— Это хорошо! — отвечал Керт, прыгая по взбухающим волнам тумана. — Сейчас облаков у меня коснёшься! — и подпрыгнул… ещё выше!

Тела засмеялась.

— Вот видишь, как важно не забывать о своей мечте! — промолвила весело она. — Хоп-хоп, в подходящий момент вспомнил, и она все-таки сбылась!

Они и вправду напоминали веселого брата и беззаботную сестру… А туман нагонял их, игрался и закручивал в игривом танце.

Заканчивалась «Симфония номер 40» Моцарта^[20]. Пока ребята развлекались на верху, Эйдан отошёл от танцующих блаженных призраков в дальний уголок, отдал в объятия дымки рюкзак с Эйнари и сам уселся в воздух. Мои волны и туман принялись ласкать его тело, залезать под жилетку и края штанов, поглаживать смущенное мутное лицо и лохматить волосы. Тайлер вздохнул полной грудью и так же, как и толпы призраков, начал ластиться о гладкие тёплые потоки. Эйд скрестил руки на коленях и откинул голову, смежив веки.

Значит, все танцуют, отдыхают, а мы разошлись? Непорядок! Мне же теперь скучно без Кёртиса и Телагеи, а они там в своей идиллии топятся, как камыши в болоте…

Поправив сарафан и пропустив через пальцы туман, присела рядом с Эйданом, рассматривая медленно пульсирующий кадык.

— Как ты, Эйд? — прикусив обсохшую губу, начала я.

Тайлер вдруг раскрыл глаза и посмотрел на меня.

— Н-нормально, — промямлил Эйд, пытаясь скрыть красные щеки.

— Как голова? — я подвинулась ближе.

— Вроде как прошла, — а он отодвинулся.

Че за воду мутит? Может, давление снизилось? Что это с ним?

Так, спокойно!

Я настырно пододвинулась вплотную к Тайлеру, прикрывая руками путь к отдалению. Оставь надежду всяк Елене противостоящий!

— А мне кажется не прошла, — я шумно вдохнула. — Что болит?

Эйдан ахнул.

— Д-да ничего у меня уже на болит! — отмахнулся смущенно он. — Мне просто стыдно перед тобой!

Я выпучила глаза.

— Чего?

— Стыдно перед тобой, говорю, — замялся Эйдан. — Прости, что заставил сегодня стыдиться меня. Я не свинья, правда! Бабушка всегда учила меня этикету, вежливо вести перед дамами и быть настоящим джентльменом. Её уроки были замечательными и поучительными, но я совершенно забыл все детали её обучения. П-поэтому я вёл себя как невежда, находясь будучи в культурном месте. А ты же любишь историю, аристократию и все такое, и я опозорил тебя… И-и если ты ищешь партнера для танца, то на меня даже не смотри… Потому что я не умею танцевать!

Эйд фыркнул и зарылся носом в ворот белой толстовки. А я захлопала глазами, еле сдерживая смех.

Так во-о-от чего он такой мутный! Ох, Эйди так переживает за то, что «опозорил» меня. Ну какой милашка, ну золотце!

Зато он был искренним. Не корчил из себя аристократа, не являясь им, а просто был рядом со мной и ребятами, шутя свои фирменные шутки и громко охая от местной красоты. Знаете, это вполне себе поступок джентельмена — не носить лживые маски.

— Опозорил, это когда гоготал на весь Лайланд оскорбления в мою сторону и в итоге слился, Эйд, — молвила мягко я, высовывая Тайлера из Толстовкабурга, — а ты был со мной до конца. Нафоткал везде, слушал мои рассказы про историю девятнадцатых веков и наслаждался красотой вместе. Это главное для меня, Эйдан.

Зрачки Эйда расширились, а щеки покраснели ещё пуще.

— П-правда?..

Я кивнула, улыбаясь.

— Чистая. А теперь давай-ка станцуем!

Я резко подняла Эйдана за локти и встала по центру воздушного бального зала. По краям медленно двигались призрачные парочки, словно освобождая место для нас, а где-то вдалеке Сандра показывала большой палец вверх. Туман принялся кружить вокруг нас, создавая наверху красивые узоры, мягкие и причудливые. Запахло зефиром, пикантным и сладким. Заиграл «Ноктюрн номер 2» Шопена^[21].

Идеально.

— Я же сказал, я не умею танцевать! — закричал Эйд, начиная трястись.

— Я научу! — ответила твердо я, сплетая его пальцы с моими и кладя потную ладонь на талию. — Просто повторяй за мной и своим сердцем. Смелее, Огонь!

