Следующий час мы со Свами Веданандой сидели в напряженном внимании, пока Баблу рассказывал одну потрясающую историю за другой. Мы как будто слушали о совершенно другом человеке. Конечно, Свамиджи время от времени благословлял меня многими проблесками своего божественного и мистического дара; однако, слушая Баблу, я могла думать только об одном: «Насколько хорошо я на самом деле знаю своего учителя?»

Я записала все на диктофон и сделала резервные копии, так как не хотела потерять свое новообретенное сокровище из-за какого-нибудь технического сбоя. Некоторые истории вы найдете на этих страницах, а остальные я расскажу в другой раз, в другой книге. Реальна лишь такая доза божественности, которую могут воспринять наши смертные, вопрошающие умы, верно?

На следующее утро, преисполненная еще большего благоговения, чем раньше, я поклонилась своему Гуру. Он сидел, наслаждаясь мирной тишиной после завтрака, а я сгорала от любопытства.

«О, Свамиджи, прошлой ночью я познакомилась с Баблу. Он рассказал нам так много историй о том, как ты жил в храме Анасуя, в Рудранатхе и в лесах… Почему ты так много ему помогал?»

«У него не было личных мотивов, когда он организовывал мою садхану (духовную практику). Он делал это бескорыстно», – улыбнулся Свамиджи, совершенно уверенный, что мои вопросы только начались. Светлая охра монашеской накидки хорошо оттеняла его идеально чистое и сияющее лицо. Своим острым носом Гуру напомнил мне попугая с красным клювом, сидящего на ветке мангового дерева. На мгновение я забыла все тщательно подготовленные вопросы и просто купалась в его мягкой, озорной улыбке.

Пока я сидела, не в силах подобрать слова, он кивнул в сторону сада, показывая, что мне лучше пойти по своим делам, поскольку у него есть работа. Я быстро поднялась и сказала: «Всего один вопрос, Свамиджи. Почему ты помогаешь людям, которых никто не знает? Если бы ты помогал богатым и знаменитым, то они, по крайней мере, пошли бы и рассказали другим, кто ты такой, и нам не пришлось бы искать деньги на содержание ашрама».

Свамиджи посмеялся над моей глупостью и сказал: «Оглянись вокруг. Разве нам чего-то не хватает? В нашем священном месте восседает сама Божественная Мать. Она благословляет нас всем, что нам может понадобиться».

Это правда: мы, ученики, ни в чем не испытываем недостатка. У нас есть наилучшие гаджеты, удобства и предметы роскоши – и все это благодаря неиссякаемой щедрости нашего Гуру.

«Но почему ты не помогаешь богатым людям?» – настаивала я.

«Мы им помогаем, но богатые склонны забывать. Когда у них проблемы – финансовые, профессиональные, физические или любые другие – эти люди стучатся в нашу дверь. Но когда благодаря божественному вмешательству все это проходит, они ставят успех в заслугу других факторов. Так делают не все, конечно, но большинство, – он на мгновение замолчал и провел рукой по своей круглой голове. – Обычно они чувствуют себя некомфортно, когда рассказывают другим образованным умам о том, как дхарма защитила их бизнес, вылечила болезнь, спасла их брак или ребенка, и так далее».

«В таком случае, почему мы им все-таки помогаем?»

Он усмехнулся. «Самоахам сарва-бхутешу на ме двешйоасти на приайах… Для меня все равны. У меня нет персональных любимцев, и я ни к кому не испытываю презрения. И помни, Садхвиджи, как святые, мы всегда должны исполнять свою дхарму. Это единственное, что имеет значение».

Именно поэтому я, как ученица, знаю, что воспевать хвалу моему Гуру – это моя единственная дхарма. Его чудеса многочисленны. Осмелюсь ли я описать их словами?

Иногда я думаю, что если за этим стоит всего лишь ученическая верность, слепая вера преданного или очарование любви, то это чувство наверняка пройдет. Но оно не проходит. Эта песня звучит снова и снова в укромном уголке моей души. Она продолжается. Она повторяется. Она звучит фоном. Устойчивое, как скала, это чувство никогда не колеблется; эмоции играют в прятки и вызывают землетрясения, а преданность остается на месте.

Все мирские отношения, которые я знала, давно утрачены и забыты. В глубоких морщинах моего разума запечатлелось только любящее лицо моего учителя, и со мной всегда Божественная Мать. В этой моей маленькой и бесславной жизни мой Гуру, с его добротой и смехом, неоднократно спасал меня.

Эти уста никогда не устают воспевать его славу. Я понимаю Баблу, который, читая мемуары Свамиджи, то и дело с удивлением поднимал брови; я тоже испытываю вечный трепет перед нашим скромным учителем. У меня в ушах всегда звучат его слова: «Я не говорю, я просто делаю».

Обо мне мало что можно сказать. Я занимаюсь строительным бизнесом, и у моих родителей есть скромный дом в Уттаракханде, в деревне Мандал, при храме весьма почитаемого святилища Анасуя Мата. На протяжении многих поколений моя семья была хранительницей алтарного храма, и в нашей большой семье мужчины по очереди становятся пуджари (священниками) – в один год эта обязанность лежит на моем отце, в другой – на дяде. Несмотря на то что я вырос в глубоко религиозной среде, работа храмового священника меня не очень привлекала. Я не чувствовал себя достаточно квалифицированным, чтобы взять на себя такую ответственность.

Деревня Мандал входит в округ Чамоли. Ближайший город Гопешвар находится примерно в пятнадцати километрах, и от него до нашей деревни ходит пара автобусов. Большинство людей, однако, делят такси, обычно по этому маршруту ездят «Болеро» или «Тата Сумо»; как правило, так дешевле и быстрее. Каждый год десятки тысяч верующих стекаются к храму Анасуя, который знаменит тем, что дарует бездетным парам ребенка. На самом деле, у нас еще ежегодно проходит безумно популярная двухдневная ярмарка; ее открывает один из министров штата, а иногда даже глава правительства штата. На ярмарку со всех концов страны приезжают по несколько тысяч преданных. Семейные пары, у которых после предыдущего посещения храма родился долгожданный ребенок, зачастую с благодарностью возвращаются, чтобы отдать дань уважения Богине. Быть храмовым жрецом такого древнего храма – честь, за которую отдал бы жизнь любой человек в моей деревне. Но мне тогда было двадцать четыре года, и я строил большие планы на жизнь. Поэтому я убедил своего отца принять участие в государственном тендере на реконструкцию храма. Это был крупный проект. Мы уже накопили некоторый опыт в строительном бизнесе, но не очень большой.

Однако в 2010 году нам пришлось приостановить этот проект из-за совершенно непредвиденных проблем, и Бог поставил меня на колени. Я все время чувствовал себя ужасно из-за того, что довел семью до финансового краха. Оказалось, что эта реконструкция не только не принесет нам прибыли, но и фактически разорит нас, потому что в пылу энтузиазма мы сильно недооценили затраты. Я стал посмешищем в деревне и белой вороной в семье. В департаменте мне сказали, что если работы не будут завершены вовремя, то мы с отцом навсегда попадем в черный список и не сможем участвовать в торгах по любым будущим проектам. Ситуация стала настолько ужасной, что мы четыре месяца покупали продукты в кредит. Мы ели только рис и чечевицу, но у нас не было денег. В тот год была очередь моего отца быть священником, так что имелся некоторый доход от деятельности при храме, но все это шло на проект расширения и реконструкции. Департамент удержал наши платежи и сказал, что выплатит их только в том случае, если мы успешно завершим проект.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.