Действительно, по дорожке к говорившим шел Андрей Петрович Берсенев, а за ним – две женщины в темных одеждах. Это были Лиза, которая не так давно приняла постриг в одном из монастырей, и Елена, потерявшая мужа в Болгарии, поэтому пока еще носившая траур.

Берсенев поцеловал руки Кате и Наталье.

– Не буду-не буду мешать вам, милые дамы, а сразу пройду к мужчинам. Думаю, вам сейчас с подружками хочется о многом поговорить. Хотя могу я задать вам только один вопрос – кто-нибудь, кроме нас и вас, еще прибыл? И где хозяйка сего прибежища? Впрочем, это уже второй вопрос.

Но его уже никто не слушал, поэтому ничего и не ответили, ведь все внимание Кати и Натальи было направлено только на приехавших.

– Леночка! Лиза! Какая встреча!

– Сестра Мария я теперь.

– Извини, сестра Мария. Я как узнала, что ты у Елены гостишь, очень обрадовалась и сразу послала вам обеим записку, чтобы вы сегодня сюда приехали. Надеюсь, тут будет весело.

Елена улыбнулась.

– Нас Андрей привез на своей коляске.

Но Катя никак не могла наглядеться на подруг.

– Нет, как хорошо, что вы обе согласились приехать. Я ведь столько лет вас не видела. Знала только, что ты, Елена, вернулась, мы с тобой обменивались письмами, но видимся-то впервые с твоего приезда. Но как же ты похорошела! И когда ты опять наденешь светлые платья?

– Знаешь, уже завтра. Сегодня исполняется ровно год, как не стало Дмитрия, и всего месяц, как я вернулась в Россию.

– Как время быстро летит! А как у тебя с Берсеневым? Он, похоже, тебя не забыл и все так же влюблен?

– Может быть.

– Леночка, ты улыбаешься? Отчего?

– Знаешь, Катюша, мне с Андреем очень хорошо. Он каждый день приезжает к нам в поместье, развлекает моих родителей, но со мной почему-то говорит мало, больше молчит. Впрочем, вот сюда убедил приехать, хотя я считала, что надо бы еще день-два дома посидеть, но он даже слушать об этом не захотел. Тем более, что Лиза у меня как раз гостила, и ее тоже хотелось порадовать. Когда мы еще все четыре подружки соберемся!

– Вот и правильно Андрей сделал, что уговорил! Да, Наташа?

Наталья Алексеевна все это время молчала, но тут все к ней обернулись.

– Наташа, ты плачешь!

– Ой, девочки, как я рада вас всех видеть! Я так устала быть одной!

– Наташа, что ты говоришь?

– Правду! Я так устала делать вид, что у меня все хорошо. Пожалейте хоть вы меня немножко!

Катя приобняла подругу.

– Наташа, перестань! Мы же сейчас с тобой!

– Да, что это я, плачу, жалуюсь, всем встречу порчу.

Неожиданно Лиза, то есть сестра Мария, схватилась за сердце.

– Ой!

– Что с тобой, Лиза?

– Там Федор!

– Кто?

– Лаврецкий! Федор Иванович!

– Он-то откуда здесь взялся?

– Неужели из-за границы вернулся?

– Как не вовремя!

Катя дотронулась до руки подруги.

– Лиза, я не знала, что он тут будет! Честное слово, не знала. И Аня мне о его возвращении не сообщила, хотя наверняка ей это было это известно.

– Девочки! Я сейчас же отсюда уеду!

– Лиза, ой, сестра Мария, перестань! Ты же сама говорила, что все, что было между вами, уже осталось в прошлом. Тем более, что он, наверное, будет здесь вместе с Варварой Павловной.

– Надо же когда-то с ним встретиться, Лиза, не все тебе от него бегать!

– Я его любила, девочки … Очень! А он был женат! А я его так любила …

– Лиза! Успокойся! Ты же говорила, что уже все прошло. Или нет?

– Прошло.

– Вот и хорошо. Но, Лиза! Он идет сюда и ничего уже нельзя изменить.

Лаврецкий был рядом.

– Катенька! Как я рад тебя видеть! Ой, простите, Наталья Алексеевна, Елена Николаевна! Мое почтение!

– Здравствуйте, Федор Иванович!

– Лиза? Но этого не может быть! Лиза! Это вы?

Лаврецкий не сводил с нее глаз, а та молчала. Наталья переглянулась с Катей, а потом осторожно к нему обратилась.

– Федор Иванович, а вы тут с женой?

– Я? Ах, да. С ней, хотя она приехала раньше, чтобы побеседовать с Анной Сергеевной, и я не знаю, где она сейчас.