Тайлер шумно сглотнул, заметив, что танцующие призраки, кружась в тумане, тепло заулыбались, глядя на нас. Теперь они точно образовали круг, плавно двигая руками и ногами, точно бабочки. А сгустки тумана стали крутиться зигзагами, распыляя блёстки. Уверена, с высоты Кёртиса и Телагеи это смотрелось красиво.

«Боженька, спаси и сохрани» — и рука Эйдана сжала мою талию, а вторая сплела пальцы в ответ.

Мы начали медленно двигаться. Я шептала Эйду движения, ещё тише просчитывала «раз, два, три» и кружилась с ним по всему туманному залу. Удивительно, но Тайлер довольно быстро втянулся, наступив на носок всего три раза. Он старался как мог, лицо его было напыщенным, щеки красными, а взгляд — сосредоточенным. На шее пульсировала вена, капли пота безостановочно катились с висков. Поджав губы, Эйдан переставлял ноги в такт со мной.

Когда «Ноктюрн» стал волнительней, невидимые пальцы перебирали клавиши быстрей и постепенно усилили звук, Эйд, наконец, освоился полностью. Кажется, ему даже начало нравиться: уголки губ чуть приподнялись, он распрямил плечи и несильно прижал меня за талию, поднимая другую руку вверх. Наши тела сделались похожими на облака; обмяклые и воздушные, мягкие и блаженные. Прикрыв глаза, мы наслаждались соло пианино, нежным и глубоким, таким невесомым и пронзительным. Сгустки малахитового тумана пробегались по пальцам, поднимали пряди в воздух. Нам было абсолютно все равно. Двигаясь по кругу, аккуратно ударяясь о магические волны, мы слились в умиротворенном танце. Эйдан изредка кружил меня, подкидывал в воздух, а я вновь падала к нему в руки пушинкой.

А когда призрачные пальцы стали перебирать пальцами совсем быстро, резко прибавляя пыл, мы постепенно остановились в центре. Туман закружил вокруг нас вихрем, распыляя пыльцу, он поднял одежду и волосы дыбом. Музыка заиграла медленней и тише, она отдавалась эхом. Эйдан в последний раз покружил меня, поднял, а затем, когда прозвучал последний, завершающий аккорд, наклонил, почти сталкиваясь со мной носами.

Вместе с призрачными аплодисментами, свистом Кёртиса и блеянием Юнка послышалось хриплое дыхание прямо над ухом. На шею упала капелька пота.

— Эйдан, ты молодец! — воодушевленно похвалила я Тайлера, сама чуть подрагивая от адреналина, серотонина и, пожалуй, шока от того, что Эйд смог подарить мне самый лучший танец. Кто ж знал, что у него так хорошо получиться!

— Я… сделал это… — Эйдан весь содрогался, нервно хихикая и водя глазами туда-сюда. Голос у него стал как у курильщика. — Я… смог станцевать с тобой… ха-ха… я… молодец.

Ой. Кажется, я довела бедного мальчика до истерики.

— Спасибо за прекрасный танец, Эйдан, — я улыбнулась, поправляя сарафан и вставая в прежнее положение. — Ты лучший.

Пока Эйд очухивался, потирая затылок, я смогла подкрасться и чмокнуть его в щеку. Тайлер резко набрал воздуха в лёгкие, прикасаясь ладонью к целованной щеке, а я уже успела увильнуть от него.

— Пойдём, Эйдан, нас уже ждёт миз Д’Жармен! — задорно крикнула, подмигивая ехидно хихикающей Сандре.

— Э? А, уже и-иду! — вскрикнул Эйд и ринулся к группе, смотря на Кёртиса, что указывал на меня и показывал руками сердечко. Хех, думает, я не замечу.

Сандра хлопнула в ладошки, пуская высокий смешок.

— А-ах, просто прекрасно, мисс Гостлен, мистер Тайлер! А теперь, вдоволь нагулявшихся и натанцевавшихся приглашаю на обед в историческое поместье Чарлоутт де Лоинз!

* * *

Уставшие и нагулявшиеся, мы доехали на заказной карете до именного поместья. Оно оказалось большим и широким. Каменный дом с колоннами и двумя скульптурами архангелов могуче возвышался над густой чащей завядших глициний. В центральной части поместья расположился широкий сад с прозрачным светящимся прудом, кустами белых роз, гармоничными клумбами орхидей, алоэ, лилий и хризантемами. Средь закрученного газона стоял небольшой фонтанчик русалки. Здесь пахло так по-родному, розами с жемчугом и знакомой морской солью. Такое ощущение, будто я здесь уже была. Ставшие ярче волны подтвердили мои догадки. Неужели и тут была Сабо?