Я бежала в самую глубь леса. Понятия не имела, куда выбегу. В первый раз в жизни на этой дороге, в этом лесу. Впрочем, в память стали приходить отрывочные сведения, что я почерпнула из карты Пита, пока мы с Ромом ехали. Это шоссе называется Болтонским, и оно ведёт из Рака в сельскую зону. Я по-прежнему мало что понимала: бессмысленная ситуация, мои бессмысленные действия в ответ на неё. Их было так много, что, если придётся драться – а оно точно придётся – надо, чтобы они ко мне выходили поодиночке и с тем интервалом, чтобы я могла отдохнуть между поединками. Но это невозможно. И тем не менее я упрямо продолжала цепляться за нулевой шанс.
Бежала. Несмотря на страх, который уже ощущался вполне сильно. Но пока ещё это был вполне управляемый страх, ноги не делались ватными как в кошмарном сне. Я решила попробовать затеряться в лесу, спрятаться, переждать. Заблудиться я не боялась: здесь не тайга, а пригородная зона, рано или поздно наткнусь на какую-нибудь дачу, а там будут люди и телефон.
Хорошо, снег был рыхлым и влажным – удобнее по такому бежать. Ах, чёрт! Следы!!! Я не сразу об этом подумала. Следы же остаются! Да, плохо дело. Надеяться оставалось только на чудо. Например, на то, что они плюнут на это дело. Нет, не плюнут! Они уже доказали свои намерения поймать меня.
Уже слышала бег за собой. И расстояние между мной и моими врагами всё сокращалось.
Бежала, быстро бежала, изо всех сил. Не знаю, сколько уже прошло времени. И сколько его у меня вообще есть. Сейчас я рискую. Рискую по-крупному.
А лес – такой густой… Заросли кустарника – я преодолеваю их за секунды, ветки – я сшибаю их.
Я уже задыхалась, мои ноги заплетались. Но продолжали меня нести неизвестно куда. Нельзя останавливаться, сдаваться – ни в коем случае!
Промочила ноги в луже, ботинки неприятно шмякали ледяной водой. Уже не обращала внимание на звуки погони, но продолжала упорно бежать. Надо уйти как можно дальше.
Ударилась с разбегу головой о ветку и упала. Этот удар произошёл в тот момент, когда я уже уворачивалась: очевидно, это предохранило меня от потери сознания или от сотрясения мозга. Немедля, я вскочила и продолжила бежать. Я чувствовала, как на лбу, прямо над левой бровью, сочится кровь. Пришёлся бы удар чуть ниже – я б осталась без глаза.
Сердце готово выскочить из груди. Увидела впереди овраг и побежала к нему, спотыкаясь о корни и коряги, выпирающие из снега. В овраге можно спрятаться, переждать…
Но тут внезапно… Передо мной кто-то вышел из-за деревьев. Чей-то силуэт. Я поняла, что бегу прямо на него!
Я остановилась, как вкопанная, чуть не упав ничком. Если бы я была машиной, у меня бы подошвы завопили юзом по покрытой мартовским снегом лесной земле! Я приготовилась драться. До последней капли крови.
Но спустя несколько уханий сердечной мышцы до меня дошло: драться не придётся. Передо мной возник друг. А не враг. Редкое явление, почти на грани несуществующей сказки!
Вероятность нашей встречи здесь и сейчас, именно в этот самый неудачный момент, когда меня преследовали невесть кто, стремилась к нулю. Да, именно была в районе нуля и минус в миллионной степени единицы. Эту единицу обуславливал факт, что лес находится в сравнительной близости от города Рака.
И вот, когда я узнала своего друга, у меня волосы дыбом встали от удивления. Я оторопело проговорила:
– Роджер?!? Что ты здесь делаешь?!
Да, это был Роджер Уильсон, собственной персоной. Один из моих особенно странных и загадочных друзей. Впрочем, друг ли – решать тут не мне. В своё время мы имели вместе одно дело. Боевой товарищ, приятель-то – точно!
– Гуляю, – просто ответил вампир на мой вопрос. – Однако, по тебе этого не скажешь!
Вид у него – как будто и взаправду гуляет. Только не по дикому лесу, а по своему личному саду. Высокий – выше меня минимум на голову, а скорее всего даже на полторы, подтянутый, ловкий, в тонком распахнутом плаще-пальто, напоминающим больше камзол, в высоких сапогах. Такого я его встретила в первый раз, когда Онилия пригласила меня погостить в Адской Кухне. Весь в чёрном, загорелый. Облик головореза-бродяги довершала шевелюра: лохматые волнистые космы до плеч, которые, казалось, никогда не знали расчёски – расчёской им явно служил морской ветер.
