— Д-да, господин, — только и смог выдавить Вор. — Я… подумаю…

«Будто у тебя есть выбор», — сказал он себе. Но если ляпнуть «согласен», кто знает, вдруг маг сразу возьмет с него какую-нибудь клятву, от которой никак не отделаешься?

— Иди, думай, — тот подтолкнул Вора в плечо. — Я велел накормить тебя, так что присаживайся к любому костру.

— Благодарю, господин, — поклонился тот. — А лошадь…

— Ею займутся, не переживай. Или в седельных сумах половна королевской казны?

— Что вы, господин, времени не хватило ее обчистить, но если прикажете…

— Я поразмыслю над твоим предложением, — усмехнулся маг. — Иди, ужинай.

Ясное дело, кусок в горло Вору не лез, хотя живот подводило от голода. Он заставил себя наесться как следует — неизвестно, когда еще удастся поужинать горячим, — смеялся вместе с людьми князя и даже шепотом рассказывал, как именно выкрадывал принцессу.

Ее самой видно не было: Гарран как увел ее в шатер, так они и не показывались.

«Скорее бы стемнело, — думал Вор, отказываясь от предложенного вина. — Она же когтями… Да и он растеряется, когда вдруг сова…»

А вечер все не кончался, и Вор вдруг сообразил: сегодня же летнее солнцестояние, самая короткая ночь в году! Нарочно колдун подгадал или просто так вышло? Поди знай…

Но стемнело все-таки, и Вор сделал вид, будто уснул у костра, как все остальные… очень уж они вовремя заснули! И видел, как маг прошел к шатру князя. Внутри теплился свет, мелькали тени, ничего нельзя было разобрать… до тех пор, покуда наружу с яростным криком не рванулась большая птица.

Рванулась, чтобы угодить в костер — не тот, у которых спали люди, в колдовской. Вор никогда не видел такого мертвенно-белого пламени, как то, что объяло сову.

Броситься бы на подмогу, но чем он мог помочь? Этот огонь не зальешь, землей не засыплешь!

— Потерпи еще немного, Лизелотта, — услышал Вор голос колдуна. — Это больно, я знаю, но ты будешь свободна от заклятия. О, какое заклятие! Кто бы мог подумать, что городские колдуньи владеют такими! Жаль, не найти уже ту старуху, я бы расспросил ее…

Крик, похожий одновременно на человеческий и на птичий, звенел над лесом, и Вор не выдержал, вскочил и ринулся в белый костер, чтобы схватить птицу — крылья бы не помять — и выкатиться с другой стороны. Не обжегся даже — не для него был этот огонь разведен… И выпустил большую сову — пускай летит, может, Лесной Дед поможет? А ему так и так — виселица…

— Ты… ты что сделал, отребье? — у мага даже голос пропал от ярости, и он шептал. — Как ты посмел?!

— А что мне терять-то? — ухмыльнулся Вор. — Хоть что хорошее напоследок сделаю. Князя ты убил, верно? А принцессу не трогай.

— Иначе что? Убьешь? — засмеялся маг. — Да, видно, чары сильны, если ты успел влюбиться за пару дней пути…

— Чары ни при чем. Не трогай, иначе вправду убью.

Удавка затянулась на шее, и Вор захрипел.

— Думай, кому грозишь, смерд, — фыркнул маг и отпустил его. — Убийца нашелся…

И в эту минуту на голову ему свалилась большая птица, вцепилась когтями в глаза, принялась рвать клювом, и сбросить ее было не так-то легко.

«Сейчас», — понял Вор. Обобрать тех, кто угощал его у костра, было проще простого, а потому оружия хватало. Острый нож вошел меж ребер мага, словно в масло. Второй — в подвздошье. Третьим Вор перерезал горло — умел, хотя не любил до дрожи.

— Не дышит… — пробормотал он. Еще один нож он держал наготове, а то от этих магов не знаешь, чего ждать. — Принцесса? Ты цела?

Она сидела рядом на поваленном дереве и угукнула в ответ.

Он присел рядом и погладил шелковистые перья. Сова в ответ прищемила ему пальцы клювом. Не больно, так… чтобы знал свое место.

— Полетишь домой? — спросил он, когда она вдруг подвинулась и расправила крылья. — Эй!..

Сова взлетела и тут же упала в густую траву. Вернулась через минуту, и в клюве у нее была зажата змея. Та самая, Вор узнал, но побоялся дотронуться. Догнала все-таки, только силы иссякли, когда умер хозяин!

