Многие рыдали, на их лицах была изображены гримаса боли и великой обиды. Ненависть, с какой они недавно взирали на меня, исчезла без следа.

У меня начало сжиматься сердце. Казалось бы недавно мне хотелось их всех уничтожить, превратить в прах… но не сейчас. Трудно было находиться сейчас здесь посреди толпы вампиров и тех, кто сейчас был подвешен на виселице.

Хотелось немедленно уйти и я… поддалась этому порыву. Но просто так мне отпустить их нельзя было. Пострадавшие здесь именно мои товарищи. Пускай и решают, что с ними делать. Если захотят убить… то пусть будет на то их воля.

— Они ваши. Решайте жить им или умереть.

Вышла из толпы и пошла в чащу леса. И только там дала волю слезам, что так отчаянно рвались из глаз. Из горла вырвался стон, а затем и рев. Не понимаю… не понимаю. почему мне так больно… бабушка… они же убили тебя, так почему же мне их стало так жалко?..Уууууу…

Сжала в руках холодную землю и предалась внутренней агонии. Картинки далекого прошлого всплывали в сознании. Моя прежняя жизнь… я обязана за тебя отомстить… но кажется у меня не получится. Я слишком… слабая… Я слишком человек…

Руки дрожали, а по щекам скатывались слезы. Боль затопила сознание, и я не могла подняться на ноги. Я сейчас такая… беззащитная. Рубани мечем и всё.

— Уууу-уу-ууу…

Заставила себя перевернуться на спину. Перед глазами предстало предрассветное небо. Ещё немного и взойдет солнце. Если их не пощадили… то они сгорят. И я лучше побуду тут… чем видеть их смерти, когда уже простила.

Морозный воздух быстро высушил слезы, а вместе с ним горящее лицо. А красивое небо… я не обращала внимание на то, насколько оно великолепно. Вспоминается то время, когда я специально летела на встречу со смертью. Тогда оно казалось особенно прекрасным… И тогда я встретила Арама. Интересно, как он поживает? Если судить, по тому, сколько у него было любовниц, то скорее всего он уже нашел ту, что покорила его сердце и он глубоко женат. Не могут же вечно плэйбои бегать за чужими юбками…

Тут послышался шум приближающихся шажков. Сквозь деревья по снегу в мою сторону медленными шажками кто-то шел, а потом остановился. Повернула голову и увидела очень худую девочку лет четырнадцати. Голые ноги в соломенных валенках, грязная рубаха по колен, укутанная в тряпки и старый в дырах тулуп. Подрагивающими тонкими ручками она опиралась на дерево, на её лице был виден румянец, а маленькое сердечко при моем появлении начало стучать быстрее.

— Дитя испугалось… — Тихо произнесла я. Та вздрогнула и собиралась уже кинуться бежать, но что-то её останавливало. Она даже уже отошла на несколько шагов назад, но не ринулась в лес. — Почему не бежишь?.. — Спросила обессилено.

— А ты почему не бежишь? Ты же вампир? Ты должна бояться солнца и любить пить кровь. — Проговорил маленький нежный цветок. Я такого нежного голоса ещё ни разу не слышала. Интересно, как она поёт? Я бы с удовольствием… послушала.

— Маленькая девочка много знает о вампирах. Откуда?

— Я не маленькая, мне четырнадцать! Я уже взрослая и могу выйти замуж. — Подошла она ко мне и поставила руки на бока. Злой она напоминала маленькую милую птаху, которой не дали той самой вкусняшки, какой она требовала от матери.

— Как тебя зовут, взрослая девочка?

— Ароша, а тебя как зовут?

— Марго… Моё имя Марго.

— Марго, а почему ты находишься в лесу? И почему ты не встаешь? Я тебе такую возможность дала, что ты можешь с легкостью меня поймать, но ты до сих пор не предприняла попытки впиться в мою шею. — Она подошла к моей голове и села на корточки.

— Ароша… ты слишком маленькая и худая. В тебя загонишь клыки, так ты на руках и погибнешь.

— Но ведь все погибают от укусов. Это нормально. — Она хлопала длинными ресницами и смотрела на меня.

— Ароша… это ненормально, что люди умирают от укусов. Ваши хозяева плохо с вами поступают.

— Ты так говоришь, словно от тебя люди не погибали. — Она произносила эти слова… а у меня почему-то по спине бежали мурашки. Ну нельзя говорить ребенку о смерти с улыбкой на лице. Это неправильно… Жуткий мир. Ужасный мир. Мерзкие вампиры.

