Дабы исключить неожиданности, я наполнил округу эфиром, взяв с запасом круг радиусом метров сто. Эти, видно, что-то почувствовали, но было поздно. С громким хлопком ловушка захлопнулась, возник мощнейший щит, внутри которого разразился огненный ад. И спустя пару секунд все было кончено.

Погасив огонь, я прошелся по пепелищу, выискивая хоть малейшие признаки жизни, но нет — все гадины издохли, рассыпавшись пеплом.

М-да, что-то я явно перестарался, потому как накатила легкая слабость. Ну, а что делать, если я их очень не люблю? Был, знаете ли, печальный опыт, когда я нарвался на рой, а потом прятался от него в реке, попутно отбиваясь от зубастых омулей, решивших, что я изысканный деликатес.

Связавшись с вороном, я решил немного изменить маршрут, потому как такими темпами мы до ночи не доберемся. Вернулся к девушкам и махнул рукой, предлагая двигаться дальше. Молча встали и пошли. Без жалоб и нытья — уважаю и люблю. И даже Люську — ну, почти. Еще полтора часа хода и мы вышли к реке.

Взмах рукой — и десяток деревьев валятся на землю. Немного физической магии, и вот на воде вполне себе уверенно качается небольшой плот. Девушки смотрят на него со страхом, потому как об ужасах местных рек наслышаны. Успокаиваю их, поясняя, что плот укреплен эфиром. В воде он не так сильно ощущается, как на земле, поэтому, думаю, проскочим без осложнений. Тем более, что мы поплывем по течению, да и речка не большая. Считай, почти добрались. Нам можно было так сразу сделать, но хотелось проверить, как мои себя в лесу поведут. Слабо, если честно, но чего я хотел от городских девушек, всю жизнь проживших во дворце? Сам-то не лучше был.

Оттолкнулся ото дна длинным шестом, и мы поплыли. Глянул на девчонок: сидят такие измученные, даже жалко их стало, но я усилием воли задавил это чувство в себе. Я сейчас не Сергей, а Первый — это все меняет, в том числе и мои мысли о них.

— Кто хочет искупаться, можете это сделать, — пристав к берегу, я создал стол, на который выложил бутерброды и пару бутылок с водой. Легкий перекус им не повредит, а то слишком уж вымотались.

— Издеваешься? — завелась Люська. — Да тут вода ледяная!

— Не ледяная. Градусов семь точно есть. Самое то, чтобы охладить тела.

— Мы же можем заболеть!!!

— Можете, а может, и нет. Это выбор каждого.

— Меня особо не спрашивали — хочу я тащиться за тысячи километров в непонятную глушь и холод! И вообще — как ты можешь оставаться таким до противности бодрым, когда мы ноги еле волочим⁈

— Годы практики, Люська. Ты так тоже сможешь — но позже. Ладно, вы жуйте, а я, пожалуй, окунусь.

Раздевшись и никого не стесняясь — давно разучился, я разбежался и нырнул. Отлично, тело не успело еще расслабиться даже без должных нагрузок, и холода воды я даже не почувствовал. Так, легкую приятную прохладу, не более.

Надо будет обязательно пройти ангары князя в школе, дабы не расслабляться. Оно и для костей полезно, и для организма в целом. Ну, и как демонстрация возможностей тоже хорошо зайдет.

Сделав пару кругов, я вылез обратно, просушил себя воздухом и оделся.

— Не замерз, — с едва заметным разочарованием констатировала Люська, без зазрения совести уставившись на мой член. — Я слышала, что у мужиков он, когда они мерзнут, становится маленьким… Ай, за что⁈ -схватилась она за голову.

— Нефиг на чужое засматриваться! -сурово пояснила Ольга, стукнувшая ее.

— Я ж чисто в познавательных целях! Не похоти ради, а сравнения для. Будущая императрица должна знать, что ее ждет на брачном ложе.

— Замолчи. Что там у вас в постели с отцом будет происходить, мне не интересно и даже противно.

— Вот еще. Вы сами меня ему отдали, а теперь мучайтесь. Еще и мамой заставлю называть, вот увидите.

— Милый, а эти же леса очень опасны, да? Можно же сказать, что мы ее не уберегли? Что она сбежала, заблудилась и ее съели дикие звери.

— Но-но! Я вам не позволю от меня избавиться! И вообще, чего расселись? Поплыли, я наконец хочу увидеть эту вашу школу!

