«Это всё просто догадки да мрак».

Из затяжных, дотягивающих до дремоты, мыслей меня вывел резкий скачок автобуса. О буханку-на-колёсах что-то стукалось, да яростно так. Оставшиеся люди в автобусе чуть поднапряглись, но только чуть, также как и водитель, который продолжал курить сигару и морщить веснушчатый лоб. Я же поспешила снять наушники, сразу же выглянув в окно. Мы проезжали мимо знакомых мне Синих гор. Опустив глаза, я увидела виновников торжества: голубые, бледные призрачные волки с белыми глазницами и кандалами на лапах активно стучались об автобус. Кончики моих пальцев закоченели от этой картины. Я уже подъезжаю.

Стукание так же быстро прекратилось, как и началось. Волков резко оттянуло назад, они заскулили и проехались по всем кочкам телами. Цепи не дали им выйти за пределы местности.

Я постепенно успокоилась и вновь села прямо. Только кончики пальцев все ещё дрожали. Все моё нутро почувствовало приближение этого города, а он почувствовал моё.

Спустя несколько минут моё сердце окончательно остановилось. По дороге начали появляться знаменитые электрические столбы и электростанции. Появились горы, появился туман, что шалил с горными елями. Появились яркие жилые дома и староватые, пошарпанные от времени, здания. Я помню эти здания, помню этот туман и эти электростанции. Мой мозг мгновенно растворился в воспоминаниях из детства, а в нос ударил запах розмарина и дождя с легкой горчинкой от травы. Запах ностальгии. От него слегка щипало нос, жгло глаза и тело покрывалось колючими мурашками. Призрачная брошь запульсировала, почувствовав знакомую ауру и магию. Даже через закрытые окна я могла слышать лязг цепей и шуршание травы. По дорогам шли и плыли призраки, те самые, о которых я рассказывала. Голубые, бледнеющие, с белыми мертвыми глазами и кандалами на поясах.

Это он. Это точно он, я ни с каким городом не перепутаю его.

Это Броквен. Город призраков.

Дыхание сперло, в голове стремительно всплывали воспоминания. Как мы с ней пробегали мимо обшарпанных зданий, как забирались на травянистые горы и катились с них сосиской, смотря на чуть пасмурное небо. Белые мотыльки все так же парили по Броквену, садясь на каждый фонарь, ободранные дворняжки выпрашивали мяса у мясников, а дети в вычурных легких шапках резво бегали по улицам. Ну и, конечно же, мои любимые дороги с ямами и кочками, по которым сейчас скакал автобус, стараясь как можно быстрее доехать до первой остановки. В этом городе все осталось таким же, время в Броквене, казалось, замедлило свой ход. Будто я отсюда и не уезжала вовсе. Хотя, кому я вру, Броквен всегда выглядел так, будто время здесь остановилось. Даже захотелось переодеться, надеть старую шапку с козырьком, папино пальто в катышках, длинную юбку и побежать за свежим хлебом к дяде Синамону. Дядя Синамон был мне крёстным. Они с моим папой учились в школе и потому являлись отличными друзьями. Даже когда они нашли себе вторых половинок, папа и Синамон не переставали все так же тесно общаться. Я каждый день до школы заходила к нему, чтобы пообщаться о том о сем, рассказать о делах семьи, пожаловаться на кучу домашнего задания, а он потом давал что-то из своего булочного ассортимента, звонко смеясь над моими рассказами. Помню, в пекарне вместе с ним сидела ещё одна девочка, вроде как его дочь. С ней я тоже общалась, тоже обсуждала то, как сложно учить таблицу умножения.

Думаю, мне стоит зайти к дяде Синамону. Он точно тот, кому можно доверять и, возможно, сможет дать мне ночлег. Хотя бы временный, потому что регистрироваться в местной гостинице придётся сто лет. Как раз и узнаю, что, черт возьми, творится в Броквене.

Я аккуратно встала с места, убирая телефон с наушниками в карман ветровки. Взяла рюкзак за ручку, и трясущейся походкой начала проходить мимо остальных кресел и оставшихся людей. Вдруг автобус резко подпрыгнул, и я, тихо ойкнув, пошатнулась, но продолжила путь до водителя.

— Эм, извините, — взявшись рукой за спинку свободного кресла, я окликнула водилу.

Мужчина сплюнул в окно, поморщился и неохотно кивнул в мою сторону.

— Да?

