— Цветлан, не помнишь, за какую цену я покупал тот дом на улице Вестминстерской?

— Четыре тысячи пятьсот рублей, плюс комиссия агентства ещё двести рублей, — как дисциплинированный ученик, вспоминающий выученный урок.

— Скажи, там на той улице, остались ещё дома?

— Примерно все. Как английские клерки поуехали, так там пару владельцев, да Давид, владелец магазина, остались.

— А предложи там веером, всем подряд, продать за три?

— Это сильно ниже минимальной цены в четыре. Если посчитать проценты, то…

— Минус двадцать пять. Да и пёс с ним. Ты предлагай, говори, что это не твоё мнение, а заказчика, то есть моё. Предложи владельцам десяти, пятнадцати. Ты сколько от той комиссии в двести рублей получал?

— Четверть, — повесил нос он.

— А сейчас всё твоё будет. Так что давай, добывай контакты и «алга!», как говорят степняки, погнали, вперёд. Давай, крути их, кто-то, да согласится. Всё, пока, мне мобилет звонит, разговор важный.

…

— Да, Константин, — я поздоровался с агентом имперской секретной службы.

— Аркадий, на Вас было совершено покушение? Или это мы просто не разобрались в ситуации?

— Нет, это мой родственник Вьюрковский посылал ко мне своих головорезов, просто поздороваться… Наверное. Разговор внезапно зашёл в тупик.

— Они убиты?

— Они ушли, расстроенные тем, что я не поддался на их дешёвые угрозы.

— Прямо сами ушли?

— На ногах.

— На своих? Аркадий, я напоминаю, что Вы обещали с нами сотрудничать, а не скрывать от службы ключевые факты и события.

— Ну, может не сами, может им китайцы помогли. Забрали, унесли… чтобы оказать психологическую помощь.

— И где сейчас те головорезы?

— Спросите у тех китайцев.

— Каким образом?

— Возьмите извозчика, езжайте в китайский квартал, там есть кафе…

— «Плакучая ива»? — невозмутимо спросил Константин.

Моё сердце пропустило удар. Так называлась кафе в культовой «Бриллиантовой руке», то есть, по факту, самом популярном фильме СССР, и его якобы случайная фраза явный тест «на попаданца».

— Честно говоря, впервые слышу такое название, а у китайцев, у них оно на иероглифах, что-то про «Двойной лотос». Короче, Вам надо спросить Танлу-Же, Вам подскажут. Я с ним по поводу Вас уже недавно договаривался.

— Мы уже общались по телефону ранее, в кризисной ситуации с «сольпугами». Ну что ж, будем считать, что это удачный повод расширить агентурную сеть. Но я звоню не по этому поводу.

— А по какому? Решили взять за жабры графа Вьюрковского?

— Что? Нет. Сказать, что за Вами следят китайцы.

— Это не новость, только они не следят, а охраняют.

— Это не Ваши китайцы, а другие.

— Другие? — сказать что я опешил, это ничего не сказать.

— Да, Аркадий, там что, связь барахлит? Эти китайцы приехали в город четыре дня назад на большом красном автомобиле, прибыли они с омского тракта, они чужаки и стали немедленно следить за Вами.

— На кой хрен я китайцам? А вообще, у них так не принято, они должны были пойти к своим землякам и тогда бы про них знали в общине.

— Этого мы не знаем. И, не смотря не декоративное название нашего офиса, не настолько разбираемся в их этносах, отношениях и так далее. Просто просим Вас быть осторожнее.

— Хорошо. Буду рад, если Вы встретитесь и наладите мосты с лидерами общин. А можете подсказать, где те китайцы, которые не «наши»?

— Да. Гостиница «Китобой». На углу Литейного. Знаете такую?

— Нет, но найду.

Я планировал ехать на завод, там Иванычи уже практически завершали сборку, и вовсю вели проверку техники, им уже нужно вывозить самолёт, что называется, в чистое поле. А тут какие-то левые черти нарисовались.

Сев в машину, я дал себе пару минут подумать и привести мысли в порядок. Если подумать, то китайцам, хоть своим, хоть чужим, я ничего плохого не делал, так что, если они и следили, то без желания меня убить.