Дрожащими грязными руками еле-еле прикоснулась к чистому румяному личику. Девочка продолжала смотреть на меня своей нежной улыбкой, а у меня появилось желание. Я не хочу, чтобы эта девочка умерла. Я хочу… чтобы она жила вечно. Я не выдержу, если этот цветок… когда-нибудь растопчет один из высших.

Не понимаю, чем эта девочка меня зацепила, но она… она так легко зашла в моё сердце. Почему так? Я вижу в ней ребенка, который страдает по вине высших. Возможно я ощущаю чувство вины?

По щекам начали катиться с новой силой слезы. Это дитя… увидела столько темного за свою короткую жизнь…

— Почему ты плачешь, Марго? — Она хлопала большими глазами. Улыбка сошла с её лица. Она обеспокоенно смотрела на меня. — Я тебя чем-то обидела?

— Нет, ты меня ничем не обидела. Я просто… кое-что поняла.

— И что ты поняла?

Между нами возникла пауза. На моем лице растянулась улыбка. Вытерла остатки влаги с лица грязной рукой и решила встать.

— Что именно я виновата, что люди так живут… Ароша, почему ты так рано находишься в лесу? Может мне тебя проводить домой?

Она отступила на несколько шагов назад и нахмурилась.

— Вампир и в дом… а ты мою маму не тронешь?

Девочка хмурилась и отходила от меня. Её я пугала не только своим ростом, но и тем, что вампир. Красные глаза тому подтверждение.

— Я не трону твою маму. — Попыталась улыбнуться, но улыбка вышла немного кривой. Да и отвратительное настроение не давало это сделать.

Она медленно с опаской подошла и заглянула в глаза.

— Точно? — Спросил этот маленький птенец.

— Точно.

— Т… тогда я покажу.

Она развернулась спиной и потопала вперед, перешагивая через маленькие сугробы своими голыми ножками в одних единственных лаптях, которые в некоторых местах порвались.

И вот мы дошли до места, это заняло довольно мало времени, чем я ожидала. Но увидела я не то, что хотела. Маленький хлипкий деревянный домик, который был почти полностью разрушен.

— Мама! — Девочка ринулась к обломкам и полезла вовнутрь дома. Пошла за ней следом и, чем ближе подходила, тем сильнее ощущался запах крови в воздухе. Девочка сидела на корточках у своей погибшей матери. Следы от когтей говорили, что это был медведь. Его же следы можно было найти неподалеку от женщины, что уводили в лес.

— Ма-мааа… мамочка… Уууууу… — Ревел бедный ребенок и держал холодную руку некогда живущей матери. — Уууууу… если бы я только не пошла в лес… с-с-с… с… с… тобой бы… такого не случилось… ууууу…. Мама…

Моё сердце затрепетало и с новой силой заполнилось печалью. Хоть из глаз не рвались слезы, мне было жалко этого ребенка, который слишком рано стал сиротой. Где-то у меня был платок…

Достала чисто-белый кусок ткани с серебряным рисунком и протянула девочке. Она посмотрела на меня красными глазами и медленно вытянула вещь. Раскрыла его и всмотрелась в рисунок, а потом прислонила к своей груди.

— Спасибо тебе, Марго… но я его испачкаю… — Произнесла она и хотела уже подать платок обратно, но у неё с новой силой заструились из глаз слезы. Она подошла ко мне и прижалась к груди, уткнувшись в плечо. Положила руку на её голову, и она вздрогнула, а потом с новой силой зарыдала пуще прежнего.

Интересно, почему я её встретила? Может это знак свыше, что мое некое горе ничто по сравнению с горем этой девочки? Потерять последнего человека в этом мире… она совсем осталась одна, а я… а я слабая. Даже своих кровных врагов пожалела. Вскоре мне вероятно окупиться совершенное сегодня большим злом, чем было сделано до.

Время склонилось к полудню. Я несла заснувшую от бессилия девочку в деревню в которой обосновались вампиры. Хоть крестьяне и сбежали из неё, когда начались казни, но дома всё ещё можно было использовать. Открыла дверь холодного дома и прошла в одну из комнат. Укутав маленькое дрожащее существо, прошла в сени, взяла охапку дров и закину их в печь, заведомо подготовив горящую основу. Из трубы покатил дым. Перенесла кровать из другой комнаты ближе к печи и снова перенесла девочку.