…Однажды по случайным обстоятельствам я поверила в жизнь.
Благодарю за вдохновение К.М.Ж.
С особой безмерной и вечной благодарностью С.И.К.
***
Не грусти, – сказала Алиса. – Рано или поздно все станет понятно, все станет на свои места и выстроится в единую красивую схему, как кружева. Станет понятно, зачем все было нужно, потому что все будет правильно.
Льюис Кэрролл
«Один день – три осени» – китайский фразеологизм, означающий то чувство, когда ты настолько скучаешь по человеку, что один день тянется как три года.
Глава I. Бессонница
Во избежание путаницы мне лучше раскрыть своё имя – я есть жизнь. Чаще всего меня замечают и начинают ценить, когда сталкиваются с моей противоположностью, люди нарекли её… это смерть. Между нами издавна заложена сакральная тайна бытия, которую проще осудить, нежели понять. Можно ли оправдать смерть, её последствия, когда не прожито и полвека? Унять боль, пережить скорбь, увы, таков удел не каждому посилен. И как найти в себе силы, чтобы хоть как-то жить дальше, если надежда уходит и приходит разочарование, а вслед за ним пустота? Люди перестают верить, осуждают меня, что я не справедлива и полна неправильных стечений обстоятельств. Благо всему своё время, оно расставляет на круги своя. Я поведаю историю человека, для которого ожидание смерти стало длиной в его долгую, но по-своему короткую жизнь.
Время за полночь, но кто-то ещё бродит по сумеречным комнатам. Бродит как тень незавершённого дня. Отчего же эти беспокойные полуночники в столь поздний час не спят? Сновидения ходили за ними следом, по пятам, а люди отворачивались от них и вручали свои мысли бессоннице.
По лабиринтам улиц бродил последний месяц лета. Осень уже захаживала в город, стучась в окна грустным дождём. Я пыталась продлить жизнь зелёного цвета и вдохнула себя в цветы: расцвели хризантемы, заблагоухав пленительным ароматом, но деревья меня подвели – их крона пожелтела и стали опадать листья. …Листопад, как путеводные крошки для наступающей тихо зимы.
В эту ночь город сладко дремал. Его улочки, пустые парки и скверы освещались призрачным белым светом, что рассеянно испускали высокие уличные фонари. Их огромные раскалённые лампы манили к себе мотыльков, которых я напрасно пыталась спасти. Безутешно они продолжали лететь на обжигающий свет и, опалив крылья падать во мрак. Эта отчаянная настойчивость дарила погибель, но мотыльки видели свет их желанной мечты, о который, увы, не суждено согреться.
Согреться от сердечного холода пытались и люди. Они укрывались с ног до головы одеялом, словно желая завернуть остывшие чувства в обёртку. Кто-то долго ворочался и не мог уснуть. Мелькающие во тьме экраны телевизоров отпугивали *Морфе́я – повелителя снов. Постели ещё долго оставались холодными, и даже рассвет не мог спасти тех, кто забывал о течении времени.
***
Она сидела на подоконнике, укутавшись в плед, и крепко сжимала в руках холодную кружку. Девушка пыталась согреться, но, увы – чай остыл. Ночь близилось к рассвету, а Мадле́н всё так же сидела одна словно ожидая ответа от глухих стен давно уснувшей комнаты. Сегодня воскресный день и не надо идти на работу. Ей следовало бы выспаться, отдохнуть, но эта ночь привела с собой бессонницу, и сон вместо сахара растворился на дне остывшей кружки.
Полусонный рассвет озарил спящий город. Солнечный свет стал проникать в окна комнат и медленно красться по стенам, прогоняя тени. Пылинки из россыпи света крались и по квартире Мадлен. Они желали коснуться её тела – придать сил, обогреть, убаюкать и чем ближе подступал рассвет, тем сильней ей хотелось уснуть. Грозди солнечных зайчиков запрыгнули на подоконник, Мадлен зажмурилась, и свет рассеялся в одно большое доброе утро.
Этот, как и, впрочем, прошлый выходной Мадле́н провела не покидая комнат. Ей редко кто звонил, да и писем она не получала. Иногда так бывает. Такова жизнь, которая делится на страницы: то белая, то чёрная, то невезений сплошная череда, словно кто-то удалил тебя из списка счастья, а в телефонной трубке вместо привычных голосов твердит автоответчик громкие слова – «абонент вне зоны действия…». Вне зоны действия любви и не один раз приходилось кому-то быть, забывая чей-то номер.
