— Все равно мне это не нравится. Она же из нас всю душу там вынет!
— А вот в этом ты ошибаешься родная, -улыбнулся я так, что она вздрогнула. — Боюсь, там такие условия, что душу скорей вынут из нее. Впрочем, зачем попусту сотрясать воздух — скоро сами все увидите. Гарантирую, увиденное вам… не понравится. Вот совсем.
— Не пугай, пуганные уже. Ты все вопросы решил?
— Самые неотложные да. Теперь отдыхайте. Боюсь, скоро вы о подобном сможете лишь мечтать.
С сомнением посмотрев на Катю, Ольга ушла. Похоже, она хотела остаться, да и я хотел, чтобы она осталась. Но эта неугомонная не даст. Ну ничего, на дирижабле нам лететь пару дней, мы свое еще возьмем. Пусть там не очень и удобно, зато в небе есть своя романтика, недоступная тем, кто ходит под ним.
Хотя, я вообще не понимал отсталости этого мира в плане полетов. Воздухоплавание в этом мире было штукой непопулярной, да и развивалось плохо и медленно. Большие бронированные дирижабли, работающие на мане, использовались преимущественно в военных целях, а всё, что полегче да побыстрее, было слишком уж легкой целью для любой одаренной, владеющей воздухом хотя бы на ранге витязя. Помереть от того, что какой-то баронской дочке, не видевшей в своей жизни ничего, кроме коровьих хвостов, стало внезапно скучно, и она врезала по летящему чуду со своей непознанной дури, не хотелось никому.
Тем не менее, небеса манили, поэтому ряд государств использовал в редких случаях высотные дирижабли на магии военного назначения, ну, или в крайнем случае грузового.
Пассажирский был развит, но не так сильно, да и летал недалеко, делая частые остановки. Защита у них была так себе, поэтому летали на них скорей от безысходности или торопливости. Гарантий, что ты точно долетишь туда, куда надо целым и невредимым, не давал никто.
Кстати, мое путешествие на Север, было именно на военном дирижабле, и все его пассажиры на самом деле являлись людьми Тайного приказа. Но об этом я узнал значительно позже.
Так что этот вид передвижения вроде и развивали, но с некоторой опаской. Особенно в этом преуспели прусаки, создав несколько моделей бомбардировщиков, здорово прибавивших им политического веса. До недавних пор, разумеется, так как вся эта катавасия с Прибалтийским поясом и началась с того момента, когда наши закрепившиеся войска раздолбали эти самые прусские дирижабли, которыми те планировали победоносно сжечь всю нашу армию.
Повезло прусакам только в том, что на их борту самих прусаков не было. Вся команда состояла из наглов и франков, которые благополучно отправились кормить рыб на дно моря. Никакая защита не спасет, когда по тебе бьют с земли маги огня в ранге князей.
Так что лететь мы собирались, конечно, с комфортом, но все же на военном дирижабле, оснащенном такой защитой, что, наверное, даже удар одаренной ранга император выдержал бы. Ну, а потом появлюсь я — и в мире на одну идиотку, покусившуюся на мое, станет меньше.
Ужин на этот раз прошел более оживленно. Видимо, потому, что там не было возмутительницы спокойствия, которую заперли в комнате с жестким приказом не высовывать оттуда носа. Мамы были веселы, да и отец немного взбодрился. Девчонки были в предвкушении путешествия, и лишь одна Катя вяло ковырялась в своей тарелке, отчаянно всем завидуя.
Ну, а после ужина я незаметно от всех удрал, после чего перехватил Мариночку и заперся с ней в ее комнате. Моя милашка тоже нуждалась во внимании и уверениях, что ее принц о ней не забыл. Так что два часа, что я уделил ей, пронеслись как один миг, после чего я поцеловал тяжело дышащую, но довольную девушку, уверив, что она самая-самая, и направился к себе, четко ощущая, что все, что было необходимо, я успел сделать.
— И где ты таскался, изменщик⁈ —возмущённая сестра будто учуяла на мне запах другой женщины.
— Где был, там уж нет, — вяло отмахнулся я, отправляясь в душ.
— Не понимаю, как они это терпят! Вот когда я стану твоей женой, только попробуй сходить налево — враз все отрежу!!!
