Но таков принцип мира. Хочешь получить больше силы, пожертвуй чем-то. Слезами, кровью и потом.
Пока я размышлял о всяком, Олли закончила черчения кровавой руны. Завершив последний штрих, она тут же отдёргивает кровавый палец.
— Садись, — твёрдым голосом приказываю я служанке, на которую тут же набрасываюсь со спиртом в руках, обливая им рану для обеззараживание.
Поморщившись секунды три от неприятных ощущений, она начала с улыбкой наблюдать как я спокойно заматываю её палец. А, нет, показалось: она так смотрит на моё лицо. Настолько пристально, что я не удерживаюсь от вопроса.
— Я настолько красив, что не оторвать взгляд?
— Очень, — польстила мне зеленоглазка. — Никогда раньше не видела у вас такого серьёзного лица, и только сегодня: во время совещания и сейчас. И ваш взгляд... он показывает уверенность и даже... взрослость. Даже один раз подумалось, что вы стали старше даже меня!
Ничего себе сказанула! Походу, всё же непроизвольно проявляются черты моего возраста, несмотря на гормоны и молодое тело. Надо будет запомнить.
— Ну, было бы странно не измениться после стольких лет самокопания, — попытался я отделаться подобным объяснением, сохраняя спокойствие на лице.
— Но это же происходит постепенно, а не в один день, — не сработало оправдание на этой умной девчонке, чьё лицо быстро посерьёзнело. — Тем более изменился не только ваш взгляд. Ваш характер, поведение, манера речи и... реакция на привычные ситуации, — поиграла она уголками губ, прикасаясь к шее, закрытой длинным воротом. — Да и помимо этого, ещё и господин Анхель тоже сильно изменился. Господин... что с вами двумя произош...
Договорить она не успела, зажмурившись из-за яркого света, пришедшего прямиком от стола. А точнее, от...
— Пластинка! — вскочила со стула пришедшая в себя Олли, тут же подбирая тот самый железный лист, который теперь ярко светился золотым светом. Кровь уже впиталась в металл, не оставив ни одного красного пятнышка. — Невероятно! У нас получилось! Господин! Да это же настоящий прорыв в сфере артифакторики! Это...
А затем она резко скрючилась, издав тихий стон и начав обильно потеть и тяжело дышать. Вместе с тем, от неё начал исходить яркий голубой свет, что заставлял прищуриться из-за нахождения в тусклом помещении.
И я, наблюдая за этим... широко заулыбался. Прорыв! Олли прорывается на новую ступень развития в ранге «Барона»! И судя по её тяжёлой реакции, она перешагнула минимум на пару ступеней!
Видимо, яркая радость от великого открытия сильно простимулировала мозг шатенки, а хорошо развитые каналы позволили преодолеть больше одной ступени.
Минуту длилось это преобразование тела под новые силы. А когда закончилось, то свет от тела из-за обилия маны быстро погас, а согнутая словно старая бабка Олли быстро выпрямилась, сверкая своими яркими, почти изумрудного цвета глазами.
— С-седьмая ступень! Я на седьмой! — очень бодро проговорила шокированная девушка, удивляя меня самого. Целых три ступени перешагнула! — Я два года стояла на одном месте! А сейчас... как же я счастлива!
От переполняющих её эмоций, Олли тут же кинулась на меня, заключая в объятья. А так как я был довольно низким по сравнению с этой длинноногой красавицей, то моё лицо упёрлось ей в грудь. А точнее, между ними. Подушка безопасности для моего лица. Красота.
— Если бы не ваша идея, милорд, я бы наверное так бы навсегда и осталась на четвёртой... ой! — наконец сообразила моя служанка, что по правилам взаимоотношения слуги и хозяина позволила себе слишком много.
Даже несмотря на наши тёплые взаимоотношения, она всегда соблюдала определённую дистанцию, понимая своё положение.
Побелев на глазах, Олли тут же отстранилась, делая пару шагов назад.
— М-милорд, простите! Я позволила себе лишнего...
Договорить эти оправдания я не дал, схватив её за руку и подтянув к себе. И стоило мне это сделать, как под удивлённый возглас я поднял служанку на руки. Конечности с позвоночником от натуги жалобно заскрипели, но я приказал им держаться до последнего.
