Опыт (который зачастую сын ошибок трудных) говорил о том, что в судебном процессе нет никаких гарантий в результате. Абсолютно не может быть уверенности, что судья поступит определённым образом или вынесет решение именно такое и именно так, как надо мне.

Больше того, примерно никогда дело к концу не выглядит так, как его описывал заказчик в начале и эти заблуждения, самообман и ложь — отдельная печальная песня.

Суд — это тоже то ещё казино, где рулетка находится в голове судьи, а иногда даже и не одного. Поэтому, когда судья не то, чтобы отвергла мои доводы, а вообще не смогла их понять и даже не стала пытаться, я не удивился. Тонус готового ко всему юриста вообще нельзя терять. Отказавшись от моей аргументации, она указала другую, причём ни малейшим намёком не дала понять, что у меня в её нормах есть шанс.

Итак, я, конечно, читал те статьи кодекса, но… Освежу, что там пишут?

Вкратце, условные основания отказа — нет дееспособности, недействительность третейского соглашения, не уведомление о третейском разбирательстве, выход за пределы третейского соглашения…

Стоп!

Мещеряков, конечно, тот ещё северный олень, но как бы он пропустил почтовое уведомление от третейского суда? К тому же согласно самому заявлению к нему приложены аж двенадцать почтовых уведомлений. Собственно, к делу подтянули, как его лично, так и фирму, мать как поручителя и брата.

Уведомлял их третейский суд сам, это входило в его грабительский тариф. То есть почта должна была быть из Москвы.

Да, с родственниками у него отношения крайне херовые, но это не значит, что и они проигнорировали бы такие грозные почтовые документы.

Между тем почтовая служба в Кустовом ровно одна и у меня там есть один хорошо смазанный знакомый.

Для начала я взял мобилет и набрал главному герою этого шоу «Как перестать быть миллионером», бывшему боевому дельтапланеристу, а ныне успешному предпринимателю и кристально честному человеку, Мещерякову.

— Александр Дмитриевич. Ну что, судебное прошло.

— Мы выиграли? Проиграли?

— Мы отменно держим оборону. А скажите мне, пожалуйста, Вы в течение пары прошлых месяцев не получали почтовых конвертов, в том числе странного содержания, из Москвы? Может пустой пакет или просто какая-нибудь ересь? Есть такая манера вместо судебных посылать странные обращения, чтобы получатель потом не мог доказать, получил он то или это?

— Нет, я точно не получал. Я вообще жду вестей от своего бывшего генерала, так что за почтой слежу, Вы уж не думайте, что я неорганизованный человек, Аркадий.

— Я Вас понял. Чтоб Вы были в курсе ситуации, банк представил уведомления о том, что Вы получали аж три уведомления о принятии иска к Вам от третейского суда, о первом судебном и втором, на котором якобы было вынесено решение.

— Якобы?

— Ну, кто их там знает, если почтовые уведомления — туфта, то и судебного, может быть, никто не проводил.

— Давайте мы их за это прищучим! Я приду в суд и ужо задам там всем.

— Нет. Категорически! Я Вам запрещаю являться, во избежание… Вы мне там такого наговорите, что затопите себя до глубины Марианской впадины.

— Но ведь правда на нашей стороне!

— Суд — это не пространство правды или лжи. Вам решение нужно в Вашу пользу или повыёживаться и покуражиться?

— Аркадий, что Вы такое говорите! Я — за справедливость.

— Это на поле боя. В суде мы получаем решение. Или наш противник. И там нет справедливости, закон такими понятиями не любит оперировать. Что для одного правда, для другого — смерть.

— Но я просто хочу помочь.

— Уже. Вы наняли меня, я делаю то, что нужно. Всё, отбой, Вы дали мне информацию. Займитесь тем, чтобы заработать себе на достойное пропитание и на оплату моих услуг денег. Отбой.

Звонок дзенькнул. Я поднял голову. В офис вальяжно входило трое одетых в широкие шаровары казака. А вот казаки ли это? Во мне мгновенно родилось громадное сомнение.