А вот новая удавка… Ладно, даже если еще действует, ничего. Меньше будет болтать, а то старшие вечно говорили, что язык его — враг его. А уж о Лизелотте он никогда никому ничего не скажет…

— Х-холодно как! — услышал он вдруг и поспешил скинуть куртку, чтобы прикрыть наготу Принцессы, которой она, похоже, и не стеснялась.

— Ты как это… человеком?.. Еще не светает!

— Не знаю, само как-то вышло… — Принцесса прижалась к нему. — Ты теплый… От тех холодом веяло…

— А почему ты голая? — опомнился Вор.

— Он сказал — для ритуала нужно снять одежду. Она там, в шатре. И Гарран там. Ты прав, он… если даже не умер, это не тот человек, которого я знала, — губы Принцессы задрожали.

Очень хотелось поцеловать их, но Вор не решился, только погладил ее по голове, по серебряным в свете луны волосам.

— Я схожу принесу, — неуклюже выговорил он.

— Погоди… и отойди, все перья измял!

Девушка встряхнула головой, скинула его куртку и…

Вор восхищенно выругался, когда сова сделала круг над его головой и села на дерево.

— Я понял: он заклятие пытался снять, но не успел! — дошло до него. — Зато ты теперь можешь превращаться, когда захочешь!

— Додумался, недели не прошло, — раздался знакомый ответ. — Принеси, правда, одежду. И лошадь возьми. И припасов.

— Зачем? — опешил Вор. — Теперь ты можешь… за кого угодно замуж! За любого короля!

Воцарилось молчание.

— Ну и дурак же ты, — квакнуло вдруг у ноги. — Хотя все люди такие…

— Нет, я не могу на тебе жениться, — испуганно сказал Вор. — Ты принцесса и вообще…

— А помнишь, что сказал Гарран?

— Конечно. Лучше быть какой-нибудь крестьянкой или горожанкой, чем угодить в лапы этому вот… — Вора передернуло. — Но как ты… Ну… что ты будешь делать? Я умею кое-что, плотничать там, а ты как же?

— Я умею ткать, кроить, шить, вышивать, вязать, — был ответ. — Вот огородничать не умею, но, думаю, этому несложно научиться. И со скотиной никогда дела не имела. Впрочем, ты заработаешь на первое время, я полагаю?

— Да. А князь уже не обидится, если я обберу его карманы и карманы его людей, — пробормотал Вор. — И ты куда-нибудь слетать можешь. Лишь бы колдуны твоего отца не нашли…

— Не найдут. Этот… словно кожу с меня содрал, а с ней вместе — следящие чары. Больно было — не передать!

— Я…

— Ты прыгнул в колдовской огонь ради меня, — перебила Принцесса. — Поэтому я возьму тебя в мужья. И не беспокойся — удавка твоя сгорела там же.

— Я каторжник, помнишь?

— Конечно. И отличный вор. Ты меня отговорить хочешь, что ли? Не нравлюсь?

Он помотал головой, потом покивал, плюнул и сказал:

— Нравишься. Но я не представляю, как мы будем жить. Я давно забыл, каково в деревне, а ты…

— А я принцесса, — улыбнулась Лизелотта. — Не беспокойся, мне помогут. Я умею просить.

— У меня даже имени нет…

— Переведу с другого языка. Восьмой, да? Если подумать…

И с тех пор Вор звался этим именем.

Дом нашелся в третьей по счету деревне, заброшенный, но еще крепкий.

И в самом деле помогали бестолковым молодоженам: то одна соседка учит сажать капусту, то другая — эту капусту солить. Лотта — так она теперь звалась, — взамен учила вязать и вышивать узоры, каких здесь никогда не знали.

Мужу тоже помогали — он не знал, с какой стороны взяться за этот дом, как забор укрепить, городской же!.. Ничего, приходили мужики, показывали, а дальше он уж разобрался сам, и инструмент купил лучше, чем у любого в деревне.

Со скотиной поначалу не заладилось, проще было купить яйца и мясо, чем самим возиться, а потом как-то кур завели, коз, ну и корову… Теперь, конечно, помощи если просили, то у них, а не наоборот. Они никогда не отказывали.

Поговаривали, что жена этого городского, бывает, улетает в дальние леса — может, колдовской узор вызнать, может, потанцевать с лесными духами. Ночью можно подсмотреть, только никому не удалось, хотя пробовали многие…