«…Как несправедливо умирать столь чудовищным способом», - успел на редкость спокойно подумать Мэлори.
И потерял сознание.
Он приходил в себя долго и мучительно. Очевидно, взрыв не полностью разрушил корабль, поскольку система вентиляции (он все еще мог дышать) и система искусственной гравитации (он не болтался в воздухе, а лежал на полу) продолжали функционировать. Как раз гравитации неплохо бы и отключиться, вяло подумал Мэлори. Казалось, он представлял собой сплошной глухо ноющий синяк, но главный источник боли помещался в мозгу, в самом центре, откуда она резкими, дергающими импульсами распространялась по телу. Мзлори не имел ни малейшего желания уточнять, что же случилось с его головой - сама лишь мысль о том, что до нее придется дотронуться, была нестерпимой.
Наконец необходимость выяснить обстановку превозмогла страх боли. Мэлори поднял гудящую голову и бережно ощупал ее: чуть выше лба, под волосами, - огромная шишка, лицо в синяках и порезах. Кровь уже запеклась, а значит, он пролежал без чувств довольно долго. На месте бывшей штабной каюты - полный хаос, в грудах обломков - изувеченные тела. Похоже, кроме него никто не уцелел. Стол, за которым все они сидели, исчез без следа. У дальней переборки, разорванной надвое, Мэлори заметил незнакомый механизм, слегка смахивающий на несгораемый шкаф, но гораздо сложнее. Что за дурацкие ножки у этой штуковины, будто она на них гуляет…
Словно прочитав мысли Мзлори, шкаф развернулся - и на него уставился внушительный комплект разнокалиберных стволов и слабо поблескивающих линз. Объятый малодушным ужасом, историк не отрываясь глядел на берсерка, а нечеловечески совершенная машина, видимо, смотрела на него. Это был десантник - мелкая разновидность, специализирующаяся на захвате и угоне чужих кораблей.
- Сюда, - скрипуче промолвила машина: удручающая пародия на человеческий голос, слепленная компьютером из окрошки слогов, вырезанных из речи пленников разного пола, возраста и происхождения. - Дурножизнь проснулась.
Ничуть не сомневаясь, что берсерк обращается именно к нему, впавший в панику Мэлори не мог шевельнуть и пальцем. Но тут сквозь дыру в переборке в помещение шагнул человек, которого, судя по всему, и позвали. Незнакомец был давно не мыт, густо зарос волосами и носил рваный засаленный комбинезон (похоже, в свои лучшие дни тот составлял часть воинской униформы).
- Да, я заметил это, сэр, - почтительно отозвался он на стандартном межзвездном; в интонациях резкого, чуть гнусавого голоса Мэлори уловил намек на известную образованность. Оборванец шагнул к нему:
- Эй, ты! Слышишь меня?
Мэлори, что-то промычав, кивнул и, с трудом подтянувшись на руках, принял неудобное, зато сидячее положение. Человек подошел ближе.
- В муках или без?.. Вот в чем вопрос! Я, разумеется, имею в виду твою смерть. Что до меня, я давно принял решение. Моя будет быстрой, легкой и, по возможности, далекой.
Несмотря на жуткую головную боль, Мэлори потихоньку начал соображать. Для таких, как этот, то есть для людей, прислуживающих берсеркам более или менее добровольно, существовало особое словцо… Сами машины придумали и прилепили к ним эту кличку. Однако в данной ситуации ему совсем не хотелось произносить ее вслух.
- Без мук, - выговорил Мэлори и, закинув назад руку, попытался растереть затекшую шею и плечи. Незнакомец молча разглядывал его.
- Хорошо, - сказал он наконец и, оборотясь к машине, продолжал заискивающим тоном: - Мне будет несложно управлять этой поврежденной дур-ножизнью. Никаких проблем, вы можете оставить нас вдвоем. /
Машина, зафиксировав одну из линз на лице своего прислужника, вновь заговорила:
- Запомни. Ты должен исправить повреждения. Твое время на исходе. Неудача повлечет неприятные стимулы.
- Я буду помнить об этом, сэр.
Еще несколько долгих секунд машина продолжала смотреть на обоих разом и затем удалилась, переставляя свои металлические подпорки с легкостью, не лишенной своеобразной грации. Спустя минуту Мэлори услышал знакомые звуки работающих механизмов воздушного шлюза.