Опять плот и неспешное движение. Уже узнаю знакомые места. Еще час и пристаем к берегу — дальше пешком, по незаметной тропе. Осталось еще минут сорок, и будем на месте. Солнце уже клонится к закату — на Севере рано темнеет, хотя всего пятый час идет.

Наконец показался привычный городок со знакомыми очертаниями домов. Девчонки сразу завертели головами, а я уверенно пошел вперед к жилищу дядьки Родомила. Надо было представиться ему, ну, и напомнить о себе.

Жители, мимо которых мы проходили, смотрели на нас с легким безразличием, хотя на мне их глаза задерживались дольше, чем на остальных. Узнавали, улыбались, приветливо кивали.

Дядька обнаружился на старом месте — сидел на лавочке, да книгу читал. Услышав шаги, он поднял глаза, замер, а потом расплылся в широкой улыбке и пошел на девчонок, раскрыв объятья.

— Это кто? — с испугом шарахнулись они.

— Родич наш. Дядька. А меня ты, старый пень, так не встречал!

— Молчи, неслух. Об тебе отдельный разговор будет. Ох, какие красавицы выросли! — сцапал он их так, что и пикнуть не успели. — Вот уж не чаял вас взрослыми увидеть! А это кто? — кивнул он на Люську. — Не наша она.

— Скоро станет нашей, если выживет, конечно.

— Неужто Дима четвертую жену себе решил завести? И куда остальные смотрят?

— Надо так, Родомил.

— Пигалица она несмышленная. Поломают ее в школе.

— Это мы еще посмотрим.

— Ну, коли так, заходите гости дорогие. Баньку истоплю, стол накрою. Радость-то какая — племянницы пожаловали! Идемте, я вас с Анной и Беляной познакомлю — сестрами вашими.

— Остынь, дядька. Мы не за этим приехали. Еще успеете намиловаться. Увиделись, познакомились, а теперь в школу пойдем.

— Да как же это? Меня предки проклянут, если родную кровь, не приветив, отпущу!

— Ну, за меня же не прокляли. Значит, и за них тоже не проклянут. Бывай, дядька. Устрою девчонок, загляну к тебе.

— И не жалко тебе их?

— Жалко будет, если слезы над их бездыханными телами лить придётся, когда очередной убийца явится. Поэтому нет. Пошли, красотки, день кончается, а дел много еще.

— Погоди, с вами пойду.

— Нет, не пойдешь, — отрезал я, посмотрев на него. — Забудь, что они твои родственницы. Они — послушницы школы, и пока я не разрешу, ее земли не покинут.

— Старшие против будут.

— Не будут. Теперь я тут Старший, -усмехнулся я, надевая маску на лицо.

Тот посмотрел в мои моментально ставшие холодными глаза и судорожно кивнул.

— Он правда наш родственник? —с интересом спросила Лиза.

— Ага. Родомил Гордеев, а это наше родовое гнездо. Вы тут один раз были уже, когда родились. Он вас к источнику носил, да в род принимал.

— А что за сестры? — влезла с другой стороны Люба.

— Одна мелкая, вторая старшая. Сразу отметаю все ненужные вопросы — у меня с ней ничего не было. Как и с любой, кто тут находится.

— Да помним мы, что ты тут едва ли в евнухи не заделался, — улыбнулись они.

— Разговорчики в строю! — прикрикнул я, подходя к знакомым воротам.

Набрал в грудь воздуха, а после приложил к ним руку, посылая импульс эфира, равный уровню князя. Раздалось гудение, а после пара легких вспышек, проверка свой-чужой, и после этого ворота стали открываться.

— Вперед! — скомандовал я и даже чуть подтолкнул их, потому как они застыли на месте, оценивая толщину створок.

Импульс, и они смыкаются за нами, отрезая путь к бегству.

— Ста…ршая, — запнулась подскочившая к нам девчонка в форме послушницы с цифрой три под сиськой. Короткие темные волосы, худое тельце, и лишь глаза горят упрямством. — Дружина на укреплении тела, происшествий нет. Третья доклад закончила.

Потом она уже внимательно всмотрелась в меня, охнула и даже сделала пару шагов назад. Ну, что сказать — новый набор, порядков еще не знают.

— Я Старший Первый, а это мои спутницы. Старшая Старших у себя?

— Так точно! — вытянулась она.

— Занимайся своими делами. Дорогу я знаю. Провожать не надо.