Я завёл машину и поехал на Литейный переулок, Промышленную улицу, где напротив многочисленных чадящих фабрик во множестве стояли пабы, склады, всевозможные магазинчики с дешёвыми продуктами и не менее дешёвым жильём.

— Эй, пацанчики! — я притормозил и с серьёзным лицом обратился к группе мальчишек, не совсем беспризорного вида, но внешне крайне разбойных. — А где тут гостиница «Китобой»?

— Не знаю, тут подумать надо, — вперёд степенно вышел один из мальчишек, который придал себе умный вид.

Я молча достал рубль и поманил его к себе.

— Вот там, третье здание. Только это совсем клоповник, не останавливайтесь там. И машину берегите, их там угоняют.

— Я местный, мне не нужно жильё. Держи деньгу и спасибо за подсказку, — он совершенно серьёзно пожал мне руку и, следуя его подсказке, я оказался возле приземистого кирпичного здания, зажатого между складом и шумным пабом с открытой верхней верандой, где кто-то совершенно немузыкально голосил.

Впрочем, такое место практически полностью исключает интерес со стороны полиции, она тут показывается редко и не задерживается подолгу.

Я загнал машину к служебному входу в паб, благо там было свободно и оказался возле бокового входа в гостиницу, где как раз курил какой-то потрёпанный парень.

— Здорова, земеля, я тут китайцев ищу, — поздоровался с ним.

— Не знаю таких, — сразу же пошёл в отрицалово курящий.

— Не боись, я не из полиции, — протянул ему пять рублей. — Это приятели мои, только они не местные, должны были в гостинце «Бристоль» остановиться, но мальца по незнанке промахнулись.

— В четырнадцатом номере они, недавно вернулись, ездили куда-то, — он принял купюру и внушительно поправил гордый значок с надписью «метрдотель», явно украденный из более солидного заведения.

…

Тук-тук.

Постучал в номер и посмотрел на часы. Время к обеду, может и на завод успею.

— Кто там? Обслуживание номеров?

— Да сейчас какое может быть обслуживание на Литейном? Скажите спасибо, что Вас никто не пытается ограбить. Открывайте, это Филинов.

Дверь приоткрылась, навстречу мне высунулся немолодой и чрезвычайно растрёпанный китаец, который пролепетал. — Ми никого не жидём, Вы ошибились, гаспадина!

— Ван ан, — поприветствовал его (это означало «добрый день», но обращение не сказать, чтобы сильно вежливое, скорее нейтральное). — Жду минуту, потом ухожу. Если Вам было от меня что-то надо, то надо было просто прийти в офис.

Я развернулся и дошёл до окна в коридоре, по пути с хрустом раздавив двух не слишком ловких тараканов и остановился, скрестив руки на груди.

В течение тридцати, наверное, секунд, жители номера активно переругивались на китайском, приглушённо, но очень эмоционально.

— Мистер Филинов, мистер Чао Вао просит проследовать к нему в скромное жилище.

— Так бы и сразу.

…

— Мы просим прощения за то, что неправильно себя повели и следили за Вами вместо того, чтобы прийти с рукой дружбы, — натужно надувая щёки, вещал переводчик, тот самый немолодой переговорщик, при этом явно добавляя к тексту какие-то свои куски и ремарки.

— Извинения приняты.

Он переводил.

Получалось как-то странно. Мы, я и их босс, крепкий, седеющий мужик с серьгой в ухе и очках в толстой оправе сидели по обе стороны журнального столика, переводчик сбоку, а где-то в районе дверей, словно я собирался сбежать, трое коренастых головорезов.

Он говорил, переводчик переводил, я отвечал, переводчик снова пыхтел. Не удобно.

— Как Вам нравится погода в вашем городе? — вежливо заулыбался переводчик.

— Обожаю дождь и снег, всё жду, когда снег пойдёт, — ответил я с каменным лицом. — Холера с ней, с погодой. Давайте уже придём к тому, чего Вы от меня хотите. Вы же приехали издалека не чтобы про наши красоты поговорить?

— Мы наслышаны о том, как Вы построили схему легализации макров из Поднебесной, отправкой их железной дорогой, минимальные пошлины, работы с биржей.

Я отметил для себя, что работать с биржей мы даже не начинали.