— Ты позволила не лишнее, а нужное, — томным голосом проговорил я, с наслаждением смотря в эти широко раскрытые глаза. Как приятно наблюдать за растерянным личиком этой обычно уверенной в себе особы. — Не всё же мне проявлять инициативу.
— М-милорд...
— Агарес, — с улыбкой перебил я ту, ощущая какое-то необычное наслаждение от происходящего. — Когда мы наедине, зови меня только по имени и обращайся на «ты». Мы ведь с детства знаем друг друга, и слишком близки для подобной официозности. Давай, попробуй.
Возможно, я сейчас получаю некую форму садистской радости, видя по мимике как метаются мысли в голове Олли, и как она начинает краснеть, чувствуя смущение и панику. С одной стороны мы и вправду знакомы слишком долго для простых взаимоотношений слуги и хозяина. А с другой она старалась сохранять дистанцию, будучи для меня надёжной подругой, слугой и в будущем ночным спутником.
Но сейчас же я фактически предлагаю той перейти в ещё более близкие отношения, связанные не только контрактом личной слуги и другом детства, но и глубокой романтической симпатией.
И вот, ей нужно либо принять мои чувства, либо...
— А... Агарес... — всё же решается она прошептать моё имя, с постепенно мутнеющими глазами.
— Да, Олли? — с манящей улыбкой и страстным тяжёлым голосом произношу я, провокационно наклоняясь к ней.
И она поддается, обвивая мою шею своими руками и подтягиваясь к моему лицу, уже приоткрывая свои красные губы. С придыханием она подтягивается ещё ближе, чтобы через секунду заключить наши уста в поцелуе... но в последний миг я отважу голову обратно, от чего запаханное от возбуждения личико шатенки замирает словно статуя.
— На сегодня лимит исчерпан, — кидаю я фразу, что служанка сама произносила ещё днём. — Или хочешь нарушить данное тобой слово?
Секунд пять понадобилось Олли, чтобы прийти в себя. С кристально чистыми глазами и возмущённо-смущённым лицом она тут же уставилась на меня.
— Вы... Ты невероятно жесток! — выпаливает девушка, ударив меня от всей души кулачком по груди, что мне только силой воли удаётся не скрючиться под ударом. Ладно, заслужил. Довёл девчонку. А она же всё не собиралась умолкать. — Мало того, что оставил след на мне и украл первый поцелуй, так ещё и заставил чувствовать себя беззащитной! А ведь сколько словечек наговорил про день совершеннолетия! Да от такого...
Какой единственный способ по затыканию моей служанки я знаю? Верно. Глубокий и продолжительный поцелуй.
Настолько, что уже через минуту лобызания спина и руки приказали долго жить, если я сейчас же не найду место для приземления своей пятой точки.
И я его нашёл всё за тем же столом, за который и сел, посадив себе на колени возвышающуюся шатенку. И наверное только из-за разницы в росте ей пришлось прекратить поцелуй.
Оторвавшись от моих губ, она тяжело задышала, положив голову мне на плечо. Я же дышал равномерно через нос, уткнувшись его кончиком в закрытую воротом лебединую шейку.
— Будем считать, что лимит расширился до двух поцелуев в день? — с усмешкой произнёс я, чувствуя на своём теле как вздымается и опускается женская грудь.
— Можно и больше, — довольно промурлыкала мне в ухо Олли, вернув своему дыханию спокойствие.
— Тогда мы точно не дотерпим до моего дня рождения! — засмеялся я, машинально поглаживая по скрытой под юбкой ножке. Ох уж это молодое тело, я итак еле сдерживаю мой агрегат от стоячего положения, а тут ещё и руки нужно контролировать! — Так что только два раза.
— Жалко, — с искренней грустью проговорила Олли, наконец оторвавшись от моего плеча и смотря мне с серьёзной миной в глаза. — Гос... Агарес. Знаю, я не вовремя это спрашиваю, но мне нужен хоть какой-то ответ, иначе так и продолжу себе голову забивать ерундой. Скажи... что случилось, что вы с братом так внезапно изменились?
...Ну, было бы и правда глупо надеяться, что никто не заметит внезапную перемену в нас, особенно после сегодняшних событий. Конечно, посторонних я легко могу обмануть, сказав что я просто все эти года планировал вывести всю грязь из города, чтобы для моих врагов это стало дикой неожиданностью.
