— Что происходит? — спросил Джордан. — Что это был за ужасный шум?

— Это была тревога, — ответил Каспар Леннокс, вокруг которого уже начали сгущаться тени. — Предупреждение для всего города.

— Какого рода предупреждение? — спросила она дрожащим голосом, как будто каким-то образом она уже знала… и боялась ответа.

Биар тоже чувствовал это глубоко внутри себя. Ощущение, что что-то было очень, очень неправильно. И его чувства подтвердились следующими словами Каспара Леннокса, они были произнесены за мгновение до того, как он исчез в облаке тьмы.

— Грейвел подвергается нападению.

— 9-

— Грейвел подвергается нападению.

Биар слышал, как прощальное заявление Каспара Леннокса повторялось у него в голове, когда он смотрел на встревоженные лица своих друзей.

— Эйвен? — спросил он.

— Должно быть, — сказал Джордан, глядя на верхние окна, хотя там не на что было смотреть, кроме медленно светлеющего неба, каким бы пасмурным оно ни было. Теневая половина Грейвела была закрыта непрекращающимися грозовыми тучами, так что даже восходящему солнцу было трудно пробиться сквозь мрак.

— Что нам делать? — спросила Д.К., переминаясь с ноги на ногу и нервно поглядывая на огромный дверной проем с двойной аркой на дальней стороне Обскурии — выход, который должен был вывести их наружу.

Несмотря на приказ Каспара Леннокса оставаться на месте, искушение пойти и посмотреть, что происходит, было сильным. Слишком сильный.

— Нам нужно знать, с чем мы имеем дело, — сказал Биар, кивая головой в сторону впечатляющего дверного проема.

— Если город действительно подвергается нападению, мы не можем просто оставаться здесь, — сказал Джордан. — Мы можем помочь.

Биар решил не указывать на то, что если бы тревогу поднял Эйвен, он, скорее всего, привел бы с собой свою Заявленную армию меяринов. Трое людей представляли бы для них небольшую угрозу, особенно когда были вооружены только одним Теневым Кинжалом на двоих. Вместо этого Биар кивнул в знак согласия, зная, что, несмотря на отсутствие у них оружия — или бессмертия — они не были полностью бесполезны.

— Мы не продержимся и пяти секунд в битве с бессмертными, — сказала Д.К., без проблем сказав то, что Биар решил проигнорировать.

— Ты бы предпочла, чтобы мы просто подождали, пока Каспар Леннокс вернется и перенесет нас обратно в академию? — спросил Джордан с вызовом в голосе.

Он хорошо знал свою подругу, так как, хотя черты ее лица были бледными, глаза сузились, а спина решительно выпрямилась. Как наследница человеческого трона Медоры, это было не первое испытание ее мужества… и не последнее.

— Пошли, — сказала она, целеустремленно шагая вперед.

Джордан встал рядом с ней, переплетя их пальцы вместе, как будто предлагая ей утешение, в котором, как она знала, она не нуждалась. Д.К. теперь стала принцессой. С высоко поднятой головой она олицетворяла будущего монарха, которым однажды станет, — молодую женщину, которая сделает все, чтобы защитить свой народ, свой мир.

Принцесса она или нет, но Биар видел, что девушка все еще крепко сжимала руку Джордана, слегка улыбаясь ему, пока они втроем шли по длинной дорожке через пустой, гулкий собор к выходу.

Биар понятия не имел, чего ожидать, когда они распахнули тяжелые двери, но первый взгляд на улицу ошеломил его.

Волна звука обрушилась на друзей — металл о металл, ревущие голоса, отвратительные булькающие звуки агонии. С тех пор, как прозвучал сигнал тревоги, прошло всего несколько минут, и все же зрелище, открывшееся у подножия лестницы, ведущей вниз из Обскурии, заставляло думать, что прошли часы.

Огромная, вымощенная булыжником площадь была запружена людьми. Меярины, Ходящие по Теням и Дневные Всадники размывались друг вокруг друга слишком быстро, чтобы глаза Биара могли за ними уследить. Ходящие по Теням кружились в облаках тьмы, в то время как Дневные Всадники, перейдя на темную сторону города, появлялись и исчезали во внезапных ярких вспышках. Последние метали копья молний в меяринов, которые, должно быть, путешествовали по Валиспасу, потому что Биар не мог угнаться за их, казалось бы, невидимыми движениями.