Так и сейчас с Мадлен. Она грезила, она мечтала. Она выдумывала свой ещё недописанный список счастья. В чём же он заключается? Конечно же, этот список должен быть бесконечно длинным, но главное верно составленным и написанным без единой ошибки. …Я видела Мадлен. Я видела её счастье, только пока она ещё не знала насколько может быть счастливой. Она пыталась придумать это самое счастье, представить свою собственную будущую жизнь.
На протяжении всего воскресного вечера, девушка бесшумной поступью ходила по комнатам, проверяя акустику, прислушиваясь к своему голосу. Ей нравилось петь. С наступлением сумерек Мадлен прильнула к окну и увидела, как над городом зависли тяжёлые хмурые тучи. Спустя пару минут на асфальт пали крупные капли воды. Люди раскрыли зонты и заторопились под крыши. Я бросилась к опавшей листве, которая безропотно лежала на земле, стараясь прилипнуть к обуви прохожих. Вдруг один из них остановился и с вызовом посмотрел в небо. Одинокий случайный он стоял и смотрел в эту безмерно широкую, глубокую даль, а небо дотрагивалось до него своими холодными крупными каплями. Небо падало, а он всё стоял, задрав голову, представляя себя под настоящим водопадом.
С заходом солнца я покинула улицы города. Этой ночью мне всё же удалось убаюкать бессонницу, и уставшие полуночники погрузились в царство сна. Дождь, превосходно исполнив свою колыбельную под булькающие переливы водосточных труб, тихо ушёл на рассвете, уводя за собой свору туч.
По всем законам природы утро начинается с восхода солнца, но эта условность в меньшей степени распространяется на людей. По человеческим меркам утро начинается с нападения будильника, с самого безжалостного и раннего пробуждения, когда всем своим невыспавшимся нутром только начинаешь спать. Благо, что утро Мадлен наступало без жертв, ибо просыпалась она раньше, чем начнут звонить заводные часы. Довольствуясь выкраденными минутками, она успевала понежиться в постели и в полусонном томлении заварить вкусный чай.
Хуже злосчастного будильника воспринимается сам факт рабочих будней. Как оказалось, Мадлен из тех людей, кто жаждет заниматься любимым делом, но по несправедливости судьбы или по стечению обстоятельств, вынуждена растрачивать свою жизнь. Понимание этой столь обыденной и житейской участи, подталкивало её к поиску своего предназначения, другими словами, Мадлен искала своё место под солнцем.
По пути на работу, следуя привычным маршрутом, она встречала бедного скрипача, который закрыв глаза, играл на изношенной временем скрипке. С замиранием сердца Мадлен проходила мимо него, ибо скрипка рыдала мелодичными переливами, затрагивая оборванные струны души. Сам скрипач был седым, но не старым, да и молодость не зарделась на его впалых щеках. Возможно, просто бренность лет сыграла с ним злую шутку, окрасив некогда чёрные волосы в пепельный цвет.
Признаюсь, моя ирония причиняет людям боль, что ж, не всё хорошо, что с виду кажется прекрасным. Мадлен хотела петь, брать уроки вокала и скрипач напоминал ей об этом желании. Однако, как это часто бывает, мечты детей не совпадают с желаниями родителей. Именно по этой причине, нестабильной работы, родители Мадлен строго-настрого запретили заниматься вокалом. Они считали, что только деловые профессии при офисном укладе могут обеспечить удобствами быт. В надежде обрести своё счастье, девушка ослушалась и осмелилась покинуть родные края не получив благословления.
Жить с миром в довольно-таки враждебном мире сложно. Следуя своей стезёй за мечтой, Мадлен осталась одна в этом огромном и простуженном городе. По счастливой случайности ей удалось снять простенькую, но уютную квартирку почти в сердце города, на улицах которого и случилась вся эта история. Не буду забегать вперёд и, пожалуй, продолжу с того, что после монотонной работы в один из прозябших вечеров, Мадлен запоздало возвращалась домой. Под её ногами были грязные лужи, а над головой промо́зглое небо. В такие минуты легко заболеть и заразиться отчаянием, что и случилось с сердцем Мадлен. Ей показалась, что её желания ровным счётом ничего не стоят – всё зря, и она обречена познать вкус горького разочарования.
