- А что там? – полюбопытствовал Леха.

- Не скажу. Всё, не мешай. Время идёт. – Кристина глубоко вздохнула, взяла карандаш и провела первую, неуверенную неровную линию.

***

- Как у лингвистов дела? – поинтересовался Пашка у Аркадия Борисовича, шагая вместе с ним по коридору.

- Пока не особо. Они ж, считай, третий день только к работе приступили. Пока фотографии сделали, пока специалистов нашли. Невостребованная нынче профессия. Еле откопали двоих во всем городе. Одна в Университете историю преподавала, а второй на заводе слесарем трудился. Но вдохновились, вдохновились.

- Ладно, а с Тушканчиком что?

Аркадий Борисович поморщился: - Далось тебе это название. Ну, нелепица же.

- Не твоего ума дело, товарищ Михельсон. Мы, как первооткрыватели, назвали. Твоя доля – в каталоги вносить, да гербарии собирать.

- Злой ты, майор. И грубый. Я, между прочим, старше тебя и по возрасту и по званию.

- Пошёл ко мне в кабалу – терпи.

- К такому не пойдёшь, - притворно вздохнул Михельсон, вовсе не такой вредный и упёртый гундос, каким мог бы оказаться: - Припёрся с такой информацией. Тебе любой учёный бы душу продал. И жену свою вдогонку.

- Жену не надо.

- Ты брюнетку эту что ли окучиваешь?

- Не угадал. Чужих я окучиваю. И вообще, что ты ко мне прицепился? С Тушканчиком что-то сотворили, ироды?

- Ну…. Стой! Только не в глаз!

- Говори! – потребовал Пашка, держа за шкирку прижатого к стене директора, не обращая внимания на устремившихся к ним со всех сторон охранников. Их в Институте, с недавнего времени чрезмерно прибавилось. Его же стараниями.

- Мы пульт вскрыли, - признался Михельсон.

- Что вышло из строя?

- Ничего. Пока.

- Пока?! – Пашка занёс руку.

- Да стой же ты. А то ударю.

- Уже ударил. Под дых. Аркадий Борисович, - Пашка отпустил директора и сделал шаг назад: - Ты понимаешь, что вся, вся эта ёбаная операция строится исключительно на исправном Тушканчике? Ко мне и Верховный уже подкатывал, догадываюсь по чьей просьбе, с вопросом модернизации корабля. Ракеты тебе захотелось туда присобачить? Не тебе? Кто тут у тебя такой, сука, умный? К танкам присобачили, ладно. Даже неплохо получилось. Совсем неплохо. Но сюда-то ты какого хера своего ракетчика запустил?

- Виноват, исправлюсь, - смутился Аркадий Борисович. Опустил глаза, пряча усмешку. Устроенный Пашкой цирк мог обмануть кого угодно, но не его.

- Ладно, пошли смотреть, что вы там натворили, - вздохнул Пашка. Взял Михельсона под руку и поволок по коридору. Успокоившаяся охрана вернулась на свои места, негромко обсуждая инцидент. Чтобы Директора метелил какой-то гражданский хрен, такого ещё не было.

Они вышли из корпуса и, в сопровождении четырёх охранников, доехали на дежурном микроавтобусе до ангара.

- Ещё что ли неугомонный наш охраны пригнал? – спросил Пашка, пересчитывая расположенные вокруг строения батареи ПВО.

- Так точно. Вчера вечером прикатили два Панциря и взвод охраны. С тяжёлым вооружением.

- Перестарался, - заключил Пашка и почесал голову.

Попасть на территорию вокруг ангара было непросто. Два периметра заборов с серьёзно обустроенными КПП. Пулемёты, гранатомёты, собаки. Стволы зенитных пушек и пусковые контейнеры ракет. И бдительные бойцы. Везде. Всюду. Тут же стояли жилые вагончики, в которых обитали занимающиеся изучением Тушканчика специалисты. Вообще, большая часть Института последнюю неделю существовала на казарменном положении. Уж больно специфические задачи встали перед учёными. В первую очередь, требующие исключительной секретности. И никакими подписками и суровыми карами обеспечить её не было возможности. Только изоляция. Изоляция от внешнего мира. Максимально полная. Вот и пришлось переехать учёным из уютных квартир в организованные казармы. Впрочем, многие предпочитали жить в своих кабинетах и лабораториях, ведь почти в каждой стоял хотя бы уютный диванчик, на котором так хорошо думалось после обеда о судьбе Анклава.

Их пропустили. Документы, сканеры, обыск. Выдали серые халаты.

