– Я не знаю, как Алиска тебя назвала. Да и старого твоего имени не знаю. Поживи пока тут. А потом я обязательно отвезу тебя обратно.

Утром Олег очень долго будил Женьку. Когда та открыла глаза, то смотрела на него, как на привидение.

– Ты вчера со снотворным перебрала что ли? Твой будильник, по-моему, три подъезда в округе разбудил, короче, всех, кроме тебя.

– Ты не поверишь, но я как будто в параллель провалилась. Там у меня дядя и тетя есть – и двоюродных толпа. Мы как бы день рождения чей-то праздновали в старом доме. И меня никак не хотели отпускать.

– Привет, глюки. Пора в отпуск. Женя, ночные фантазии – это здорово, но я настаиваю на том, чтобы ты не сидела на работе до поздней ночи.

– Да, да, я помню, пора в отпуск. Только сегодня пора не в отпуск, а к Алиске в больницу. Так что работа откладывается на вечер сама собой.

Больница была недалеко от офиса Олега, он подвез Женю по дороге. Правда, машина вела себя странно – заводится не хотела, по пути несколько раз заглохла, но, как потом сказал Олег, все закончилось, как только Женя вышла из машины. Как отрезало.

В палату к Алиске Женю пустили практически сразу. Как оказалось, поверхностные раны были смешные, но врача пугало сотрясение мозга – Алиска знатно приложилась к лобовому стеклу головой. Так что в больнице ей предложили остаться еще на неделю. Алиска была сильно напугана, еще больше подавлена, поэтому промычав что-то нечленораздельное, согласилась с врачом. Подавлена потому, что свои собственные водительские навыки Алиска всегда оценивала выше среднего, как, впрочем, и окружающие, знакомые с водителем – Алисой. Так было всегда, и эта авария настолько выбила почву у водителя Алисы из-под ног, что та совсем растерялась.

– Алиска, как ты могла не заметить трамвай???

– Женя, да видела я трамвай. Но моя машина заглохла, и я не успела завершить маневр. Моя милая малышка, которая никогда меня с первого дня не подводила, последнюю неделю вела себя странно, я была в сервисе, но там сказали, что все в порядке. Ну и видишь, чем все закончилось в итоге.

– Ну, судя по тому, что могло бы быть – нормально закончилось. Только прежде, чем снова за руль сядешь, поменяй машину, пожалуйста.

– Да, теперь придется. Слушай, я пока тут на обезболивающем отсыпалась, мне такая хтонь снилась… Даже не знаю, как интерпретировать теперь. Мне снилось, что у нас с тобой куча братьев и сестер откуда-то взялось, мы все в старом бабушкином доме, что-то празднуем. Так весело и шумно, даже передать не могу.

Женя недоуменно смотрела на Алису и терла виски. Такого просто не бывает – этого не может быть в принципе.

– Снилось сегодня ночью?

– Ну как ночью, насколько я понимаю, я так душевно еще вчерашний день прихватила. Но, в принципе, да, сегодня ночью. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что мне сегодня приснилось тоже самое. Тетя и дядя, целый полк двоюродных и чей-то день рождения в старом доме.

Алиска как-то странно посмотрела на Женю, и, как в детстве, подняла одеяло до подбородка – спряталась. Это был любимый защитный маневр на все случае жизни – Алиска младше, и всегда уверена в том, что Женя защитит, стоит только переждать под одеялом.

– Женечка, но так же не бывает.

– Но у нас же есть. А раз есть, надо думать, что с этим делать. Кстати, сегодня, пока мы к тебе ехали, машина у Олега несколько раз заглохла на ровном месте.

А это уже система вырисовывается. А раз система – надо уточнять что к чему. Чтобы больше с трамваем не бодаться. Давай, вспоминай, когда машина в первый раз хандрить начала. Будем строить предположения.

Женя была программистом. И думала исключительно системно. Есть факты, есть логическая цепочка – рисуем взаимосвязь. «Этого не может быть» ее в принципе не волновало, потому что уже произошло – и раз она об этом знает, то это факт, а факт вписывается в ее систему координат просто волшебно. Разбираемся, что с этим делать дальше.

