«Повторно…»
И чего им всем спокойно не сиделось? Еще капитан какой-то…
Предаваясь неутешительным размышлениям, Даша не заметила, как заснула. Ей снились красивые цветные сны. Пляски цыган вокруг костра перемежались видами горных пейзажей и ярким светом салонов бутиков. В витринах стояли манекены, как две капли воды похожие на Полетаева. Фи-Фи придирчиво присматривался к вещам и требовал завернуть их вместе с манекенами. А затем, они все втроем ехали в спальном вагоне куда-то в направлении Австралии, и Даша никак не могла понять, как же она целый месяц будет спать – ведь оба места заняты…
2
Разбудил ее голод. Жалобно урчал желудок, губы были сухими.
"Сколько же я проспала?»
Она посмотрела на часы. Стрелки показывали восемь. И вряд ли утра, так как за окнами было темно. Как, впрочем, и в самом номере.
«Кудрявый, гад, так и не позвонил».
Но где Полетаев с Кервелем? За это время можно было десять раз пообедать. Неужели все еще по магазинам ходят?
Даша вспомнила, как Филипп жаловался Полетаеву на кражу всего своего барахла и тот пообещал помочь ему приодеться.
Она встала, включила везде свет и снова позвонила Валере. На работе уже никого не было, а дома по-прежнему включался автоответчик.
«Оставьте информацию после звукового сигнала…» Кушать хотелось все сильнее. Конечно, можно спуститься поужинать в гостиничный ресторан, но в одиночестве ужинать не хотелось.
«Подожду, – решила она. – Все равно Кудрявого пока дома нет. Но где они так долго бродят? Неужели и вправду по магазинам?»
Когда мужчины не вернулись и к девяти, Даша обругала их шмоточниками и попробовала дозвониться подполковнику на мобильный. Телефон был включен, но на звонки никто не отвечал. То же происходило и с телефоном Кервеля. Этому могли быть только два объяснения: первое – они оба умерли, второе – не хотят с ней общаться. Заподозрить Полетаева в скоропостижной кончине было по меньшей мере наивно. Оставалась суровая правда: ее просто не хотят видеть. Но почему?
Даша разнервничалась не на шутку. А что, если тот и вправду решил, что это она, на пару с отцом, убивает всех остальных ради денег? Нет, нет, подполковник на это не способен – все же они знакомы не один день.
«Если только…» Даша присела.
Если только он по каким-то своим соображениям не хочет, чтобы она даже в теории получила это наследство. Тогда он постарается заронить сомнение в нежную душу француза и таким образом поссорить их.
Последняя версия казалась наиболее правдоподобной. Если это так, то сто против одного, сейчас они сидят у подполковника дома, тот угощает доверчивого Филиппа каким-нибудь дорогущим коньяком и пудрит ему мозги.
«Ну уж нет, Сергей Павлович, вы напрасно полагаете, что со мной так просто справиться!»
Недолго думая, она прошла в ванную комнату и вытряхнула содержимое косметички на мраморную столешницу. Из ее рук все сыпалось, но она была полна решимости разобраться в происходящем.
Филипп тоже хорош – ее, почти родственницу, готов променять на человека, практически незнакомого, да еще служащего в органах. И из-за чего? Из-за широты взглядов? Ведь если женщина не ходит на шоппинг и читает Ницше, это еще не означает, что ее можно позабыть в гостиничном номере, словно старое пальто. Это вообще ничего не означает, кроме одного: она умна и образованна.
Правый глаз уже был полностью накрашен и смотрел более гневно, чем ненакрашенный левый. Нет, или подполковник оставит свои интриги, или пожалеет, что на свет родился.
Приведя себя полностью в боевой вид, Даша перетряхнула чемодан и после недолгого раздумья достала единственное платье, которое взяла с собой.
«Да я почти красавица! – подумала она, увидев себя в полный рост. – Если не найду их, или они опять начнут мне пакости говорить, уйду с первым же встречным!»
Уже закрывая номер, она принялась представлять себе этого встречного. Призрачный красавец томно улыбался и посылал воздушные поцелуи…
3
Как и следовало ожидать, подполковник не был рад ее видеть. Приоткрыв дверь сантиметра на полтора, он осмотрел визитершу через щель. Убедившись, что это действительно она, сухо поинтересовался:
– Ну?
