Глава 30

Уже прошли вторые сутки, как Санчо покинул свою каменную лачугу, расположенную на устье горной реки. Постоянно двигаясь вдоль морского берега, он всё дальше и дальше отдалялся от пронзившей серо-синее небо, горы. За прошедшее время, он никого кроме крабов не встретил и ничего, кроме небольшого аэродинамического апгрейда не придумал. Единственное, что привлекло его внимание, так это зелёное плато стало потихоньку подворачивать, с каждым лётным часом уничтожая надежду выбраться на материк. На ночных стоянках, Санчо следуя привычке стаскивал редкие валуны в кучу, устраивая защитные бунгало для отдыха. Разведя огонь, он обнажал своё уставшее, подрагивающее в суставах тело, и что бы полностью восстановить потраченную энергию, занимался медитацией: То есть наедался крабятины и лежал, плевался в потолок, дожидаясь когда его серо-зелёную обыденность, хоть немного да приукрасит какой ни будь замечательный, волшебно-разноцветный сон. Но ничего хорошего не снилось, либо это надоевший разными, бредовыми идеями мозг, нарочно скрывал видения, загнав их далеко в глубины подсознания.

Санчо уже несколько дней молчал, молча ел и молча снаряжался в путь, так же молчаливо передвигая крылья и ноги. На душу всё сильней и сильней, давил гнёт какой то безразличной бесполезности и тоска обыденного однообразия. Иногда в мозгу, опять стали показываться редкие отчаянные мысли, о безысходном самоуничтожении. Кроме того, во фляжке закончилась питьевая вода, а это означало, что денёк другой и жажда заставит отклониться от назначенного маршрута и координально менять направление в поисках питьевой воды. Где то там, немного правей, должны быть разливы, послужившие ему ванной в прошлом походе. Но пока, он ещё заряженный идеей, упорно двигался по побережью гигантского плато, всё надеясь что вскоре радостно запрыгает по плодородной почве, покрытой разноцветными цветами и плодовыми деревьями.

Ещё он очень сильно соскучился по людям, ему необходимо было кого ни будь увидеть, хоть какое то общение с сознательным существом, повысило бы содержание джоулей в исхудавшей душе. Высказать свои переживания и мысли о будущем, похвастаться своими техническими достижениями, либо подбодрить кого, дельным советом, поделится едой в конце то концов. Иначе он просто сойдёт с ума, слетит с катушек и гуси очень далеко и очень надолго, улетят на совсем. Но видимо судьба, решила совсем иначе и заклеймила Санчо, пометкой вечного одиночества, отобрав у него счастье, как расплату за вторую жизнь, замурованным в каменной тюрьме.

К вечеру третьих суток, он подыскивая место для ночлега, разглядел разливы и небольшое устье впереди. До конца осознав что он всё же на острове, Санчо с надутой нижней губой и огромной неохотой, направился к устью на посадку. Каково было его удивление, когда он увидел на сколько живым оказался этот небольшой участок. С высоты было отлично видно, как то тут, то там, приходили в движение серые валуны. Промеж камней и извилистых водных полосок сновали чёрные, небольшие пятна, а водные разливы будто шампанское, постоянно искрились маленькими серебристыми каплями. Подлетев достаточно близко, Санчо опознал в ходячих валунах серых жабищ, одна из которых воровала еду из его фермы. Чёрными пятнами, оказались юркие белкокрысы, которые совершенно не боялись и даже огрызались на бесформенных жаб, видимо чувствуя себя хозяевами этого места. И вся эта странная компания, охотилась и воровала друг у друга, выпрыгивающую из воды рыбу. Санчо решив понаблюдать, за столь интересным зрелищем, приземлился подальше и пригнувшись к земле, подкрался к ближайшему ручью. Усевшись на колени, он отстегнул от груди щит, на всякий случай надев его на руку и устроившись поудобней, так же обнажил копьё. Неповоротливые ящеры, выстреливая языком кто в воду, кто в воздух, пытались захватить мимолётную рыбу и у некоторых это получалось. Но видимо было очень непросто удержать небольшую рыбёшку в языке, та частенько выскальзывала под ноги, и тогда в дело вступали снующие тут и там крысы. Они с боем набрасывались на упавшую добычу и злобно вереща, дрались друг с другом прям у морды ящера. Иногда и ящеру доставалось, те фыркая мотали мордой, пытаясь скинуть вцепившуюся когтями тварь.

