Извините. Вы потеряли собачку?

Амулет — или что-то внутри самого Стаса — отчетливо подсказывал: можно и нужно найти эту собаку. Глядеть на крутящийся цилиндрик не было необходимости, Стас чуял его, как часть тела. Такое уже случилось с ним в темном коридоре в деревне, когда он впервые нашел место, где находилась настоящая бабушка…

А еще в памяти зазвучал прокуренный говорок таксиста Степана, вещающего про знахарку Галину, которая ищет людей, животных и предметы за солидную оплату, превышающую «гонорары» простого таксиста.

— Да! — подскочила тетка. — Алису! Алисоньку мою сладкую! Убежала сегодня утром, а тут машина… А я метнулась… машина проехала, а где моя Алисонька? Пропала. Не успела я. Бегала часа два, а потом вернулась домой и напечатала это объявление. Вы ее видели?

— Э-э-э… Нет, не видел… Просто…

Дико стыдно было предлагать помощь лозоходца-экстрасенса. Небось пошлет его сейчас эта тетя по известному адресу…

Но женщина не обратила внимания на смущение неожиданно заговорившего с ней парня. Она думала только о сладкой Алисочке.

— Я и экстрасенсам знакомым звонила… Они сказали, где искать, но там Алисочки не было…

Стас решился:

— Я тоже своего рода экстрасенс-поисковик.

Уши запылали, но женщина смотрела на него внимательно и с надеждой. Народ почему-то склонен не верить в пользу прививок, несмотря на все научные исследования, но слепо и безоговорочно верит любому, кто напустит на себя таинственный вид и назовется экстрасенсом. Желательно, потомственным.

«А что я, собственно, теряю? — задался вопросом Стас. — А она что теряет? Только время — если я не найду. Но я найду. Меня прямо прет от уверенности».

— Мне вам помочь? — неуверенно предложил он, не дождавшись ответной реплики.

— Помогите, пожалуйста! — выпалила женщина.

Загоревшаяся в ее глазах надежда и вера в его, Стаса, силы, вдохновили начинающего экстрасенса-поисковика.

— У вас есть какая-нибудь вещь от собачки, ошейник там, любимая игрушка…

— Вот, есть! Платьице!

Женщина торопливо извлекла из сумки собачью одежку, всю в оборках и кружевах. Проходящие мимо люди — в основном, молодежь и семейные пары — изредка бросали на них взгляды, напрочь лишенные любопытства, и топали себе дальше.

Стас взял платье, помял его пальцами. Амулет, остывший было, снова нагрелся. Стас уже ярко и четко чувствовал, в каком направлении искать. Алиса была где-то недалеко.

— Пойдемте за мной! — решительно проговорил он, выпуская из рук платье Алисы.

Он быстро зашагал к выходу из парка, женщина без лишних расспросов спешила следом.

Они перешли через тенистую дорогу и углубились в спальный район. Стас прямо-таки затылком ощущал взгляд женщины, чье имя он не потрудился узнать, ее трепетную веру в него. Он подарил ей надежду — и страх эту надежду потерять.

«Наверное, поэтому экстрасенсы не любят работать, если рядом скептики, — догадался Стас. — Они работают с тонкими материями, вроде чувств и эмоций, тонких полей, что бы это ни было. Искать потерянное в присутствии скептика — это как хирургу зашивать рану, когда кто-то стоит сзади и с ехидным хихиканьем пихает в спину».

Спальный район был построен в стародавние времена по какому-то странному плану. Казалось, архитектор просто разбросал кубики на полу и сказал: вот так и стройте! Дома и дворы располагались под самыми невероятными углами. Такую планировку не объяснишь ни особенностями почвы, ни подземными коммуникациями.

Немножко пришлось поплутать, но Стас чуял направление и не сбивался, хотя иногда приходилось делать круг из-за отсутствия хоть какой-то дороги.

В конце концов через арку, где попахивало мочой, вышли в очередной двор. Женщина позади вдруг завопила:

— Алисочка! Лапа моя!

В ответ донесся визгливый лай. На детской площадке были люди — несколько детей разного возраста и парочка взрослых. Крохотная шавка вырвала поводок из рук девочки лет десяти и понеслась к женщине, захлебываясь от радостного лая, в котором отчетливо звучали слезы истерического счастья. Женщина, которая тоже побежала навстречу собачке, подняла ее на руки и осыпала поцелуями.