Джордан громко выругался, любуясь открывшимся видом, и Биар не удержался и повторил это восклицание. Потому что, глядя сверху вниз на битву, которая началась всего несколько мгновений назад…

Это уже была кровавая баня.

И звуки, которые достигали их ушей — не говоря уже о виде такого ужасного, безудержного насилия — это было не похоже ни на что, что Биар мог себе представить. Ничего такого, что он когда-либо хотел себе представить.

Перед лицом этого он был наивен, полагая, что они смогут помочь. Д.К. был права… они не продержались бы и пяти секунд, если бы…

— БИАР, БЕРЕГИСЬ!

Биар пригнулся как раз вовремя, услышав пронзительный крик Д.К., и, развернувшись, обнаружил ошеломляющего мужчину-меярина с мечом из Мирокса, воткнутым в дверь прямо рядом с тем местом, где только что была его голова.

Не дав себе отчет, четыре года боевой подготовки Биара дали о себе знать, и он вытащил Теневой Кинжал из ножен, держа его перед собой. Оружие было похоже на зубочистку по сравнению с мечом меярина, но это было лучше, чем ничего. И когда мужчина снова замахнулся на него, Биар подумал, что готов встретиться с ним клинком против клинка. Но он забыл учесть скорость бессмертного, и когда меч устремился к нему слишком быстро, чтобы его можно было разглядеть, Биар понял, что он не просто в беде… он близок к смерти.

Только этого не произошло, потому что прежде, чем меч меярина смог завершить свой нисходящий удар, тот потерял равновесие, отшатнувшись в сторону.

— Терин…

Что бы он ни собирался сказать, это было прервано, когда его рука с мечом поднялась, и рукоять его собственного оружия врезалась сбоку в висок — сильно. А затем это повторилось еще раз, даже когда он рухнул на землю.

В следующую секунду Джордан материализовался рядом с меярином, использовав свой дар, чтобы спасти Биара. Его лицо стало бледным, но торжествующим, в руках он сжимал меч. Победоносное выражение лица длилось недолго, так как меярин, возможно, был ошеломлен неожиданной трансцендентностью Джордана, но потребовалось бы гораздо больше, чем два удара по голове, чтобы вывести его из строя.

Заметив это, Джордан передал Биару меч и схватил Биара и Д.К., активировав свой дар, чтобы накрыть их всех, как раз в тот момент, когда еще три меярина прибыли на вершину Обскурии. С их бессмертными чувствами им не нужно было бы видеть Биара и его друзей, чтобы вступить с ними в бой… то, что он, Джордан и Д.К. поняли в один и тот же момент.

Из-за этого никто из них не колебался, когда Джордан крикнул:

— БЕЖИМ!

И вместе они бросились вниз по неровной каменной лестнице в кошмар того, что ждало их внизу.

Джордан не мог покрывать Д.К. и бесконечно использовать свой дар — требуемая энергия, в конце концов, стала для него непосильной. Как бы то ни было, им повезло за те долгие минуты, которые он провел, пока они пробивались сквозь враждующие расы к краю площади. Именно там они нашли переулок, спрятанный в тени, который предлагал хоть какую-то защиту от безумия, происходящего на мощеном пространстве… безумия, которое только усилилось, когда прибыл сам Эйвен, приземлившись на вершине Обскурии.

… Прямо там, где всего несколько минут назад стояли Биар, Джордан и Д.К… Если бы они не ушли, когда это произошло… никто не мог сказать, что могло с ними случиться. Что бы с ними случилось.

Но они выжили и сбежали. И теперь, когда они были в безопасности — или, по крайней мере, относительно, — Биар воспользовался моментом, чтобы отругать себя за то, что выронил меч во время их безумного броска через площадь. Он был вынужден блокировать случайный удар проходящей меярины, чей клинок был направлен прямо в голову Джордана — удачный удар со стороны женщины — и когда Биар встретил ее оружие в воздухе, он почувствовал столкновение так резко, что вся его рука была повреждена и меч со звоном выпал. К счастью, его жалкая попытка блокировать удар дала Джордану время, необходимое для того, чтобы уйти с линии опасности и толкнуть Биара и Д.К. вперед, прежде чем меярина выяснила, где находятся ее невидимые противники.