– Так я о том же… Я это, Самвелу ее отдал…

– Она что, еще хочет?..

– Да нет, он ее в чувство приведет…

– Что, совсем плохая?..

– Да хрен с ней, сама на кукан напросилась… Ты не бойся, если кони двинет, ты за нее не в ответе…

– Я не боюсь. Ты хозяин, я твой гость. Бабы на твоей совести…

Да, Грек стелиться должен перед Климом. За все про все он получил ровно пол-»лимона». Конечно, ему с пацанами пришлось попотеть. И рисковали они сильно. Но так и в напряге они были всего две недели.

– Да оно понятно, не базар…

– А раз понятно, организуй мне еще одну девочку…

– Какую?

– Ту, которую мы видели, когда ехали сюда…

Похабные мысли о Тане перешли в разряд навязчивой идеи.

– Вот так, Никитушка, остались мы без нашей бабушки, – тяжко вздохнула мать.

– Царствие ей небесное…

Бабушку они похоронили вчера. Никита успел проститься с ней. Вчера же и помянули новопреставленную. И сегодня в доме накрыт стол. Все как положено.

За столом близкие родственники усопшей. И Татьяна с родителями.

Летом прошлого года у них дотла сгорел дом. Бабушка по-соседски приютила их у себя. Пока новый дом не отстроят.

Пал Севастьяныч мужик справный, работящий. Новый дом с размахом строит. Половину первого этажа уже вывел.

– Да вы не торопитесь, – сказал Никита. – Живите здесь, никто вас не гонит…

– Да, да, конечно… – закивала мать. – И за домом присмотр будет…

Дела житейские, дела насущные.

Татьяна сидела за столом прямо напротив Никиты. Глазки опущены – боится их поднять, на щеках румянец. Такое ощущение, будто она в него влюбилась.

Нет, нет, только не это. Девчонка она очень красивая. И душа у нее дай бог каждому, характер мягкий, нрав кроткий. О такой жене только мечтать… Но Никита женат. И очень любит свою Марту. Даже если бы сам в Татьяну до смерти влюбился, все равно не променял бы жену на нее. Не из той он породы…

– Татьяна, ты куда?..

– Никуда…

Мать спрашивает, дочь отвечает. Никита стал невольным свидетелем их разговора.

Конец дня. Вечереет. Возле дома остановилась белая «шестерка». Татьяна увидела ее в окно. И к двери.

– Опять Кирилл?..

– Да ну его…

Татьяна глянула на Никиту и покраснела. Как будто он ее в чем-то нехорошем уличил.

– «Ну его, ну его», – передразнила ее мать. – А на дискотеку вместе ходите… И сейчас намыливаешься?

– Не знаю…

– Не знает она… Траур у людей, а она на дискотеку, совесть бы поимела.

С улицы донесся автомобильный сигнал.

– Сходи, скажи ему, чтобы уезжал, – потребовала мать.

– И схожу…

– Да ладно вам, Софья Николаевна, – вмешался в разговор Никита. – Девчонке семнадцать. Дело молодое. Чего ей дома сидеть?

В конце концов, не у нее же траур…

– Ну если ты, Никита, так считаешь, тогда пусть идет… Иди, доченька, собирайся…

Татьяна посмотрела на Никиту больше с укоризной, чем с благодарностью. Как будто не очень хочется ей уезжать от него со своим парнем.

– Хороший парень? – спросил Никита, когда девушка скрылась в своей комнате.

– Кто, Кирилл?

– Ну да…

– Хороший, – кивнула Софья Николаевна. – Интеллигентный мальчик, умный, в Черноморске в институте учится. Из хорошей семьи…

Она тяжко вздохнула:

– И ты, Никита, хороший… Помню, как ты за Альбиной моей ухаживал… Давно это было. Человеком ты стал. Добрый, порядочный. Миллионер… Жаль, что у вас с Альбиной не сложилось… Где она сейчас, моя Альбина?..

На глаза у нее навернулись слезы. Она всхлипнула:

– Сама виновата в том, что Альбина дикой росла. Не следила я за ней. Все Паша да Таня… А Альбина… Я ей была плохая мать… Не вернется она. Никогда не вернется…

Софья Николаевна всхлипнула, закрыла лицо руками и пошла в свою комнату.

Появилась Татьяна. Уже принарядиться успела, накрасилась. Огонь-девчонка. Кирилл, наверное, в восторге от такой подружки.