«Ох и наглючие твари. И как они вас только терпят?» Удивлялся Санчо, уже сам подставляя щит, корзинкой под выпрыгивающую рыбу. Это была совсем не та рыба, что он привык ловить в этой реке. Видимо огромный косяк небольшой рыбёшки, зашёл с моря на нерест, так что рыбы было валом. Санчо развёл огонь и разложив рыбёшку вокруг, стал сооружать бунгало. Его уже давно заметили и юркие разведчики несколько раз прошуршали мимо, разнюхивая обстановку.

«Ану, пошли отседова. Твари, всех перестреляю. Вот проныры. Сейчас одного навернешь по башке, так и вся банда прилетит, точно порвут гады.» Позабыв о печалях, Санчо разгорался боевым азартом. Жабины в отличии от грызунов, были спокойными, трусливыми существами и держались подальше от странного, рогатого неандертальца.

Санчо, решив что серьёзной опасности это место не сулит, отстегнул крылья, наполнил фляжку водой и поужинав свеже-печёной рыбкой, принялся проводить эстетический апгрейд своему летательному аппарату. Он при помощи острого резака, обрезал перьевые сегменты, придавая им немного вогнутую форму и делая их на миллиметры тоньше. Обрезанные лоскутки он кидал в костёр, решив что те быстро разгоревшись, придадут окрестностям больше света и соответственно обзора. Вот так неторопливо и аккуратненько трудясь, он увидел, что брошенные лоскутки вопреки ожиданиям, только долетев до огня сразу же улетали вверх и отлетали в сторону, а несколько штук подхваченные газом и трепыхаясь словно бабочки, улетали довольно высоко вверх.

«А если мы, соорудим что то похожее на фляжку? Прилепим одну побольше меж лопаток и две маленькие на ноги. Оборудуем эти накопители трубкой с большой воронкой и накачаем в них этого газа.» Нарисовал мозг, технически подходящую для расположения на теле, трубчатую балонно-газовую систему.

А это идея! Можно сказать, что это будет огромный, технический прорыв. Я же думал над этим, когда пробовал летать со шкурой. Это ж как высоко можно будет взлететь интересно? Да и процесс изготовления подобного устройства не такой сложный, вот только материалы спрятаны в лачуге. Хорошо, что догадался прихватить лишнего, про запас. Ничего, немного поохотимся и вернёмся.» Думал Санчо, поудобней пристраиваясь в камнях. Прикрыв глаза, он прорисовывал в мозгу мелкие детали, продолжая проектировать новую задумку.

«Не факт что остывший газ, будет поднимать так же как и горячий. Да и как его эффективно загонять в баллон? Прогонять через трубку? Эластичную трубку мы как ни будь сообразим. А дальше? Насос мудрить? Не насос, а генератор! А такой у нас имеется, нужно будет увеличить и усилить коробку огниво, сделать плотную крышку и что то, вроде соска на автомобильное колесо. Да! Генератор будет дымить в холостую, но стоит нацепить на сосок трубку и газ пойдёт в баллоны. Это конечно же предположительно, но попытаться стоит. Хмм, довольно интересная идея. Только опять же, что нам это даст? То же что и всегда, ничего? Посмотрим, что ж делать остаётся.» Провалявшись пол ночи в раздумьях, Санчо послушал тишину и усилив огонь, завалился спать.

Рано утром, отведав печёной рыбки и привязав за голень тушку надоедливого крысюка, он продолжил исследовательскую миссию. В пути, оставив мысли о новой системе на будущее, он раздумывал над тем, что имеет ли он право, на физическое вмешательство в жизнь этого места. Ночью ему приснилась орда арахнидов и Санчо как светлый бог, отбивался от этой нечисти сияющим огнём. Вспомнив видение, он думал:

«Теперь, если вдруг паучара сдох, начнут быстро размножаться ящеры и уничтожат козлов. А если поубивать ящеров, то бесконтрольно начнут размножаться козы и заполонив остров, сожрут всю растительность, хоть её и много, но всё равно сожрут. Ладно рыбов и крыс тут миллионы, а вот можно ли вмешиваться в жизнь более крупных классов?»