Через пару минут четверо бойцов спецназа притащили своих раненых. Для переноски они творчески разломали первый попавшийся невысокий заборчик, весёленькой ярко-зелёной окраски.
- Характер ранений? - не отрываясь от осторожного прощупывания живота тихо стонущей Вари, спросила Таня.
- Осколочное в ногу у Коляна, а у Серого что-то со спиной. Их гранатой накрыло.
- Больше нет пострадавших?
- У остальных по мелочи, царапины.
- Ясно. Крис, ногу освободить от одежды. Второго не трогать.
- Тут повязка. Убирать?
- Да. Справишься?
- Справлюсь. Ворчун готов, кстати.
Таня бросила взгляд на Ворчуна. Кристина, недолго думая, разрезала одежду ножницами и осторожно отодрала прилипшие к коже куски ткани, предварительно отмочив их водой.
Кожа в местах ожогов покраснела и местами покрылась прозрачными водянистыми волдырями.
- Проверь реакцию.
- Как?
- Иголкой потыкай, только не в пузыри.
- Сейчас.
- Ай! - не выдержал издевательств Ворчун.
- Вторая степень, - вынесла вердикт Таня: - Стелланин, чистая ткань, не туго завязать. – Повернулась обратно к девушке.
- Тут больно? - надавила ей под рёбрами Таня.
- Везде больно. Но тут не очень.
- А тут?
- Больно.
- Всё, одевайся.
- Я жить буду?
- Будешь. Если будешь лежать, а не бегать с автоматом.
- Я с пистолетом.
- Ты меня поняла. Семён Михайлович, подойдите сюда, пожалуйста, - нежно поманила она пальчиком только-только усевшегося рядом с небольшим костерком Бурята Таня. Тот, что-то почувствовал. Нехорошее. Возможно, болезненное.
- Стой, Варя. Не опускай футболку. Смотри, Семён Михайлович. Вот операционный шов. Ровный, чистый. Заживает хорошо. На синяки внимания не обращай. Пройдут. Кожа тонкая, нежная, жира почти нет. Можешь даже потрогать. Не хочешь? И как ты думаешь, Семён Михайлович, каким образом врач, который сшивал Варе разорванную селезёнку, до неё добрался? Правильно, через вот эту дырку в животе, которую он разрезал. Вместе с мышцами, находящимися под кожей и совсем тонким слоем жира. Кожа срастается быстро, сало тоже. А вот мышцы, к сожалению долго. И вот я спрашиваю тебя, Семён Михайлович, какого хрена вы потащили её с собой?! Какого хрена она с пистолетом бегает?!
Семён оторопело смотрел на разгневанную Таню. Такой он её не видел и не знал. На какой-то миг ему даже показалось, что это Папа сидит и тычет пальцем в Варин живот, как в карту.
- Раз чуть не угробил, значит, и следить будешь ты, - продолжила Таня, чуть сбавив напор: - Обеспечиваешь ей полный покой. Разрешаю перемещаться только в туалет. Сидеть можно, лежать можно. Ходить нельзя. Никаких нагрузок на живот! Вернёмся в город, в госпитале нужно будет УЗИ сделать.
- Я не вернусь в госпиталь. Я лучше здесь сдохну, - тихо, но твёрдо ответила Варя.
Таня пристально на неё посмотрела.
- Хорошо. Можешь сдохнуть. Только, давай не сегодня, ладно? На сегодня уже хватит смертей.
Она отвернулась к раненым спецназовцам. Сильно зажмурила глаза, не давая шанса выкатиться ни единой слезинке. Парень с повреждённой спиной лежал, тихо хлопая глазами.
- Двигаться можешь? – тихо спросила его Таня.
- Ног не чувствую, - ответил боец.
Так. Ноги. Повреждений не видно. На теле бронежилет. Лучше не трогать.
- Пошевели ступней, – скомандовала Таня, положив руку на его ботинок. Нет отклика.
- Хреново? – что-то уловил на её лице боец.
- Всё может быть. Обследование покажет. Если есть хоть какой-то шанс поставить тебя на ноги….
- Не нужно меня утешать, - скривился боец.
- Сергей же? – уточнила Таня. Дождавшись утвердительного кивка, она взяла его за руку и сказала: - Сергей, в Центральном отличные врачи. Вернёмся, тебя поставят на ноги. Обещаю. Если что, сама тебя прооперирую.
- Ты хирург? – спросил боец.
- Нейрохирург. Это круче,- легко улыбнувшись, ответила Таня.
- Хорошо, - боец затих.
Отвернуться. Не реветь! Следующий. Крис молодец. Опять ножницы. Мания у неё резать одежду. Что тут? Вот балбесы!
