Подул свежий ветер и растрепал ей волосы. В окна вагона светило багровое закатное солнце, а сверху, сквозь изодранную крышу виднелось чистое спокойное небо.

«Теракт», — первое, что пришло Алене на ум. Но она тут же с досадой одернула себя. Телевизор надо меньше смотреть. Ничего себе теракт, поднять на поверхность поезд, измочалить крышу, но нисколько не задеть случайных пассажиров!

Алена с опаской поднялась на ноги и осмотрелась.

По одну сторону за окнами вагона тянулась не то степь, не то пустыня. По другую прямо за стеклом поднималась неровная кое-где покрытая мшистым налетом скала. Словно кто-то втиснул одинокий вагон в расщелину.

Алена с трудом перевела дыхание.

Только сейчас она заметила, что немытого попрошайки и след простыл. На полу вагона осталась только замызганная красная бейсболка.

Крепыш в кожаном пиджаке снова зашевелился, промычал что-то и медленно перевернулся на спину. Открыв глаза, он некоторое время сосредоточенно разглядывал небо над собой, потом покосился на Алену и уточнил:

— Ты цела, коза?

— Да, вроде бы, — прошептала Алена, чувствуя, что паническая дрожь все сильнее пробирает ее. — Где мы?

— Чо я тебе, Пржевальский? — он стал подниматься, схватился за голову, охнул, присел на скамью. — Мы не в депо, это точно. А этот-то где, который тут валялся? По дороге выпал?.. А, точно, вон он! — попутчик кивнул куда-то за окно, а потом присвистнул. — Ух ты! Картина Репина, блин…

Алена проследила за его взглядом. Парнишка стоял довольно далеко, метрах в тридцати от вагона, видимо, глазел на необъятные просторы. А посмотреть там было на что. Песок переливался на солнце бордовыми, рыжими и зеленоватыми сполохами. Вид завораживающий, просто взгляд не оторвать.

— Вылезать будешь?

— Что? — Алена рассеянно повернулась к попутчику.

— Вылезать будешь или в вагоне останешься?

Алена покосилась на развороченную крышу. На краях пролома лохматился покореженный металл. Алене стало не по себе:

— Нет, здесь я не останусь.

— Тогда давай, коза, шевелись, — раздраженно махнул рукой крепыш.

— Слушай, ты, — взвилась Алена. — Сам козел!

Он изумленно вытаращил глаза, всплеснул руками и с негодованием повернулся к девушке спиной. Через несколько секунд он обернулся и примирительно поднял руки вверх, изо всех сил стараясь не рассмеяться:

— Да я ж… я ж это так просто… вот дурочка-то…

— Сам дурак! — буркнула Алена, чуть не плача.

— Я ж тебе помочь собрался… Да не больно-то и хотелось, — фыркнул крепыш и сжал губы покрепче, сдерживая смех.

Не обращая больше внимания на Алену, он подошел к одной из дверей. Створки были немного раздвинуты, парень резким толчком открыл одну до конца и сиганул вниз.

От его прыжка застрявший в скале вагон плавно качнулся. Угрожающе лязгнули обрывки металла на крыше. Алена повалилась на колени и в ужасе закрыла глаза.

Вагон, однако, замер в прежнем положении. Алена перевела дыхание и на четвереньках подползла к открытой двери. До пеочаной поверхности внизу было метра три, не меньше. Крепыш отоял, оогнувшись и упираясь руками в колени, олегка покачивал головой.

Алене стало немного неловко. Как ни крути, а этот парень дейотвительно задержался в злосчастном вагоне по ее вине. К тому же зачем-то уберег ее в минуту опасности, подставив свою голову. Да и сейчас только что предложил помощь… Да, конечно, он, похоже, существо простейшее, и со словарным запасом у него явные проблемы, но это не повод закатывать истерики. И правда, дурочка. Неблагодарная притом.

— Эй, послушай… — Алена с опаской примерилась к расстоянию до земли. — Здесь действительно высоко, или мне кажется?

Парень задрал голову.

— Для тебя высоковато будет. Садись на порог и прыгай. Я поймаю.

Алена медленно села, спустив ноги вниз.

— Знаешь, я бы на твоем месте поспешил, — заявил крепыш, задумчиво оглядывая вагон. — Чую, кердык ему сейчас будет.

— В смысле?

— В коромысле… Перевернется он вот-вот.