– Счастливо, – улыбнулся Никита.

– Счастливо оставаться! – не осталась она в долгу.

В дверях остановилась. Повернулась к нему. В глазах упрек и надежда.

– Может, вы с нами?

– Нет, – покачал он головой. – Стар я уже для дискотек. Да и мешать вам не хочу.

– Мешать? – возмутилась Татьяна. – А чему мешать? Мы с Кириллом даже ни разу не целовались…

– У вас еще все впереди.

– Ах так!..

Она обиженно повернулась к нему спиной, гордо вскинула голову. И так же гордо удалилась.

Никита не хотел обидеть ее. Но так получилось…

Он сидел на диване с книжкой в руках. В доме траур, телевизор включать нельзя. Да ему и не хочется пялиться в «ящик» – книга интересней…

От чтива его отвлек звук автомобильного сигнала. А затем кто-то забарабанил в ворота.

Кого там принесла нелегкая?..

Внутри шевельнулось недоброе предчувствие. Не хотелось Никите выходить во двор. Но, видно, придется. Что это за мужик, который от каждого шороха шарахается?

Он подошел к воротам.

– Кто там?

– Да это я, Кирилл…

Никита открыл калитку. Точно, безусый юнец. Длиннополая кожаная куртка с меховым воротником, непокрытая голова. Белая «шестерка» в двух шагах.

– Таня не приходила? – первым делом спросил он.

– А что, должна была прийти?

– Не знаю… – замялся парень.

– Та-ак, а ну заходи…

Если бы парень замешкался, он бы схватил его за хибот и силой втащил во двор. Но тот не заставил себя долго ждать. Никита провел его в дом.

– А вы кто, Никита? – спросил тот.

– Как ты угадал?

– Да Таня говорила… Она от вас в полном восторге…

– Это что, имеет отношение к делу?

– Да нет… Так пришла она домой?

– Нет, я бы знал.

– Так я и думал, – обреченно вздохнул Кирилл.

– Что ты думал?

Недоброе предчувствие усилилось. У Никиты даже под ложечкой засосало.

– Мы с ней на дискотеке повздорили, – начал рассказывать Кирилл. – Так, по мелочи… Она ушла. Я бы за ней пошел. Да гордость заела… Но долго не продержался. Все же пошел. Вышел из клуба, через площадь к дороге. Смотрю, а ее в джип затаскивают… Я в машину – и за джипом. На хвост сел. Смотрю, он за город выезжает, в сторону «Привала» идет… Ну, дальше я ехать не решился. Знаю я, кто в «Привале» по ночам гуляет.

– Кто?

– Да братва местная… А с ними связываться, ну его в пень.

– А почему ты решил, что Татьяна дома?

– А вдруг это не она была?.. Темно было, я не рассмотрел. Может, это какую-то лярву в джип затаскивали. Их на дискотеке как грязи…

– Значит, в «Привал» ее повезли?

Никита знал это кафе. Еще с детских лет наслышан о нем. Его и в прежние времена шпана всякая жаловала. И сейчас крутых там хватает.

– Думаю, что да…

– Значит, братва, говоришь…

Можно в милицию заявить. Но местные менты, как правило, с мафией повязаны. Крепко или не очень – это уже детали. Пока они заявление примут, пока расчухаются, с Тани семь шкур спустят…

Почему-то перед глазами возник образ Клима. Его холодные глаза убийцы… Точно! Это его рук дело!.. Он уже вчера пытался увезти с собой Таню. Вчера не получилось, зато сегодня он на ней отыграется.

Вот уж ублюдок. Альбину загубил, до сестры добрался. А если он убьет Таню?..

– Так, так, – задумчиво проговорил Никита.

И пытливо посмотрел на Кирилла.

– Татьяне помочь хочешь?

– Да, конечно, – закивал тот.

– Тогда дуй в машину, прогревай мотор…

– Так он и без того прогрет…

– Я сказал – в машину. Там меня и жди. Я сейчас…

Парень вышел, Никита достал дедовское охотничье ружье. Хватит ему без дела пылиться.

В комоде нашел коробку с патронами. Внимательно осмотрел их. Распотрошил один. Капсюли, гильзы в порядке, порох сухой, картечь… Нормально!..

Никита оделся. Джинсы, свитер. В прихожей висел армейский камуфлированный бушлат дяди Паши. Сейчас это куда лучше, чем дорогое, сшитое по индивидуальному заказу пальто.