— Э, можно остановить на Хосприл-стрит, около фонтанов? — Да, в Броквене даже названия улиц странные. От каких слов их вообще образовывали?

Водитель схематично оглядел дорогу, сжал пальцами руль, а затем вновь кивнул:

— Можно.

Он резко повернул в противоположную сторону, и меня вновь шатнуло вместе с буханкой-на-колесах. Водитель, заметьте, даже не повёл бровями. Ох уж эти Броквеновские водилы, ни о ком не заботятся!

Проехав ещё несколько улиц со светскими домами с явными трещинами от агрессивных призраков, автобус выехал на небольшую площадь с каменными дорожками. Появились фонтаны, из которых лилась мутная, с кусочками мусора, вода. Проходили мимо них люди, как всегда погружённые в свои мысли, и призраки, которые… очень даже себя спокойно вели. Они плыли мимо граждан, сквозь дома и фонари, лязгая цепями и прожигая пустым взглядом сгущающийся с гор и ветвей елей туман. Не пойму, что с ними не так? Как работает эта их агрессия, о которой говорили в новостях?

— Выходите, девушка!

Я вздрогнула, только услышав недовольный вскрик водителя. Пару раз моргнув глазами, я увидела, как двери предо мной распахнулись, пропуская сгустки тумана. Ох, опять задумалась и ничего не заметила, вот балда! Ничего не сказав, я пулей выскочила из автобуса на остановку, чуть не споткнувшись о поребрик.

Оказавшись на родных и в то же время чужих улицах, мои бирюзовые волны, исходящие из броши, сразу же поплыли в разные стороны, оплетая дома и электростанции. Магия будто изучала вновь этот город, снова сливаясь с аномальной аурой. Она изучала и призраков, но они все лишь окинули меня мутным и непонятным взглядом. «Вернулась наконец-таки» — такие слова я прочитала в мертвых глазах заблудших душ. Находиться в Броквене ещё непонятней и неуютней, чем смотреть на него за стеклом. Небо было пасмурным; несколько лучиков света хотели вырваться из западни, но темно-серые, бесконечные облака закрывали их собой. В местностях, где находились горы и леса, небо будто становилось темней и отчужденней. Создавалось ощущение, что собирается дождь. Воздух здесь был спертым, от него отдавало сыростью и чем-то приторным, словно он впитал в себя яд. Издали шёл густой туман, небольшие клубы его уже оседали на крышах и деревьях. Вот вроде бы Броквен и остался таким, каким был всегда, за исключением воздуха и ненормально густого тумана, но его полностью выдавала атмосфера. От неё у меня бежали противные мурашки, а глаза безостановочно слезились. Повсюду витала странная, серовато-голубая дымка, что уже впиталась в каждую чёртову лавочку. Она делала асфальт мокрым, от него пахло озером, тем самым озером. Атмосфера повисла на кандалах призраков. Её на них больше всего. Эта атмосфера была настолько явной, настолько устрашающей, что её даже мог почувствовать человек без дара. Но люди… эти странные горожане словно ничего не замечали и не чувствовали на своих шкурах. Все также куда-то торопились, гуляли и общались, правда, с кислыми лицами и побледневшей кожей.

Так, надо взять себя в руки. Нужно быть решительной и твёрдой. Я сюда приехала для того, чтобы дрожать от через чур странного Броквена? Ха, не дождётесь!

Поправив рюкзак и вдохнув полной грудью сырого воздуха, я уверенной походкой, перешагивая маленькие заплесневелые камушки на дорогах, поковыляла к дяде Синамону.

Зайдя в такой знакомый переулок с домами из темного кирпича, я не спеша начала идти по гладкому, чуть шершавому асфальту. В этом изысканно-мрачном переулке так ничего и не поменялось, за исключением парочки согнутых фонарей и тоненьких трещин на вывесках местных магазинов. Множество лавочек со всяким антикварным товаром так и работали в полной мере. Дорогие, фарфоровые чайные сервизы, вычурные кальяны, цветочная мебель и кружевные блузки на слегка испачканных витринах пробуждали в моем животе бабочек что ли?.. В отражениях витрин я видела маленькую себя, бегущую вместе с нежно улыбающимися мне призраками в школу. Я давно не была на этой улице, и сейчас эти призраки, провожающие взглядом мою шатающуюся фигуру, магазины и пасмурное небо даже… притягивали, соблазняли остаться и отдаться в объятия города детства.