– Угадал! За мной гонятся! – сообщила я и подбежала к нему.
Мы пожали друг другу руки. Его рука очень тёплая и раскалённая. Мои же руки – ледяные.
– Гонятся? Слушай, давай не будем о неприятном! Я так рад тебя видеть! Давненько ты к нам не заглядывала!
Он открыто улыбается. У Роджера это такое чувство юмора. И сейчас я заметила, как его тёмные хитрые глаза стали хищными, азартными, принялись прочёсывать местность.
– За мной СЕЙЧАС гонятся! – объяснила я как можно спокойнее. Конечно же, я в стрессе и в панике, но то, что Роджер здесь, давало шанс, что мы с ним совместно как-нибудь решим проблемку.
– Ты говоришь так, будто за тобой никто и не гонится! Да и я никого не вижу, – нарочито развязно заявил Роджер, как будто думал, что я его разыгрываю. – Ну, и сколько их?
– Не знаю. Много. Несколько машин.
– Много? – Роджер призадумался. И выдал: – Если взаправду много, мы можем войти в Тень. Но это будет бегство с поля боя. Я так не привык. Я хочу подраться. Размять кости, да, – вампир захрустел кулаками, продолжая хранить хитрую и хищную усмешку.
Я посмотрела на Роджера как на сумасшедшего. О чём он, какая Тень? Он что, забыл, что я не умею, что я человек, а не анхом?!
– У тебя есть оружие? – спросила я.
– Есть, – кивнул он.
– Отлично. Покажи, – мне нужно было понять, какими ресурсами располагает наша армия из двух единиц – неудачницы-меня и гуляющего безмятежного вампира.
Вдруг… Сзади кто-то зычно крикнул:
– Ни с места! Стоять! Не двигаться!
– Гром рази, какой голосистый, – присвистнул Роджер. Не по ситуации весело. Ему бы всё шутки шутить, шут гороховый то же мне выискался!
Я резко оглянулась. Следующее произошло в несколько мгновений. Я увидела позади себя одного из своих преследователей. Он стоял, на вытянутой руке держа пушку. Но вдруг… завопил благим матом, выронил пистолет, схватился за одну руку, потом за вторую. В эти мгновения раздавались оглушительные выстрелы.
Я ошеломлённо повернула голову на Роджера. Он хладнокровно сдувал дымок из дула очень старинного револьвера. И назидательно произнёс, тоном педагога:
– Оружие не так важно, как реакция!
– Вот это трюк, карамба! – выдавила я, наполовину восхищённо, наполовину удивлённо.
Внезапно Роджер резко сделал выпад в сторону и ранил в обе руки ещё одного подкравшегося негодяя. Причём стрелял он так, что злодей практически оставался без рук.
– Клот, у меня осталось два, – сообщил он предельно спокойно, будто у него не два патрона, а два пирожка с мясом, которые он предлагал мне съесть.
– Нам надо куда-то бежать, их там много! – паника подкралась ко мне, я проговорила это, нервно замахав руками.
– Зачем куда-то? Вообще-то, я живу здесь неподалёку.
– Что? – я словила ртом воздух.
– Идём! – Роджер улыбнулся безмятежно аки монах и приобнял меня за плечи одной рукой. – Ты не ранена?
– Нет, – чуть не запнулась я, помня про кровь у себя на лбу – вампирам нечего рассказывать о крови! Даже если вампир – Отступник и твой хороший товарищ, а то мало ли что.
Роджер тем временем вёл меня дальше по лесу совершенно спокойно.
– Эй, погоди, надо быстрее уходить! – намекнула я.
– Нет, не быстрее. Если они не анхомы, в чём я не сомневаюсь, нас они не увидят.
Я во все глаза взглянула на Роджера. Но постепенно поняла смысл этой фразы. Мысленно перенеслась в воспоминания, в события начала прошлого года. Когда мы точно так же с Роджером проходили вместе под носом у охраны. Уточнила:
– Мантия?
– Она самая, родимая, – кивнул вампир.
Простые люди знают, что умеют делать цыганки – отводить глаза. Человек смотрит на свой кошелёк, ему кажется, что он его видит – а кошелька уже и след простыл, вместе с цыганкой. Мантия Тени и Мантия Отвода Глаз – разновидности более мощного магического гипноза. Мантия Отвода Глаз подразумевает, что человек смотрит на тебя, но вместо тебя видит кого-то другого, просто не обращает внимания. Мания Тени или Невидимости требует больших затрат магической энергии. Она полностью стирает тебя из поля зрения других людей. Гипноз-внушение наоборот, отрицательный гипноз, как это ещё в психологии называется.