– Вам, наверное, надо ее найти?

– Мне? Наверное, надо… Хотя… Лизонька! Как я рад вас видеть!

Он протянул к ней руки, но она непроизвольно отступила на шаг назад, и подругам показалось, что Лиза сейчас просто рухнет на землю. Они столпились около нее, а Катя строго взглянула на Лаврецкого.

– Не пора ли вам, Федор Иванович, все-таки поздороваться с хозяйкой дома?

– Да-да, конечно, пора.

Но Лаврецкий почему-то быстрым шагом пошел не в дом, а в сторону старого сада, хотя все остальные, наконец, перевели дух. А Катя позвала подруг на террасу.

– Давайте все пойдем чай пить. Лиза, успокойся! Свиделись и ладно. Пойдем-пойдем!

Все пошли за ней. Вдруг Лиза остановилась, и все к ней обернулась.

– Как я его ненавижу! Я… Вы знаете, что со мной было… А он как жил, так и живет. Из-за границы, видите ли, он вернулся! Ненавижу!

Елена обняла подругу.

– Лиза! Не надо так говорить! Не надо!

– Да, да, ты права, Леночка! Но все, что не делается, к лучшему.

Дамы поднялись по ступенькам к накрытому столу.

– Вот, держи.

Катя протянула Лизе чашку с холодной водой. Та взяла ее, быстро выпила и села на стул. Подруги обступили ее полукругом. Лиза подняла на них глаза.

– Да, девочки, все давно закончилось. Он счастлив со своей женой, а я…. Я тоже счастлива. Да, я счастлива. Я очень счастлива!

И неожиданно Лиза стала хохотать, но скоро затихла. Мужчины на террасе ничего не понимали. Впрочем, здесь были только Волынцев и Берсенев, Аркадий же к этому времени куда-то благополучно исчез.

Вдруг открылась дверь дома, и оттуда в народном костюме, отделанном шитьем и вышивкой, выпорхнула Анна Сергеевна. Все сразу к ней обернулись, а она в белой тончайшей блузке и пестром сарафане, действительно, могла очаровать кого угодно.

Катя непроизвольно глянула на свой наряд. Да уж! Это платье она носит не первый год, только воротники, рукава и отделку каждый раз меняет, а лиф все тот же. Если за последние годы, она что и могла себе позволить, так только шляпку новую или шарфик, и то изредка! Где уж ей за сестрой угнаться? А вот и муж мой тоже из дома вышел. Он-то там что делал? Опять за сестрой подглядывал? Вполне такое может быть… Вон как виновато смотрит… Эх, Аркадий, Аркадий!

Но тут Аня широко раскинула руки с милой улыбкой.

– Мои друзья! Как я рада вас всех видеть! А теперь на луг, на луг! Мы там сейчас будем водить хоровод. Поэтому беритесь все скорее за руки! Я жду! И за мной, за мной!

Гости протянули друг другу руки, и пошли цепью за Анной Сергеевной, а по пути к ним присоединился и Лаврецкий с женой. Праздник начался! И все было бы хорошо, только вот пирамида была уже потревожена, и лучше бы этого не случалось…

И затем все на лугу водили хороводы, пели песни, Анна Сергеевна плясала, но потом она ушла в дом, а все разбрелись кто куда. За столом осталась только одна Катя. Неожиданно к ней подсел Лаврецкий.

– Катерина Сергеевна, извините меня, я вел себя ужасно! Но когда увидел сегодня Лизу, просто совсем потерял голову.

– Я вас понимаю, Федор Иванович, но мы никак не ожидали встретить вас здесь! Ведь говорили, что вы навсегда уехали из России. Если бы я знала, что вы тут будете, я никогда бы не позвала сюда Лизу.

– Как видите, в сообщении о моем отъезде многое неправда. Хотя я, действительно, надолго уезжал из поместья и только недавно вернулся.

– И где же вы были?

– Представляете, поездил по России, а потом, знаете ли, махнул в Европу! И самые сильные впечатления у меня остались от Франции и Болгарии. Словом, поездка удалась! Столько интересного я там увидел и узнал. Вроде и известно мне было много, но когда буквально все своими руками потрогал, то совсем другие чувства в душе появились…

– Как я вам завидую! Вот я никуда никогда не выезжала. Сначала сестра не позволяла, а после моего замужества и средств на поездку не было. Ребенок появился, да и хозяйственные дела все мое время отнимают. Николай Петрович, отец Аркадия, ничем теперь не занимается, а надо еще и его братцу что-то отсылать. А я бы очень хотела куда-нибудь съездить! В Париж, например. Или в Италию! Знаете, я никогда не видела море.