– Это явно котельная, – авторитетно кивнул в его сторону Годзилла, – а это… – он нахмурился и огляделся по сторонам, – пилорама, что-ли? – предположил молодой человек, зацепившись взглядом за кучу потемневших от времени брёвен, уложенных вдоль накренившегося полусгнившего забора.

– Смотрите, какой раритет! – ахнула Марианна и тут же поспешила к огромному трактору, стоящему в дальней части территории, – чур я первая фоткаюсь!

Старый, накренëнный на бок раритет представлял собой частично разобранный гусеничный ДТ-75. Лишенный гусениц он сонно опирался на рыжие от коррозии катки, постепенно врастая в землю и утопая в обволакивающей его траве. Ярко-жёлтая кабина, точно ягуар, была побита рваными, неровными пятнами ржавчины, краска шелушилась и топорщилась тонкой чешуёй по краям ржавых проплешин. И только по странности уцелевшее лобовое стекло безразлично отражало лениво плывущие по синему небосводу облака. Марианна взобралась на подножку и дëрнула за ручку. Дверь на эту попытку никак не прореагировала и безразлично осталась на месте. Тогда она перекинула ногу через лишённый стекла проём и оказалась в кабине.

– Бли-и-и-н, – разочарованно наморщила носик девушка, – а где руль? Я что, без руля фоткаться буду?

– В гусеничном тракторе нет руля, – пояснил подошедший Стасик, – он рычагами управляется. Тебя сфоткать?

– Да, давай! – тут же, забыв о разочаровании, повеселела Марианна и, откинув со лба прядь волос, лучезарно улыбнулась, – потом покажешь, я лишнее удалю! Скинешь мне, когда интернет словим.

Стасик сделал несколько снимков с разных ракурсов и передал смартфон уже протягивающей в нетерпении руки девушке.

– Норм, – коротко резюмировала та и тут же вернула телефон владельцу, после чего вынула из кармана свой, весь в стразах и разноцветных блëстках, и, вытянув руку вперёд, слегка сощурила глаза, – а теперь – селфи! – торжественно произнесла она, и смартфон несколько раз щëлкнул, имитируя затвор фотоаппарата, и вернулся в задний карман джинсов. Марианна стала выбираться из кабины так же – через окно. На полпути её вязаная кофточка зацепилась за скол в проëме, и материя угрожающе затрещала, – ой, застряла! – с виноватой улыбкой выдавила из себя девушка, а потом умоляющим голосом заканючила: – Стасик, помоги!

Парень тут же вскочил на подножку и осмотрел застывшую в неудобной позе подругу.

– Не, тут тебе сначала назад нужно, – определил он с ходу масштаб трагедии, – так не отцеплю, слишком длинная штуковина зацепилась.

Марианна послушно подалась назад и снова оказалась в кабине, а Стасик дёрнул на себя ручку и за несколько рывков, сопровождаемых истошным жалобным стоном ржавых петель, открыл дверцу.

– Ну вот, – улыбнулся он и подал руку девушке, – так удобнее вылазить.

– Ты просто мой спаситель! – Марианна задорно ударила Стасика кулачком в плечо, спрыгнув с подножки, – а остальные где?

Остальные, тем временем, разбрелись по территории лесопилки. Юля отправилась изучать содержимое помещений, а Лёня с Васей стояли у подножия трубы и о чём-то переговаривались.

– Здесь интерьер как из фильма ужасов! – послышался гулкий, помноженный эхом голос из котельной, – фу! Вся в паутине теперь! А из печки как из ада гудит! – после из узкой щели, образованной дверным проëмом и перекошенной, намертво застрявшей в земле дверью, выбралась перепачканная Юля и тут же принялась отряхиваться и с гадливым выражением снимать с лица налипшую паутину, – смотри, Маришка, какие фотки наснимала!

Марианна взяла у подруги телефон и с азартом принялась листать фотографии.

– Что ваши трактора да котельные! – надменно улыбнулся Лёня, – вот сейчас будет царь-селфи! Годзилла, давай!

Вася послушно согнулся и подставил другу сомкнутые в замок ладони лодочкой. Лёня положил ему руки на плечи и поставил ногу в приготовленную подставку. Годзилла резко разогнулся, подкинув худощавого Лёню вверх. Этого хватило, чтобы парень ухватился одной рукой за нижнюю скобу лестницы, уходящей вверх по гладкой поверхности трубы.

– Ты что задумал!? – тут же вспыхнула Юля, – Лёня! Даже не думай!

– Что, завидно? – осклабился новоиспечённый скалолаз, болтаясь, будто обезьяна, на одной руке.

