Вот и сейчас он создавал масштабную инсталляцию из деревянных домиков – целые кварталы, мосты, дороги и прочее, прочее…

Муж домывал остатки посуды.

Я устало его поприветствовала.

– Сема, я вернулась. Грибной суп понравился?

Он вдруг развернулся и резко встал в позу: руки в боки, кастрюля – и та обзавидуется. Весь из себя такой праведно-возмущенный.

Я даже удивилась слегка от усталости.

– Могла хотя бы посуду помыть за собой! Ходишь по ресторанам, ешь там от пуза, отдыхаешь, а я тут по дому карячусь…

– Ты чего, не с той ноги с работы приехал? – я не хотела сейчас ссориться, не было сил: ни физических, ни душевных – вообще никаких. – Подождал бы Елену, нашу любимую домработницу. Она завтра приедет и все сделает.

– Ну да! А пока хлебать из кастрюли?

– Я же заказала еду, там есть емкости.

– А я не хочу есть из пластиковых емкостей, тем более что они маленькие и неудобные.

– Ну помыл ты себе тарелку и ложку? Что дальше?

– Ты там шляешься по заведениям с разными мужиками! Еще неизвестно чем занимаешься. Мало ли, что ты там говоришь про измену. А может ты с ним трахалась ради дохода. А я, как домохозяйка, кручусь возле раковины и стиральной машины!

– Все сказал? – уточнила я с некоторым вызовом. Налила себе чай, пока Семен слушал. Муж был со мной одного возраста, но с особенностью моей, увы, не родился. Поэтому, хотя и выглядел немного моложе, но заметно поправился, «наел» себе пузико. Приятное лицо, чуть даже женственное, все еще выглядело вполне себе привлекательно. Муж занимался гирями, поэтому и оставался еще довольно крепким и сильным.

Наш поединок взглядов закончился, когда я уже начала свою обвинительную речь.

– Я была бы рада сидеть себе дома, мыть посуду, готовить, стирать, убираться… Тем более, что Елена раз в неделю всем этим занимается, облегчая нам быт. Но я вынуждена работать в усиленном графике, потому что зарабатываешь ты просто копейки. Прости, Сема, но это у тебя не зарплата – это скорее милостыня у паперти. На сорок тысяч в наше время не прокормить даже джунгарского хомячка! А у тебя сын подрастает, у нас дом!

– Жили бы в моей унаследованной комнате! Зато я был бы уверен, что жена мне не изменяет с какими-то хлыщами.

Я налила себе еще чаю, наполнила им термос, отмахнулась и отправилась на второй этаж дома. Спорить и ссориться сил не было категорически. Я вымоталась и хотела лишь одного – тишины и покоя в собственном доме. Который купила на свои же заработанные, ими же оплачивала всю коммуналку. Муж исключительно и только изыскивал средства на откачку грязи из септика.

Сема еще подулся и все-таки поднялся, примирительно протянул руки ко мне. Я даже не собиралась вставать с кресла. Он наговорил мне гадостей просто так, теперь же собирался просто так помириться.

– Ты просто не согласовывала со мной, что сегодня собралась опять встречаться с мужем заказчицы! – произнес Сема в свое оправдание. – Я ожидал, что ты будешь дома. Даже заказал кое-какие материалы…

– Я тебе говорила – работа у меня не нормированная. Как пригласят на свидание, как согласую с заказчицей время – так и иду. Хватит уже скандалить. Я дико измотана. Это заказ из меня высосал все соки.

– Ну ладно, извини. Я просто слегка разозлился.

– Вот и я разозлилась. Поэтому уходи.

Муж вытянул меня за руку из кресла, обнял и заставил себя поцеловать. Я выдохнула и села за переписку с девчатами.

Вроде бы у всех неплохо дела складывались.

Бригитта еще раскручивала своего подопечного. Женя закончила вчера, отдыхала. Томка возвращалась с очередного свидания, где вроде бы дошли ажно до поцелуев. Но пока что за горячим их не застукали, придется еще немного постараться.

В общем, и остальные были при деле.

Я заглянула в комнату сына.

Тот сразу поднялся, подошел и крепко обнял.

– Мама, да не переживай ты из-за папиных закидонов. Он просто ревнует. Твои эти изменщики, небось, не такие завзятые неудачники.

– Что ты там про меня говоришь? Я не расслышал?

В голосе Семы проскальзывала угроза: но такая, скорее чисто для виду.

– Папа. Ты зря на маме сорвался. Она же работает ради нашего блага. Очень устает и приходит измотанная.