- Пойдём, Ева хренова, - легонько подтолкнул Михельсона к дверце в огромных воротах ангара Пашка.

- Это всё змей-искуситель, - попробовал надавить на жалость учёный.

- Благими намерениями…

В ангаре пятеро техников шустро собирали леса вокруг стоящего на земле Тушканчика. Ещё пара катила к кораблю здоровенный сварочный аппарат, при виде которого у Пашки задёргался глаз.

- Ну, Аркаша, - угрожающе выдохнул он и рванул к открытому люку.

Внутри два очень любопытных товарища копошились под пультом. Боковые и нижняя панель были сняты, наружу торчали какие-то провода.

- И тут паяльник! – возмутился Пашка, увидев стоящую на пульте паяльную станцию.

- Стройся, бойцы с багами, - скомандовал он.

- Нахер иди, шутник, - раздалось из-под панели.

- Тебе ногу прострелить? – спросил Пашка.

- Парни, вылезайте. Товарищ майор не шутит, - Михельсон появился в корабле и сходу оценил ситуацию.

- Сейчас, Аркадий Борисович. Кое-что снимем и вылезем, - узнал голос директора техник. - Саня, давай, крути, - скомандовал он напарнику.

Щелчок передёргиваемого затвора, опознали все.

- Аркадий Борисович, у нас нет другого варианта. Тут или снять, или так и держать эту хреновину. Всё, время. Иначе она шлейф оторвёт. Скажите вашему товарищу майору, пусть не мешает.

- Аркаша, а твои спецы мумифицирующий состав умеют делать? – спросил Пашка: - Ну, или гипса пару мешков мне притащите.

- Аркадий Борисович! Он нас отвлекает. Может ведь и рука дрогнуть.

- Паша, пошли, покурим, - Михельсон осторожно взял застывшего майора под руку и вывел из корабля. Пашка уселся прямо на ступеньках. Достал сигареты. Закурил, глубоко вдыхая дым.

- Знаешь, Аркадий, я ведь не железный, - устало сказал он.

- Подозреваю, - ответил учёный.

- И такая вот херня каждый день. То ты, то Егор. Военный совет, снабженцы, логисты. Все кровь мне сворачивают. Эта парочка ещё. Я не жалуюсь, просто предупреждаю, что однажды мне крышку с котла сорвёт. И тогда прячьтесь. Далеко прячьтесь. У меня пара танков не очень далеко отсюда есть. С боекомплектом. Я твой Институт в первую очередь разъебу. Потом новый офис Командующего. А потом пулю себе в лоб пущу. Мне тут недавно сказали, что я бессмертный. Так что, когда вы меня вылечите, я успокоюсь и начну заново. И не слезу с тебя, пока ты мне новый Тушканчик не родишь. Хоть из Запорожцев старых собирай. С проектом-то хоть нормально всё?

- Разговорчивый ты сегодня что-то. Может, действительно, выходной тебе взять? Своих-то в отпуска разогнал, а сам? Знаешь же, что один день ничего не изменит. Подготовка долгая выйдет. Да и ты сам говорил, что особой срочности вроде бы нет. А с проектом всё готово. Чертёж твой ждём. Дался тебе он? Я бы озадачил, кого надо, за час бы родили.

- Ты сводки видел с фронта? – спросил Пашка.

- Последнее время некогда было.

- Почитай. Сегодня же почитай. Чужие, как с цепи сорвались. Под Красноярск со стороны Абакана толпа валит. Наши отступают с боями. Они, видите ли, не ожидали, что у них там такие силы скопились. Но вроде стабильно там пока. На Иркутск налёт был. На Иркутск! Там, блядь, половина бойцов вообще в первый раз Чужого увидела. Всегда спокойно там было. С Тюменью нет связи до сих пор. Фельдъегеря не возвращаются. Четыре группы разведчиков тоже пропали. Хотя электричество в область идёт исправно. А вот транспорт оттуда не ходит. Транспортники пару десятков фур своих потеряли. Не могли же Чужие их одним ударом уничтожить. Да такую территорию даже массированной ядерной бомбардировкой не уничтожишь. Сейчас по второстепенным дорогам разведка ушла на юг и север области. Уже в боевом режиме идут. Как по вражеской территории. Ждём результатов. Егор считает, что они откололись от нас. Сепаратизм и всё такое. Я же считаю, что их там всех дружно зазомбировали, как у нас пытались. А самая жопа у нас. Под Барнаулом жёсткое рубилово идёт. Батя даже новобранцев своих туда забрал. И я не знаю, Аркадий, кто раньше кончится: мы, или они. Так что не имеем мы никакого права вату катать.