– Ты дурак совсем?! – присоединилась Марианна, – этой трубе больше, чем нам всем вместе взятым! Здесь высота с десятиэтажку!

– Короче, ловите, если что, – усмехнулся Лёня и, схватившись за перекладину второй рукой, ловко подтянулся и переставил руку на следующую скобу.

– Идиот… – подвела итог поведению товарища Юля, и все четверо напряжённо уставились на поднимающуюся вверх по трубе фигурку. Где-то на середине парень остановился и застыл на месте, взяв скобу в захват согнутым локтем.

– Хватит уже! Делай селфи и слезай! – сложив ладони рупором прокричала Юля.

– Я никогда не останавливаюсь на полпути! – запыхавшимся голосом ответил Лёня, – сейчас, минуту передохну и дальше полезу. Всë норм!

Даже внизу было слышно, как угрожающе и недовольно гудят скобы, когда парень по очереди перебирает по ним руками. Но вот совсем маленькая уже фигурка человека достигла-таки самой вершины трубы и влезла на небольшую, состоящую из тонких прутьев, площадку.

– Я король мира! – донеслось до скованных напряжением зрителей из-под самых облаков, – вот это вид! Закачаетесь! – было видно, как Лёня достал из кармана телефон и, вытянув его в ладони, снимает себя, вращаясь во все стороны, – там дальше остров какой-то есть с усадьбой и ветрогенератором! – снова прокричал он, – но далеко отсюда!

– Спускайся уже! – крикнула а ответ Юля, – сейчас без тебя уйдём!

– Ладно! Ещё пару снимков и ползу вниз!

Спустя ещё одну бесконечную минуту он всё-таки покинул площадку и начал спускаться. Всë это время в компании друзей, стоящих у подножия трубы и задравших вверх головы, царила полная тишина, слегка гудящая от висевшего напряжения. Разбил эту тишину хруст кирпича, а следом за ним металлический звон. Одна из скоб, раскрошив кирпич, выскочила из кладки под ногой наступившего на неё человека и с дробным звяканьем поскакала вниз. Девушки, как по команде, взвизгнули и закрыли лица ладонями, Стасик заполошенно ахнул, открыв рот в немом возгласе, а Вася ринулся к подножию трубы. Сухое крошево ветхого кирпича глухо пробарабанило по траве, а следом стукнулась о землю кривая перекладина. Лёня повис на одной руке, судорожно суча ногами по вдруг ставшей гладкой трубе.

– Подтягивайся! – прокричал Годзилла, – только одна ступенька отвалилась!

– Нормально, держусь! – уже без былой бравады ответил насмерть перепуганный Лёня, хватаясь обеими руками за перекладину.

– Осторожно ползи! Метров десять осталось!

– Да я и так… – возразил было парень, но осëкся и продолжил спуск, простукивая на пробу ногой каждую следующую скобку.

– Дурак! – бросила Юля, когда он, наконец, спрыгнул с последней перекладины на землю, после чего закинула за спину рюкзак и, демонстративно отвернувшись, молча зашагала прочь.

– Фотки то посмóтрите? – силясь улыбнуться произнёс Лёня.

– Да ну тебя! – отмахнулась Марианна и тоже присоединилась к подруге.

– По-моему, всë норм прошло, – пожал плечами Вася, – пошли девок догонять, потом покажешь, что наснимал. Стасик, рот можешь уже закрыть, хватай рюкзак!

Когда цепочка туристов вновь обрела стройность, Юля, не оборачиваясь, произнесла:

– У меня предложение! Давайте с этой минуты, если у кого-то вдруг появится ещё какая-нибудь дебильная затея, мы будем обсуждать её коллегиально! Все согласны?

– Это как? – нахмурился Вася Годзилла.

– Это значит совместно, – пояснил Стасик.

– А-а-а… – понимающе покивал Вася, – ну норм, я согласен.

– Я тоже за, – коротко кивнул Стасик.

– Лёня!? – с нажимом уточнила Юля.

– Ок, – не поднимая головы пробурчал тот.

– Вот и чудненько! – отрапортовала Юля.

– А мы скоро придём уже? – картинно захныкала Марианна, – бедные мои ножки!

– Почти на месте! – подбодрила её подруга, и в самом деле, спустя каких-то десять минут сосны расступились, открыв путникам серебристую гладь реки, а перед ней подковообразный пляж, покрытый золотым песком. Боковые его склоны крутыми уступами уходили вверх, где плотным частоколом теснились стройные сосны, а передний склон был пологим, плавно сливающимся с редким подлеском.