Она моргнула, пытаясь прояснить некоторую неясность, думая о моем вопросе.

— Нет. У тебя есть защита?

Я покачал головой.

— Даже если бы была, не думаю, что она пригодилось бы с тобой, принцесса. Мне нужно почувствовать, как твоя киска выжимает сперму из моего голого члена. Я не был с женщиной, — я задумался на секунду, затем покачал головой, — черт, не помню, как долго.

Мой член снова толкнул ее в отверстие, и я наклонил голову, водя носом по ее челюсти, пока не достиг ее уха.

— Ничего не хочу между нами, детка, — я не стал ждать ее ответа, а затем медленно втолкнул в нее толстую головку своего члена.

— Черт. Ты такая тугая, — простонал я. Она сжимала меня, как тиски, и мне было трудно сосредоточиться на нежности. Я обхватил руками ее колени и поднял их, чтобы изменить угол и скользнуть немного легче. К счастью, она была чертовски мокрой. Я совершил ошибку, взглянув вниз на то место, где мы были соединены, и вид моего члена, исчезающего в ее киске, заставил меня поддаться острой потребности. Прежде чем я смог контролировать себя, я нырнул глубоко, погружаясь, пока не достиг дна, и мой кончик ударился о ее шейку матки.

Молли вскрикнула, и я замер.

— Твою мать! — мои глаза метнулись к ее лицу, и боль, которую я там увидел, заставила меня отчаянно попытаться решить, лучше ли уйти или остаться на месте, пока она приспособится к моему вторжению. Молли была такой крошечной по сравнению со мной. Я не мог не гордиться тем, что она довела меня до конца с первого толчка.

— Ты в порядке?

Моя челюсть была так сильно сжата из-за попыток не шевелиться, что я удивился, что она не сломалась. Но я был нежен, вытирая слезы, текущие из ее прекрасных зеленых глаз.

— Мне больно, но… я думаю… мне нужно…

— Да, детка?

— Ты можешь…? Я думаю, мне нужно, чтобы ты двигался.

— Вот так? — я стиснул зубы и медленно отодвинулся назад, а затем осторожно толкнул обратно.

— Дааа, — простонала она, ее внутренние мышцы сжались, — но больше.

Я почти полностью высвободился из нее, прежде чем снова войти.

— О, да! Мэверик! — крикнула она, вырвав остатки моего контроля.

Снова вытащив кончик, я врезался обратно внутрь.

— Блять! — я знал, что должен быть нежным, но зверь внутри меня взял верх, и я не мог остановиться. Мои бедра двигались вперед и назад, пытаясь покинуть ее узкий канал, когда она сильно сжала его. — Вот и все, принцесса, — проворчал я, — твоя жадная киска не хочет меня отпускать.

— Мэверик, — заскулила она, впившись ногтями в мои руки. — О, да! Да!

— Ты моя, Молли. Я буду жить внутри этой киски. Наполню тебя моей спермой и вложу в тебя моего ребенка.

Я даже не осознал, что произнес эти слова вслух, пока она не ахнула и не замерла на мгновение. Однако ее тело не колебалось. Ее ноги обвили мою талию, а ее внутренние мышцы напряглись, массируя мой член и выжимая из меня оргазм.

Просунув руку между нами, я щелкнул пирсингом ее клитора, отчего она закрутилась по спирали, пока не взорвалась вокруг моего члена.

Я трахал ее жестко и глубоко, решив завоевать ее изнутри и снаружи.

— Блять, детка. О, черт возьми, да. Вот так, Молли. Сожми эту киску. Ебать!

Еще два толчка, и мой оргазм налетел на меня, как гребаный товарный поезд. Когда моя сперма вырвалась из моего члена, я запрокинул голову и взревел:

— МОЯ!

ГЛАВА 6

МОЛЛИ

Пока он не появился в Серебряных Чернилах вчера утром, я не ожидала, что проснусь в объятиях Мэверика. Я знала, что он почувствовал притяжение между нами, когда мы впервые встретились, но не думала, что он будет действовать в соответствии с этим, потому что он не хотел проблем с моим отцом. Никто никогда не был достаточно храбрым, чтобы сражаться за меня.

Я не могла себе представить, чтобы кто-нибудь из Серебряных Святых ждал две недели, чтобы сделать шаг к женщине, которую они хотели, поэтому отсутствие известий от него в течение столь долгого времени разрушило все мои надежды. Но все это вернулось на круги своя, когда я поняла, что он записался ко мне на татуировку — что я полностью намеревалась сделать в какой-то момент.