– Сильно устает, шатаясь по ресторанам с разными мужиками? То же мне дело!

– Так зарабатывай сам на семью! Кто же против?!

И наша ссора вошла в новое русло.

Мне было лень до этого с ним пререкаться. Но тут я почему-то завелась не по-детски.

– Я бы с удовольствием, дома сидела! Даже как домохозяйка! Давай, зарабатывай!

– Я зарабатываю! Сколько могу! Все приношу тебе!

– А ты зарабатывай столько, сколько нужно на жизнь! И я перестану шляться по ресторанам с хлыщами и прочими козлами-изменщиками! Не будет поводов для ревности и упреков. Я разве против? Я только за!

– Ну да! Эти твои крутые изменщики лучше получают, не так ли, Оксана? Вот только гуляют из семьи направо и налево.

– Не направо и налево. Да, бывает, гуляют. А некоторых нам так и не удалось раскрутить!

– Вот и я бы, если бы зарабатывал, как они, нашел бы себе бабу поприветливей и помоложе!

Я размахнулась и влепила благоверному смачную пощечину. Он перехватил мою руку, резко скрутил. Я закричала от обиды и боли…

Семен меня оттащил в спальню и швырнул на кровать. Я перекатилась по ней, отбежала.

Муж начал наступать, но Азамат подбежал и закрыл меня своим телом от папаши.

Нет, Сема меня по-настоящему не бил никогда, как это делают некоторые абъюзеры-мужики. Но силу применял: бывало, бывало.

Я вместе с Азаматом ушла в свою комнату. Семен постучался, попытался извиниться. Но я не отреагировала, и муж ушел восвояси.

Спать я отправилась вниз, на диван.

Ночью проснулась и обнаружила, что Сема лежит рядом и страшно храпит. Я попыталась через него перебраться, но муж невовремя проснулся и задержал.

– Идем вместе наверх, – попытался помириться.

– Я буду спать отдельно! – шепотом, но безапелляционно произнесла я.

– Да не хотел я тебе делать больно!

– Я все сказала! Сплю одна! И это не обсуждается!

Муж нехотя поднялся, забрал свое одеяло, подушку и отправился наверх восвояси.

Я же полежала, немного повертелась и, успокоившись, крепко уснула.

Не знаю, как должен реагировать мужчина на такую работу, как у меня. Я никогда не бывала на его месте в реальности. Но это исключительно вынужденная мера. Мы жили, фактически на мой заработок!

И эти претензии меня уже просто выматывали.

Семен их то и дело внезапно выкатывал. То мы с ним жили вполне себе мирно, даже отчасти дружно-приветливо, то вдруг наступал этот день «икс», вот как сегодня.

И начиналось…

Ты шляешься с мужиками… а может и изменяешь. Шатаешься по ресторанам, а нам не готовишь… Ты совершенно ничего по дому не делаешь, только развлекаешься с мужьями клиенток…

И так по накатанной заезженная пластинка…

Я жутко устала от такой ситуации.

Возможно, у него и были поводы для ревности. Точнее не поводы, а рациональные сомнения. Но я никогда не изменяла супругу, и работала исключительно на благо семьи…

И что самое странное – в последнее время ссоры с Семеном не вызывали у меня вообще никаких особых эмоций. Только какую-то усталую обреченность…

Я не переживала из-за его приступов ревности, давно уже не думала, что же случится, если муж неожиданно решит меня бросить.

Плыла по течению и даже не рыпалась.

– Вот уж не думала, что увижу тебя в таком состоянии… Ты же обычно такой весь в себе: деловой и расчетливый, я бы сказала. И чтобы так говорить о женщине, устраивать целую мистификацию ради нее… Даже не так – исключительно, чтобы начать с ней встречаться…

Камилла откровенно высказывала удивление. Я и сам был поражен, чего уж тут говорить. Бывшая жена выглядела неплохо: спортивная, худощавая, немного «носатая», даже планировала сделать операцию. Но потом отказалась от подобной идеи – начиталась про эти кривые носы, провалившиеся и прочее, прочее, прочее, и решила, что и так достаточно хороша. И правильно решила. Камилла была женщиной, как иногда выражаются – то, что надо. Породистой, эффектной, соблазнительной, чуть хищной, с эдаким «чеканным» профилем и походкой от бедра, как у иной фотомодели. Мне нравилось выходить с ней в люди и на приемы, когда мужики на нее откровенно засматривались. Камилле же нравилось пользоваться моими деньгами, и я их ей оставил после нашего расставания.