- Крис. Хирургический набор из аптечки. Перчатки. И дайте фонарик что ли.
В бедре у периодически кривившегося от боли бойца засели три осколка. Подозрительно кучно. А тут что? Ещё кровь. Блин. Блин. Заразилась этим «блином» от Кристины. Лицо. Бледный. Дыхание ровное. Пульс? Слегка учащён.
- Бронежилет сними.
Боец неловко усаживается, с помощью Тани снимает бронежилет. Лёгкий толчок в грудь. Лежать. Разговаривать уже нет сил. Понимает без слов. Расстегнуть куртку. Что тут? Пропитанный кровью бок тельняшки. Под ним длинный порез. Нет. Глубокая царапина от осколка. Снизу зашёл? Ладно. Это мелочи.
Убрать запёкшуюся кровь. Рана почти не кровоточит. Обработать, наложить повязку. Руки всё делают сами. В голове пусто.
Очнись. Надеть перчатки. Пинцет. Бедро. Стоп.
- Где свет? – рычит Таня. Над ней замирает Кристина с небольшим ручным фонариком. Наконец-то.
Обезболить. Укол. Ещё. Наверняка колол уже. Похрен. Слаще спать будет.
Теперь пинцет. Один из осколков уверенно торчит. Аккуратно взять. Готово. Убрать кровь. Промыть. Антибиотик. Шить. Второй. То же самое. Лишь с извлечением пришлось повозиться и сделать небольшой надрез.
Так. А тут как раз блин. Бедренная артерия где-то совсем рядом. Если до сих пор не истёк кровью, значит целая. Пока что. Требовательное движение рукой. Кристина вкладывает в неё фонарик. Смотрим. Внимательно. И где теперь взять рентген? С другой стороны, рана почти не кровит. До госпиталя дотянет. Это, если они окажутся в городе в обозримом будущем. Нельзя ничего загадывать. Работаем. Аккуратно. Вот он. Глубоко сидит. Надрез. Расширить. Тянем. Стоп.
Таня глубоко вдохнула. Медленно выдохнула. Вытянула руку. Дрожит. Стянула перчатки.
- Крис.
- Я тут.
- Спирт дай. И полстакана воды.
- Давай я вытащу, - предложила Кристина.
- Тут артерия рядом. Можно повредить.
- Дайте доктору спирта, - запаниковал боящийся пошевелиться боец.
- Водка устроит? – спросил наблюдающий за процедурой спецназовец из числа тех, кто принёс раненых.
- Устроит, - ответила Таня.
- Секунду, - боец унёсся. Через полминуты вернулся с увесистой фляжкой. Протянул Тане.
Глоток, ещё. Водка обожгла горло. В голове мгновенно зашумело. Так. Руки? Не дрожат.
Таня надела новые перчатки, взяла в одну руку пинцет, в другую фонарик и склонилась над раной. Иди сюда. Осколок, казалось, только и ждал того. Через полминуты он был торжественно вручён раненому бойцу. На память.
Таня оглянулась по сторонам. Наткнулась на грустный взгляд Бурята.
- Сёма. Что у тебя с ногой?
- Сквозное. Кости целы.
- Давай её сюда, - Таня снова приложилась к фляжке.
- Э, не налегай, - Кристина отобрала у неё фляжку. Глотнула сама.
- И мне дайте, - неожиданно попросила Варя. Удивлённая Кристина протянула её фляжку.
- Живот не напрягай, - похлопала она по спине закашлявшуюся девушку. Ту скрючило от боли. Откашлявшись, Варя обессиленно упала на спину и замерла.
- Спасибо, - тихо поблагодарила она Кристину. Та виновато оглянулась на Таню.
- Каждый сам копает свою могилу, - только и сказала Таня.
- Ворчун готов, - доложила Кристина.
-Я не сомневалась.
- Я молодец?
- Ты молодец. Только Варе не давай больше водки. Рано ей ещё.
- Мне уже двадцать, - сообщила Варя нормальным, весьма приятным и звонким голосом. Пищать она перестала.
- Малолетка, - тут же обрадовалась Кристина.
- Сама-то не старше, - ответила Варя.
- Мне двадцать два….
Они принялись выяснять кто из них круче. Все окружающие заслушались, даже Семён, которому Таня принялась очищать от грязи и промывать рану. Девушки препирались весьма талантливо и затейливо.
Подошёл Саня. Сообщил, что транспорт готов. Поинтересовался перспективами. Получил команду подготовить лежачие места в машинах. Ушёл. Таня продолжила ковырять ногу Семёна, периодически косясь на лежащую рядом фляжку. Наконец, она закончила.