Подвигаясь в его хватке, я провела пальцем по черным чернилам на руке, обвившей меня за талию. Когда он коснулся губами моего виска, я откинула голову назад, чтобы посмотреть на него.

— Я хочу оставить на тебе свой след.

— Каждый сантиметр моей кожи — твой. Нанеси на меня чернила, принцесса, — пробормотал он.

По качеству работ я могу сказать, что его татуировки важны для него, что делало предложение еще более особенным.

— С радостью. Спасибо.

— Просто скажи мне, когда и с какого места ты хочешь начать.

Я ухмыльнулась ему.

— У тебя на уме есть что-то конкретное?

— Неа, — его грива царапала мое плечо, когда он поцеловал точку пульса у основания моей шеи. — Выбор мастера для первого раза.

— Действительно? — редко когда кто-то доверял мне рисовать без какого-либо участия в дизайне. Настолько, что Далия была единственным человеком, который пошел вслепую, когда я только училась.

— Да, ты чертовски талантлива, — он согнул руку и повернул меня так, что я растянулась у него на груди. — И я верю, что ты не испортишь мне тату.

Ухмыляясь ему, я провела пальцем по пустому участку кожи на его плече.

— Значит, ты не хочешь сделать татуировку «Нет сожалений» прямо здесь?

— Продолжай в том же духе, и ты заработаешь себе порку, — он покачал головой с глубоким смешком, слегка шлепнув меня по заднице.

Я извивалась на нем, сжимая бедра вместе от покалывания, которое вызвали его слова.

— Не угрожай мне хорошо проведенным временем.

— Это будет тот раз, который заставит тебя почувствовать отпечаток моей руки на несколько дней, — его телефон запищал текстовым уведомлением, а мои внутренние стены сжались от его предупреждения. — Придержи эту мысль, принцесса.

Потянувшись, чтобы взять с тумбочки свой сотовый, он со стоном взглянул на экран.

— Тебе надо идти? — спросила я, вздохнув.

— Да, но, надеюсь, это ненадолго.

Он завладел моими губами в глубоком поцелуе, от которого у меня перехватило дыхание. Затем слез с матраса и оделся. Когда он вышел из комнаты, я схватила телефон, чтобы позвонить сестре.

Далия взяла трубку в середине первого звонка.

— Тебе потребовалось достаточно времени, чтобы отметиться. Я начала думать, что, может быть, с моей стороны было неправильно не рассказать папе о том, что произошло вчера.

— Прошел всего лишь день, и это именно то, что я обещала, — отметила я.

— Да, но ты знаешь, что я умираю от любопытства, — она издала цокающий звук. — Не каждый день мою сестру перетаскивают через плечо вице-президента Железных Изгоев и уезжают на заднем сиденье мотоцикла неизвестно куда.

Свернувшись калачиком на его подушке, я натянула простыню повыше.

— Он привел меня на их территорию.

— Черт, — выдохнула она. — Я должна была догадаться об этом, поскольку он выглядел чертовски серьезным, когда выносил тебя из Серебряных Чернил.

— И вчера вечером я отдала ему свою девственность, — призналась я.

— Я должна удивиться? — Далия фыркнула. — Потому что я не удивлена. Химия между вами была достаточно сильной, чтобы поджечь тату-салон.

Я не планировала рассказывать ей самую важную часть того, что произошло прошлой ночью, но поймала себя на том, что выпалила:

— Мы не пользовались презервативом, и ты уже знаешь, что я не принимаю противозачаточные средства, поскольку раньше в этом не было необходимости до Мэверика и не думаю, что когда-нибудь увижу его снова.

— Ты знаешь что это значит, верно?

Положив руку на нижнюю часть живота, я ответила:

— Что я могу быть беременной?

— Ну, это тоже, но еще и то, что между вами двумя не временно. Это должно быть навсегда, если он пытается тебя обрюхатить в первый же день, — она насвистывала мелодию колыбельной, которую наша мама пела каждой из нас, когда мы были младенцами. — Мы видели это снова и снова, когда один из парней сильно и быстро влюбляется. Они всегда хотят обрюхатить наших теток. Это похоже на брачный танец байкеров в прямом и переносном смысле. Вот почему вокруг комплекса бегает так много детей.