– Так что ты хотела мне сказать? – напомнила она Джине.

Та с задумчивым видом провела рукой по волосам и сообщила:

– Частный детектив, которого я наняла, рассказал мне о докторе Голдинге много любопытного. – И, усмехнувшись, посоветовала: – Ты лучше сядь, а то упадешь, услышав новости.

– Не волнуйся, не упаду, – сухо отозвалась Мэгги. – Рассказывай.

– Поскольку я несу ответственность за то, что направила тебя к Голдингу, я не могла спокойно слышать о его недостойном поведении и поэтому… – сбивчиво начала Джина.

"Она, оказывается, несет ответственность, – угрюмо подумала Мэгги. – Нет, в искренность ее намерений я больше не верю".

– … и поэтому наняла детектива, – продолжала Джина. – И так поступил бы любой, окажись он на моем месте. Ведь я записала тебя на сеансы психотерапии, заплатила за них…

– Короче, Джина!

– Короче, твой драгоценный доктор Голдинг оказался лжецом и мошенником! – торжествующе воскликнула она.

– Ну и что? – устало вздохнула Мэгги. – Это ничего не доказывает.

Она не имела намерения защищать Джейка перед Джиной, но поймала себя на мысли, что ее фраза прозвучала так, словно она его оправдывала.

– Это доказывает многое! И сейчас я приведу тебе пример. Детектив не поленился покопаться в прошлом Голдинга и выяснил любопытные подробности. Оказывается, твой доктор с большим трудом получил диплом о высшем образовании! Его бывшие сокурсники подтвердили, что он платил им приличные суммы за то, чтобы они помогали ему писать диплом и готовили ответы для экзаменационного тестирования. Конечно, доказать сейчас они ничего не могут, с тех пор прошло много времени, но факт остается фактом.

У Мэгги перехватило дыхание, но она заставила себя небрежно бросить:

– Ну и что?

– Теперь пойдем дальше, – усмехнувшись, сказала Джина. – Моему детективу уддлось также узнать, что в прошлом году Голдинг угодил в крайне неприятную историю. Его обвинили в плагиате. Однажды на вечеринке, куда он был приглашен, один из его коллег поделился с ним замыслом будущей книги. А через короткое время вышла книга Голдинга, сразу попав в разряд бестселлера, в основу которой легла идея его коллеги. Голдинг украл ее! Его коллега – был очень возмущен, даже подал на него в суд за присвоение интеллектуальной собственности, но доктору удалось замять дело.

Мэгги покачала головой. Все это не имело для нее никакого значения. Так, пустой звук.

– Мне продолжать? – недобро взглянув на нее, ехидно спросила Джина.

– Продолжай, – пожав плечами, ответила Мэгги.

– Но самое главное заключается в том, что Голдинг уклоняется от уплаты налогов! – с победоносным видом объявила подруга. – Он устроил все таким образом, будто передал права на собственные книги своей жене, якобы издание его книг неприбыльно и налоги он платит мизерные. Теперь до тебя дошло, что представляет собой этот человек? Он мошенник! И надеюсь, очень скоро загремит в тюрьму!

Из потока слов, льющихся из уст Джины, Мэгги услышала лишь одно слово, которое, как ей показалось, прозвучало громовым разрядом и молнией ударило ей в сердце.

– Жене? – ошеломленно прошептала она.

– Да, жене, – подтвердила Джина. – А кому же еще? – Заметив, как побледнела подруга, она усмехнулась и, качая головой, с нотками сочувствия в голосе произнесла: – Мэгги, да он женат третий раз! Разве ты об этом не знала?

– Нет…

– А ты его книгу в руки брала? – уже жестче спросила Джина. – Так вот, если бы ты удосужилась открыть хотя бы первую страницу, то увидела, что написано наверху: "Посвящаю своей жене, Монике".

Джина продолжала говорить, но Мэгги больше ее не слушала. Точнее, она просто ничего не слышала. Перед ее глазами лихорадочно мелькали картины недавнего прошлого: они с доктором Голдингом сидят, прислонившись к огромному, нагретому солнцем валуну у маленькой быстрой речки, их плечи соприкасаются, Джейк, наклонившись к ней, нежно целует ее в щеку… В музее он обнимает ее и, прижав к себе, шепчет: "Мэгги, я не хочу, чтобы вы уезжали. Останьтесь со мной…"

Больше всего сейчас ей хотелось остаться одной, но Джина продолжала гневно обличать доктора Голдинга. Не выдержав, Мэгги бессильно рухнула в кресло, в отчаянии закрыла лицо руками и зарыдала.