Алиса была прямой противоположностью Жени – она вела театральный кружок для детишек, играла в театральной студии, а на жизнь зарабатывала батиком, кстати, была очень известна и востребована в этом формате. В общем, один физик и один лирик. Ну и необъяснимое, как факт. Разбирайте по косточкам с разных сторон. Женя выспрашивала Алису методично, как писала свой код. Что, когда, как долго, с чего началось и чем закончилось. Понемногу вырисовывалась ясная картина нескольких последних недель. И когда стала понятна дата первой машинной хандры, так же методично Женя начала пытать Алису – вспоминай что было. В этот день, в эту ночь, за день. Вспоминай по минутам, ничего не пропускай. Расписание Алисы было запутанным и разношерстным, но в принципе, повторяющимся, как 0/1/0. Изо дня в день – одна студия, вторая студия, третья студия. Кофе с подружкой, концерт с приятелями по университету – ничего выдающегося и из ряда вон. Да, много, да, в разных местах, но все циклично и завязано в общий круг. Минимум новых людей и новых событий. Из общей цепочки выбивались только игрушки из старого дома, и то, что с ними связано. То есть буквально за день до первой поломки машины Алиса привезла фарфоровую куклу от мастера – тот реставрировал саму куклу и заново создавал ее наряд. А на следующий день в первый раз Алисина гордость и любовь – ярко-красный купер, первый раз дала сбой. Без какой-либо причины, она сначала отказалась заводиться, а потом, по дороге несколько раз просто глохла и не заводилась вновь. Алиса отправилась в автосервис. Но там ничего не нашли – сказали, машина в полном порядке. И так всю неделю, до аварии с трамваем…

– И как только кукла оказалась у меня, машина Олега начала сбоить точно так же. Выходит, дело в кукле?

– Женя, но это бред.

– Бред, не бред – я сопоставляю факты. А факты вещь неумолимая. Ты же больше ничего не смогла вспомнить? Других общих триггеров у нас с тобой просто нет – разные люди, разные места, разные события, только кукла одна и та же. Значит это она.

– И что нам теперь делать? Выбросить ее?

– Я не думаю, что это выход из положения. Скорее всего «просто выбросить» не вариант. У тебя ведьма знакомая есть?

– Женя, ты сдурела совсем? Какая ведьма, мы что, в средневековье?

– Ну может они теперь называются по-другому как-то, но смысл то тот же – ведьма она и есть ведьма. Где бы нам ее раздобыть?

– Женя, но почему ведьма-то?

– Потому что. Во всем и всегда профессионалы должны работать. Ты же не ходишь лечиться к художнику, а на выставку к врачу?

– Выставки, кстати, у врачей, которые рисуют, очень частое явление.

– Но, все же, при этом он врач, а про него как про художника говорят – любитель. Верно? Так вот нам нужен не любитель. А профи. Давай, думай, где его взять.

Алиска задумчиво листала контакты в телефоне. В голову явно ничего не приходило. Ни ей, ни Жене. Не было у них знакомых-ведьм. Не доводилось никому из близких сталкиваться с такими жизненными ситуациями, когда нужна ведьма. И тут Алискин телефон зазвонил. Удивленно посмотрев на номер телефона, Алиса ответила.

– Да, ой, я в больнице. Приедете ко мне? А что случилось, я же с Вами рассчиталась? Нет, я не против. Я сейчас пришлю адрес.

– Алиса, кто это был?

– Мастер, который восстанавливал куклу. Сказал, что ему обязательно нужно со мной поговорить. А на то, что я в больнице, даже сказал, – значит все-таки именно так. Может он что-то знает, как ты думаешь?

– Ну если так сказал, значит точно знает. Отправляй ему адрес. Подождем.

Кукольных дел мастер оказался своеобразным персонажем. О его возрасте можно было сказать – неопределенный. Длинные каштановые локоны перевязаны бархатной лентой, на макушке такой же бархатный берет. На носу очки в невесомой стальной оправе. Сказочно красивые руки, как у пианиста, кипенно-белая батистовая сорочка с серебряными массивными запонками, бархатный жилет, на контрасте с беретом и лентой – дядька произвел фурор в больничном коридоре. Зашел, приподнял очки, посмотрел по сторонам, вздохнул и тихонечко приземлился на краешек Алисиной кровати.