- Ну вот мы и одни, - сказал человек, глядя на него сверху вниз. - Зови меня Зеленый Лист, если не можешь обходиться без имен. Желаешь помериться силой? Валяй, начинай… Раньше начал - раньше кончил!
Он был не намного выше Мэлори, но жилистый и, невзирая на некоторую потертость, в отличной физической форме. Бугристые кулаки внушали боязливое уважение.
- Нет?.. Что ж, разумный выбор. Знаешь, тебе действительно крупно повезло, хотя ты этого еще не понимаешь. Берсерки совсем не то, что наши прежние хозяева, - все эти правительства, партии, корпорации, профсоюзы и так далее, и тому подобное. Они пользуются тобой, как хотят, а когда выжмут, как лимон, бросают подыхать в одиночестве. Машины не в пример благороднее: когда станешь бесполезным, они убьют тебя быстро и милосердно. Я знаю, что говорю - сам видел, как они это делают. А почему бы и нет? Им нужна только смерть, а не страдания.
Мэлори промолчал, думая о том, что скоро, пожалуй, сможет подняться на ноги.
Зеленый Лист (имя настолько не подходило владельцу, что, скорее всего, было настоящим), вынув из кармана миниатюрный приборчик, произвел над ним какие-то манипуляции и спросил:
- Сколько сторожевиков прикрывают «Надежду»?
- Не знаю, - солгал Мэлори («Юдифь» была единственным).
- Как тебя зовут? - прислужник машин продолжал вглядываться в прибор.
- Иэн Мэлори.
Зеленый Лист кивнул. Не выказав никаких эмоций, он одним шагом очутился рядом с пленником и с чудовищной силой ударил его ногой в живот. Мэлори, перестав дышать, свалился, как мешок.
- Даже и не пробуй еще раз соврать, Иэн Мэлори, - произнес гнусавый голос над его головой. - Думаю, ты понял, что я всегда отличу ложь от правды. Итак, сколько кораблей в эскорте «Надежды»?
- Только этот, - прохрипел Мэлори, когда ему наконец удалось вздохнуть. Был ли приборчик Зеленого Листа действительно детектором лжи? Или же тот разыграл фарс, задав вопрос об уже известном факте? Этого он знать не мог и решил говорить чистую правду (но возможности не всю). Еще пара-другая таких пинков - и Мэлори станет настолько бесполезным, что машины просто вынуждены будут избавиться от него. А он совсем не был готов расстаться с жизнью.
- Твой чин, Мэлори?
- Я штатский.
- Специальность?
- Историк.
- На военном корабле? Что ты тут делал? Отвечай.
Мэлори попробовал подняться на ноги, но оставил это никчемное занятие. Позволь он себе роскошь задуматься над собственной судьбой, страх немедленно парализовал бы его рассудок. Он ответил не раздумывая:
- Я принимал участие в новом проекте. Видите ли, мы вывезли с Яти часть исторических моделей… то есть блоки запрограммированных личностных реакций, предназначенные для исторических изысканий.
- Кажется, я где-то слышал об этом. Какова цель проекта?
- Мы собирались использовать модели дублей для управления истребителями. Вместо рандомайзе-ров.
- Ага! - Зеленый Лист присел на корточки, пружинистый и настороженный, несмотря на обманчиво беспечное выражение лица. - И как они в бою? Неужто лучше, чем подсознание живого человека?
- Что?
- А! Ты думал, машины об этом даже не догадываются?
- Мы не успели провести эксперимент. Что случилось с остальной командой? Они тоже погибли?
Зеленый Лист утвердительно кивнул.
- Машины расстреляли корабль издалека. Это оказалось нетрудно, по-видимому, у вас произошел сбой в автоматике внешней защиты. Хорошо, что хоть один человек уцелел. И к тому же достаточно сообразительный, чтобы согласиться на сотрудничество. Очень полезно для моей карьеры. - Он бросил взгляд на великолепный хронометр, украшающий его грязное запястье. - Вставай, Иэн Мэлори. У нас куча работы.
Историк кое-как поднялся и потащился вслед за ним на боевую палубу.
- Знаешь, мы тут с машинами огляделись и решили, что эти истребители, девять штук, слишком хороши, чтобы пропадать зазря. Машины уверены, что догонят «Надежду» без особого труда, но защита у нее наверняка получше вашей. Машины и так уже понесли серьезные потери и поэтому намереваются использовать вашу эскадрилью в качестве ударной эскадрильи… ты ведь изучал историю войн, Мэлори?