— Звучит угрожающе и вызывает сомнения в том, что на тебе стоит жениться.
— У тебя выбора нет… — услышал я сквозь шум воды ее голос, в котором вроде бы прозвучала нотка сомнения.
— Кто это сказал? Вон, Люську бате нашли. Может, и мне ещё найдем. Жизнь — она такая непредсказуемая.
— Даже если найдешь, я ее убью. Делов-то. Сказала, что будешь моим, значит будешь!
— Вот за что я тебя люблю, — блин, пол скользкий, чуть не навернулся, когда выходил! — так это за твою уверенность, правда, ничем не подкрепленную. И вообще, хватит развлекаться, давай спать ложиться. Завтра день тяжелый, надо сил набраться.
— Спать? — ее глаза хищно блеснули в наступившей темноте. — Это вряд ли…
Глава 23
Глава 23
Я решительно настроился сопротивляться до последнего, решив, что меня собрались насиловать. Но нет. Эта нахалка, звонко шлепнув меня по заду, решила показать свое обещанное мастерство в массаже. И это было не то предложение, от которого можно отказаться, потому как массаж я любил чисто и трепетно. А с учетом того, что в последний раз мне его делали очень давно, с готовностью предоставил свое тело в ее распоряжение.
Катя вполне профессионально разогрела руки, полила мою спину ароматным маслом — и пошла жара.
Ух, как я стонал и кряхтел, вы бы только слышали! Походу Катюха руки свои укрепила эфиром, чтобы, значит, как следует меня размять, поэтому все мои кости дружно хрустели в разных тональностях. Ну а я блаженствовал, оценивая все её действия на твердую четверку с плюсом. На пять не мог, потому как для меня лучшее завершение отличного массажа — такой же секс, а сейчас это было невозможно. Вот и приходилось себя контролировать, чтобы случаем не дать волю рукам.
Наконец превратив меня в желе, она накрыла спину полотенцем и увалилась рядом, ожидая похвалы. Ну, я и растекся речью, какая она молодец, за что целую ее золотые ручки, и все такое… Она осталась вроде довольна, но в темноте было не разобрать. Потом зашуршала одеждой и залезла под одеяло, после чего затихла.
Я же, еще немного полежав в приятной неге, отправился в душ, смыл с себя остатки масла и, зевая, рухнул в постель с чувством приятного довольства. Повернувшись на бок, собрался было сладко унестись в мир грез, как к моей радостной от внимания спине прижалась голая грудь.
— Катя, отвали от меня и не провоцируй! — нашел в себе силы пробурчать я.
— А если нет, то что? — укусила она меня за ухо.
— Тогда отшлепаю.
— Ты только обещаешь. Мужик сказал, мужик сделал. Моя попка в твоем распоряжении.
— Ты не представляешь, как пошло это прозвучало.
— Еще как представляю. Вон как у тебя все напряглось. Небось представил все себе, да, извращенец?
Рука у меня длинная, поэтому мне ничего не стоит завести ее себе за спину и шлепнуть ее по заду.
— Не буди во мне хомячка, Катя. Это страшно похотливый зверь, чей напор ты сдержать не сможешь. Не сейчас, по крайней мере. Так что спи давай, пока я не решил, что ты уже выросла и созрела для взрослых игр. Спим — и никаких извращений.
Высказав эту глубокую мысль, я наконец вырубился, надеясь, что если меня все же трахнут, то хотя бы не разбудят.
Зажужжавший браслет показал мне восемь утра и ознаменовал начало нового дня. Утренний моцион, растолкать сладко сопящую Катю и спуститься вниз на завтрак, где, кроме моей мамы, никого не было.
Ну да, доченьки отправляются в дальнюю дорогу, и надолго — надо помочь собраться, поплакать передрасставанием, дать наказы, советы, предложения и просьбы. Ну а то, что они их могут навестить в любое время, ими не учитывается. Хотя да, школа крайне негативно относится к любым внешним контактам.
— Готов, сынок? — спросила мама, с умилением наблюдая за тем, как я стремительно уничтожаю свой завтрак.
— К чему? К полету? Или я чего-то не знаю?
— К ответственности. Вы ведь не на прогулку летите. Сам знаешь, школа — закрытое место, со своими правилами, над которыми мы не властны.