— С чего ему переворачиваться? — возразила Алена. В голову пришло что-то из курса физики насчет крутящего момента. — Колеса-то тяжелые, должны меня уравновесить.

— Ага, колеса. Тяжелые, — спокойно согласился крепыш. — Колеса-то, может, и тяжелые. Только знаешь, их тут нету. Совсем.

Его невозмутимость только подхлестнула панику Алены. Она зажмурилась и, пискнув для храбрости, оттолкнулась от порога.

Парень действительно поймал ее довольно ловко, но не удержался на ногах и мягко завалился вместе со своей ношей на песок.

— Спасибо, — Алена поспешила скорее подняться на ноги и отряхнула джинсы.

— Угу. Всегда пожалуйста, — равнодушно ответил крепыш, сидя на песке и не отводя глаз от вагона.

Скала, в которой они странным образом застряли, оказалась лишь частью неоглядной каменной гряды. Почти отвесная, но не слишком высокая, она простиралась от края до края, словно отгораживая что-то от сверкающего песчаного разноцветного моря.

— А… Как тебя зовут?

— Николаем, — неохотно отозвался он, все так же с подозрением уставившись на вагон.

— Я Алена… А где мы?

С ответом он не торопился. С его лица не сходило настороженное выражение.

Чутье Николая не подвело. Вагон, вернее, металлическая коробка, лишенная колес и невесть каким чудом зависшая на уступе скалы, начала медленно крениться и заваливаться на бок.

Николай подскочил, схватил девушку за руку и рванулся наутек, то и дело оглядываясь. Оттащив Алену почти волоком на безопасное расстояние, парень отпустил ее, остановился, тяжело переводя дыхание и морщась.

— Ну все, отдыхаем, — он опять наклонился, опустив голову.

— Тебе плохо?

— Зашибся немного… Да ничего, пройдет.

Алена, со страхом оглянулась на проклятый вагон, который, напугав их, тем не менее, все еще висел над землей на прежнем месте. Обыкновенный вагончик метро старого образца, с кабиной машиниста — такие все еще иногда ходят по Московско-Петроградской линии. На одном только ему ведомом честном слове он висел там, куда его забросила странная сила. Сейчас кувырк — и…

Накренившийся вагон сорвался с опоры, рухнул вниз и замер на песке на вполне приличном расстоянии от горе-путешественников.

— Это вы классно рванули, — раздался позади хриплый голос оборванца. — Я уж боялся: не успеете.

Мальчишка, видимо, вдоволь насмотрелся на блистательные красоты. Выглядел он уже не настолько дохлым, как накануне. Конечно, пацан был слегка заморенный и неумытый, но помирать он больше не собирался.

— А, припадочный наш, — проворчал Николай.

— Прикидывался, да? — злобно буркнула Алена, вспоминая недавний беспомощный жалобный взгляд.

— Да я… — щеки паренька залились неожиданным румянцем. — Ну не знаю…У меня бывает… Прихватит иногда, потом проходит…

Алена не смогла сдержать злости:

— Дать бы тебе по шее, чтобы все прошло навсегда! Видишь, что тут из-за тебя?!

— Вижу, — мальчишка озабоченно шмыгнул носом. — Только не из-за меня это, а вот из-за него… — он кивнул на Николая. — Слышь, а что это вообще за фокусы?

Николай молчал, обдумывая что-то свое.

— Нет, ну что за дела?! — возмущенно заверещал паренек. — Я между прочим не за ради забавы тут с тобой болтаюсь! Давай, гони мои сто баксов! Что я тебе даром комедию ломал что ли?!

— Это какую еще комедию? — пролепетала Алена.

Мальчишка обиженно надул губы:

— А такую! Изобрази, говорит, будто счас сдохнешь на месте, пусть эта чувиха… ну ты то есть… пусть, говорит, она тобой займется и в вагоне задержится… Сто баксов посулил! Николай запустил руку во внутренний карман, вынул сложенную вдвое зеленоватую купюру и, держа ее двумя пальцами, равнодушно протянул оборванцу:

Мальчишка схватил деньги, посмотрел на свет, со знанием дела потер пальцем, помял кончик и с довольным видом сунул купюру в карман грязных штанов.

— Какого черта… — известие о том, что единственный человек, на которого можно было положиться в этом кошмарном происшествии, как раз и есть главный виновник, выбила Алену из колеи. Едва сдерживаясь, чтобы не зареветь в три ручья, она топнула ногой и выкрикнула: