Что ж, давно хотел опробовать на деле мою идею насчет лишения магии, да все возможности не было. Без брезгливости дотрагиваюсь до нее, и красная молния послушно прыгает в ее тело. Минута, и я знаю о ней все, а так же вижу заблокированный ошейником источник. Он бурлит, энергия требует выхода наружу. При этом связи с внешним миром нет.

Но мне она и не нужна, моя основная задача — разрушить источник, не уничтожая тело. Что ж, придется припомнить методы клана Проклятых. Как-то я задумался над этим, ну, над тем, как они набирались мощи через убийство сильных одаренных. Посредством ритуала они высасывали эфир своей жертвы, при этом уничтожая носителя. Но у меня то задача иная, хотя их принципом можно воспользоваться.

Молния послушно изменяет форму, становясь неким подобием трубы, одним концом соединяясь со мной, а другим с ее источником. Привязывать у себя ее мне некуда, ведь как такового центра силы у меня нет — я сам по себе источник. Торможу поток, что вырывается из меня в нее и наоборот, пытаюсь создать обратную тягу. Это получается легко, потому как у нее там все напряжено и давление такое, что вообще удивительно, как стенки выдерживают.

Ее эфир, подобно глотку прохладной воды в пустыне, устремляется в меня, едва не заставляя биться в экстазе. Черт, на это и подсесть можно!

На крики боли, что издаёт дамочка, не обращаю внимания, так же, как и она некогда на мои. Ничего — жить будет, а месть — на то она и месть, чтобы вершить ее без жалости и сострадания. Да и нет у меня на этот счет ванильных предубеждений. Есть враг — бей, потому что если окажешься добреньким, потом не удивляйся торчащему из спины ножу. Гуманность хороша в женских романах, а тут у нас мир суровый и местами беспощадный.

Ох, черт, расслабился называется! Едва не начал тянуть из нее жизнь. Источник пуст, судорожно дергается, пытаясь получить эфир извне, но мне этого не надо.

Прекращаю тянуть, обрывая связь, после чего окутываю молнией хранилище эфира и начинаю его сжимать. Тело бывшей Старшей бьется в агонии, но я не гашу эту боль. Аз воздам каждому по заслугам его — так говорили древние воины. И пол тут значения не имеет. Давлю все сильней разрушая его стенки. Молния, будто пила, вращается на дикой скорости, постепенно разрушая основу источника.

И вот момент истины — хлопок, и его остатки растворяются внутри тела, а следом за ним разрушаются и эфирные каналы. Теперь в ней нет и капли магии. И никогда больше не будет. Лечу повреждения, потому как все еще впереди, и она мне нужна в рабочем состоянии.

Отхожу в сторону, давая ей прийти в себя. Я не тороплюсь — времени навалом, да и ночь длинная. Хочет она того или нет, но все мне расскажет. Я, конечно, не Десятая, и пытать как она не умею, но навыки есть. Если придется, пущу в ход, не задумываясь.

— Ну что? Готова продолжить разговор?

— Что ты со мной сделал, гад⁈ — она вытирает рот грязным рукавом.

Ну да, желудок опустошился естественным путем. Как и мочевой пузырь. Грубо говоря, она обоссалась. Но ее это, похоже, не тревожит. В общей вони даже не заметно.

— Я ж обещал, что лишу тебя магии. Теперь ты ничем не отличаешься от мужиков. А некоторых даже переплюнула — запахом. Поговорим?

— Убей меня!!! — встала на трясущихся ногах и пошла ко мне, растопырив пальцы.

— Неа. Смерть надо еще заслужить. А ты пока уклоняешься от службы.

— Что ты хочешь?

— Узнать, кто тебя послал убить меня.

— Канцлер.

— Давыдов? Так его давно казнили.

— Не знала. Приказ пришел позже, когда ты уже был в школе. Пришлось спровоцировать. Но ты, гадина, смог выжить.

— А вернулась на хрена? Знала же, что тебя ищут.

— Аномалия. Было задание понять природу.

— Поняла?

— Нет. Не успела.

— Кто его дал?

— Давыдов.

— Черт, как все легко списать на мертвого человека. Подробности будут? И вообще, как канцлер узнал об этом месте?

— Не знаю, но он знал про все. Нас, выпускников, много, где-то информация и просочилась.

— Насчет много можно конкретней?

— А что тут непонятно? Каждые два года идет выпуск. Куда, ты думаешь, его распределяют? Уж явно не по простым частям. Какая-то часть идет в Тайный приказ, кто-то работает во дворце. Есть те, что занимаются поиском и вербовкой одаренных девочек в школу. Работы всем хватает.

— Насчет дворца поподробней.

— Да что поподробней⁈ Большинство ваших слуг — выпускницы школы! Они — последняя линия обороны на случай нападения.

— Ты хочешь сказать, что наши служанки… — охренел я, вспоминая нежную Мариночку.

Она презрительно хмыкнула:

— Конечно. Большинство из них точно. Особенно те, кто непосредственно контактирует с императорской семьей. Во дворце случайных людей нет.

— Нет, я о чем-то таком догадывался, но чтобы так…

— Сюрприз, Твое Высочество!

— Ладно, это дело десятое. Что по бывшему канцлеру? Как ты смогла обойти родовую клятву Гордеевым?

— А я им никогда и не принадлежала. Меня завербовали на стадии принятия в школу, и я дала магическую клятву роду Давыдовых.

— Кто завербовал?!!

— Ее уже нет в живых — сгинула в лесу, и довольно давно.

— Ты хочешь сказать, что среди послушниц могут быть девочки, преданные другим родам⁈ И клятва Гордеевым для них пустой звук?

— Могут, конечно, но кто конкретно — не знаю. Магическую клятву не перебить, а правящему роду мы её даем уже после. И она в этом случае становится просто пустым звуком. Я никогда не была вам предана и сейчас могу говорить только потому, что Давыдов мертв.

— Бред, этого не может быть! -растерянно взлохматил я волосы.

Мысль о том, что среди самых преданных нам людей могут быть предатели, ошеломила меня. И как их выявлять? Заставлять давать полную клятву? Но это, по сути, превратит их в рабов! На это никто не пойдет. А как иначе узнать?

— Кстати, а почему ты не подохла, когда канцлер умер?

— Клятва не связывала мою жизнь с его, поэтому и жива.

— Кто еще из школы служат не нам?

— Не знаю. С этим тебе предстоит разбираться самому. Мне плевать. А теперь убей меня — ты обещал!

— Когда? Я сказал, что смерть надо заслужить — ты не заслужила. Да, твой рассказ был интересен, но уже не актуален. И все же я добрый и дам тебе шанс.

Взяв в руку цепь, я уничтожил ее крепление к стене и потащил отчаянно орущую дамочку наружу. Ошейник снимать не стал — ключа нет, а ломать такую вещь было бы верхом глупости, ведь я хотел ее изучить.

Выйдя на свет божий, я швырнул ее на землю, после чего окатил водой, дабы избавиться от вони, что пропитала ее. Подумав, я еще и уничтожил ее одежду, потому как стирка в ее случае уже не поможет.

— Что происходит⁈ — подскочила ко мне самая лояльная, хотя, возможно, и самая трусливая Старшая. Надо будет за ней понаблюдать.

— С этой снять ошейник. Она больше не маг, поэтому опасности от нее нет. Я говорил про изменения в школе, и начнутся они прямо сейчас. Отныне послушницы не будут убирать казарму и отхожие места, не будет никаких нарядов на кухню и прочего — для этого теперь есть она. Любое наказание для девочек должно выливаться в тренировку — накосячила, дуй бегать, отжимайся, тренируйся с оружием, пока не упадешь без сил. Все, что отвлекает от обучения, должно уйти в прошлое. Теперь у школы есть личная служанка, которая, уверен, будет успевать везде. А где не будет, придётся сделать так, чтобы успевала.

Кстати, вот тебе бонус, Рыжая. Захочешь сдохнуть сама — препятствовать не буду. Так что вали в хозчасть, получи одежду и постарайся не помереть от холода зимой. А если и сдохнешь — плевать.

— Я категорически против! — влезла Старшая. — Оставлять ее на свободе глупо. Кто знает, что она может сказать послушницам, как настроить друг против друга?

— Хм, логично, — шаг к валяющейся на земле Рыжей, молния в тело — и вот ее голосовые связки разорваны максимально безболезненным способом. — Теперь болтать не сможет. Далее. Где эти наказанные? Почему я не вижу их тел и жажды в глазах готовых принести клятву сильнейшему?