— Чем могу? — я встретил их стоя. На одном из стульев для посетителей сидел облачённый в комбинезон Джо, он читал газету и вообще изображал собой мебель. В крайнем случае, если возникала такая необходимость, я говорил посетителям, что он ремонтирует канализацию, благо его рабочая одежда этому вполне соответствовала.

— Аркадий, как Вас там… А мы уж думали, что Вы всё-таки умерли, — протянул самый коренастый из них с лёгкой досадой.

Форма странная. Ни знаков различия (не особо силён в них, но с казаками я довольно много тусовался, у тех форма сидела, как влитая и было полно имеющих значения значков, нашивок, даже серьги в ушах имели значение), ни форменной портупеи, ни нагаек.

— Не уверен, что это вежливо, считать человека мёртвым, — ровным голосом ответил я.

— У нас тут сотник пропал.

— Хотите проконсультироваться по этому поводу? Десять рублей за полчаса консультации.

— Не… мы хотели б, чтоб Вы, Ваше баронское высочество, почапали с нами к нашему барину. Немедля.

— Я против, — плавно потянулся к внутренней части пиджака. — А кто ваш барин, вы говорите?

— А Вы вот сами у него и спросите. Там и поговорите. Ну, давай по-хорошему, Аркаша. Не барагозь, паря.

— А какого вы полка, служивые?

— А мы и не говорили, что мы служивые. Мы — вольные казаки.

— В Кустовом таких нет, — они плавно огибали мой стол, одновременно отсекая возможность сбежать. Кстати, существование щуплого китайца с газетой они тоже проигнорировали.

— Верно, в Кустовом нет. Мы…

Он не закончил, потому что Джо уже был за его спиной и показав достойный Брюса Ли удар ногой фа-цзин, не требующий филигранного попадания, зато вкладывающий вес бьющего в «мишень».

Джо несколько увлёкся и коренастый полетел в мою сторону с перекошенным лицом. До меня он, впрочем, не долетел, помешал стол, да я и сам не стоял столбом.

Сцапав держатель для бумаг, сделанный из камня, на котором были нарисованы оранжевые китайские карпы, я запульнул его в того казака, что стоял справа от меня. Тот принял попадание стоически, хотя кровь и брызнула из брови и попытался сцапать меня в медвежью хватку.

На пару секунд мы переплелись в сцеплении рук, когда Джо нанес ему несколько немилосердных ударов по ребрам, превращая их в фарш и ударом кулака в голову отправил в глубокий нокаут.

Третий казак не стал дожидаться легко прогнозируемых результатов рукопашной и решительно вытащил свою шашку, чье металлическое шуршание наполнило всё помещение.

Наши дела (голые кулаки Джо против шашки) были бы плохи, если бы я заученным до автоматизма движением не извлёк кольт и не выстрелил ему под ноги.

Рефлексы у третьего были что надо. Он подпрыгнул, как поражённый током и за долю секунды оценив перспективы конфликта, толкнул в сторону Джо стул и стремительно сквозанул к выходу.

Мы в меру сил поспешили следом.

Неслуживый казак убегал по улице, закладывая лихие зигзаги, двигался быстро, ухитряясь ещё и пригибаться на ходу.

— Стреляй, босс! — умолял Джо, а в голове странным эхом отозвалось: «Стреляй, Глеб Егорыч, уйдёт!».

— Не ори под руку! — рыкнул я, подняв было ствол и совместив целик и мушку по движущейся мишени, но в ту же секунду понял, что всё же не способен выстрелить в спину человеку, даже понимая все последствия своей мягкосердечности.

Резко выдохнув, я опустил и убрал пистолет. Всё же не стоит махать оружием посреди города.

Джо ненавидяще посмотрел на стремительно убегающую в ближайший переулок фигурку, раздосадовано — на меня и длинно зло выругался на китайском.

…

— Простите меня, босс. Я не должен быть нарушать свой баланс и оскорблять Вас. Это поведение было недостойно «ся».

— Да ладно. Ты прав, просохатил я момент, чего уж там. Подвёл тебя. Пошли отсюда.

У офиса больше не существовало стационарного поста, хотя в доме напротив моего кто-то из триад оставался проживать.

Но как ни крути, я оставался частью финансовых структур и интересов китайцев, что сейчас и оценил вовсю.