– Может, все-таки пригласишь меня войти?
Даша старалась выглядеть безмятежной. Расстегнув плащ, она положила руку на талию, привлекая тем самым внимание к своему наряду.
На Полетаева маневр не произвел никакого впечатления.
– Пригласить? Это еще зачем?
– Кофе угостить.
– Ты хочешь кофе?
– Хочу.
Полетаев пошуршал за дверью, и в проеме показалась пятисотрублевая бумажка.
– Держи. Хватит и на кофе, и на обратную дорогу
Кто бы стал терпеть такое обращение! Да еще в платье.
Отойдя на пару шагов назад, чтобы получить достаточное ускорение, Даша разбежалась и сшибла дверью обалдевшего подполковника, малым не сломав ему ключицу.
– Что-то не любезен ты сегодня, – холодно заявила она, пытаясь продраться в квартиру как можно дальше.
Полетаев беззвучно ругался неприличными словами, пытался вправить плечо и удержать ее за полу плаща.
– Такое ощущение, что ты звереешь на территории Родины!
– Меня, как Антея, питает сыра мать Земля.
– Хватит чушь молоть. Что ты хочешь?
– Ты не отвечал на мои звонки. Почему? – Ей наконец удалось вырвать плащ и пройти в кабинет.
– Да потому что не хотел! – Полетаев шел следом, не отставая ни на шаг.
В кабинете никого не было.
– Где Филипп? Все по магазинам ходит?
– Нет. – На мужественном лице читалась досада. – Он в гостиной.
Даша рванула в гостиную и застыла на пороге. В полосатом ампирном кресле сидел мсье Кервель и держал в руке раскрытый томик французских стихов.
– О! – произнес он, увидев Дашу – Рад видеть вас, дорогая Ди-Ди.
Черта с два! Лицо названного дядюшки было таким кислым, что обмануться было невозможно. Значит, Полетаев все-таки провел агитработу.
– Как мило… – она демонстративно оглядела комнату.
Стол был сервирован на двоих, в три хрусталя. Без сомнения, ужин планировался долгий. Стол украшали цветы и свечи.
– Я вам помешала? – Она заставила голос звучать нарочито удивленно.
– Конечно, помешала. – Полетаев прислонился спиной к косяку. – Теперь ты уйдешь?
– Нет. Теперь я тем более не уйду.
Неожиданно для себя Даша почувствовала укол ревности. Да неужели сидящий в кресле полувоздушный доходяга с собачьим именем и крашеной головой более интересный собеседник, чем она? Или, разве может сравниться ее искрометное остроумие с занудливыми рассуждениями эстета в погонах?
Ответ находился прямо перед глазами. Мужчины явно давали понять, что не жаждут ее общества.
Но незваная гостья продолжала делать вид, что не понимает.
– Простите, что перебила вашу беседу, джентльмены… – Ожидая ответной вежливости, она сделала паузу.
Как и следовало ожидать, джентльмены не бросились ее разуверять. Пришлось продолжить.
– Я пришла сообщить вам одну невероятную новость… Чем это здесь так вкусно пахнет?
Полетаев демонстративно посмотрел на часы:
– Дарья Николаевна, нельзя ли покороче? Так вкусно пахнет горячее. И я боюсь, что оно перестоит.
– Ничего, – Даша отбросила вежливость, как разоблаченный симулянт костыль, – постоит, не развалится.
Еще раз взглянув на часы, подполковник сухо возразил:
– Это рыба. Она развалится. Так что, прошу побыстрее.
– Какая рыба?
– Не имеет значения. Осетрина.
– Я тоже есть хочу!
– Хорошо, – Полетаев полез в карман. – Могу предложить еще пятьсот рублей. Тысячу максимум: неподалеку есть хороший ресторан.
В груди появилась нехорошая тяжесть.
– Я не нуждаюсь ни в чьей благотворительности. Тем более в твоей.
Полетаев спорить не стал и убрал кошелек в карман.
– Прекрасно – сэкономлю полторы тысячи. До свидания.
– Значит, ты меня выгоняешь?
