Ну естественно. Твой цвет месяца.

– Как насчет вечеринки? – спрашиваю.

Ладно, слово «вечеринка», возможно, звучит несколько претенциозно. Это больше встреча друзей, которые уже поели дома и не ожидают ничего, кроме обычного похода в кино и пары воздушных шариков, развешанных на крыльце в качестве украшения.

Скар бросает на меня взгляд.

– Вечеринка подразумевает наличие друзей.

Ее реакция ощущается как удар ножа в живот. Почему? Потому что ее боль всегда ощущается как моя неудача.

– У тебя есть друзья, но если ты не хочешь приглашать их, то мы можем побыть вдвоем.

– Отстой, – говорит она со вздохом, вызывая у меня смех.

– Окей… это было больно.

– Не будь такой чувствительной, ты знаешь, что я имею в виду. Мы с тобой можем потусоваться в любое время, – поясняет она. – Как насчет того, чтобы… может быть, пригласить тройняшек? И Джулс, конечно, тоже.

Это предложение, лишенное всякой деликатности, вызывает у меня самый суровый взгляд из возможных.

– В следующий раз начни с Джулс. По крайней мере, тогда будет не так очевидно, что все это из-за парней, – поддразниваю я.

– Это не так, – говорит Скар, закатывая глаза.

– Конечно, не так, но я посмотрю, что можно сделать. Думаешь, Шейну будет комфортно в их компании?

Не секрет, что он становится немного нервным, когда поблизости находятся Голдены. Мои слова не остаются незамеченными.

– Не думаешь, что я именно поэтому такое и предлагаю? – отвечает Скарлетт с хитрой ухмылкой. – Он в последнее время какой-то странный.

– Странный в каком смысле?

Скарлетт пожимает плечами и задумывается над вопросом.

– М-м-м… На ум приходит слово «отстраненный». Я имею в виду, мы все еще общаемся и зависаем вместе, но он всегда немного рассеян. Постоянно пялится в телефон, – добавляет она.

Возможно, я знаю объяснение происходящему, но у меня не хватает духу высказать мысли вслух. Сказать сестре, что она не единственная, кем интересуется Шейн, совсем не входит в мои планы. Конечно, она определенно ему нравится, но некоторые парни бывают непостоянными. Они могут быть увлечены тобой и в то же время десятью другими девушками.

– Может, просто поговоришь с ним, Скар? Расскажи ему о своих нынешних чувствах, и просто… посмотрим, к чему приведет разговор.

Скар снова бросает на меня насмешливый взгляд.

– Ты хочешь, чтобы у меня состоялся глубокий, содержательный разговор с пятнадцатилетним парнем? Да, все пройдет как надо.

Она, вероятно, права.

– Ну, может, Шейн не такой, как все. Вы были друзьями целую вечность. Худшее, что может случиться, – он скажет, что все в порядке и что ты себе все напридумывала. А потом вы, ребята, продолжите жить как обычно.

Скарлетт приподнимает плечи под выцветшей черной футболкой.

– Возможно, но все равно пригласи Голденов. Хочу заставить Шейна поволноваться, – заключает она.

Конечно, это заставит беднягу поволноваться. Может, потому что ты пялишься на всех троих каждый раз, когда они заходят в комнату. Но что я вообще знаю?

Я держу эту мысль при себе, но все-таки усмехаюсь.

Скар замолкает, проверяя телефон, и мне кажется, что это самый подходящий момент, чтобы сообщить ей новость о Рождестве. Ну, пока она в относительно хорошем настроении.

– Раз уж тебе так нравится проводить время с тройняшками, что ты думаешь о том, чтобы отправиться с ними в мини-отпуск? Примерно на недельку во время рождественских каникул.

К моему удивлению, ее голова не взрывается, как только эти слова слетают с моих губ.

– Офигеть как внезапно, но звучит круто! Куда поедем?

И никаких жалоб на то, что придется оставить Шейна? Похоже, между ними и правда все напряженно.

– Ну, насколько мне известно, у их дедушки куча собственности в Луизиане. Мы отправимся в какой-то небольшой городок, называется Дюпон-Байю.

– Никогда о таком не слышала, но ладно! Я в деле.

Меня поражает, что все прошло так хорошо. И это я еще не рассказала ей о пяти кузенах Уэста, от которых, судя по всему, не меньше проблем, чем от тройняшек.

– Раз уж ты влезла в мои дела, теперь моя очередь, – говорит сестра, поворачиваясь ко мне. – Ты так и не ответила на мой недавний вопрос.

Притворяясь, будто не понимаю, что она имеет в виду, я смотрю в телевизор как раз в тот момент, когда начинаются новости.

– Серьезно?

В этом слове сквозит разочарование, но я не собираюсь рассказывать ей правду, таящуюся за постом Пандоры.

– В чьем внедорожнике ты была? Это… как-то связано с мамой?

Дерьмо.

Я даже не предполагала, что она так подумает. Глаза Скар наполняются слезами, и, хотя я была полностью готова не отвечать ни на один из ее вопросов, внезапный всплеск эмоций в ее голосе заставляет меня пересмотреть свою позицию.

– Нет, не с мамой. Это было просто… тебе не нужно об этом беспокоиться.

Да, звучит чертовски пренебрежительно, но альтернатива – напугать ее до смерти, чего я делать не стану.

– Что с твоей рукой? – спрашивает она после. – Почему она вся забинтована? Ты подралась или типа того?

– Нет, – это все, что я говорю на этот раз.

– Ладно, ладно, – фыркает сестра. – Ты не хочешь говорить о внедорожнике, не хочешь говорить о руке, тогда, по крайней мере, объясни, как и почему у нас в доме внезапно появилась сигнализация. Вчера ее не было.

Почему она просто не может быть как все остальные подростки и вечно сидеть в телефоне, обсуждая свою социальную жизнь? У нее так много вопросов.

Я не знаю, как объяснить наличие сигнализации, но, черт возьми, с ней я чувствую себя в большей безопасности. Придя вечером домой и увидев, что Уэст установил ее, я впервые за весь день вздохнула с облегчением. Конечно, у меня пока нет кода доступа, и я понятия не имею, как с ней обращаться, но как только я его получу, мне будет спокойнее.

Скар смотрит на меня с подозрением, но я предпочитаю проигнорировать ряд вопросов и снова повернуться к телевизору.

– Ладно, – фыркает она. – Может, если я выключу его, ты сосредоточишься и расскажешь мне, что происходит.

Она с разочарованным вздохом тянется к пульту, но тут на экране мелькает знакомое лицо – высокий темнокожий мужчина. При прошлой нашей встрече в его бороде было меньше седины. Я останавливаю руку Скарлетт.

– Подожди секунду.

– Ты тянешь время и…

– Ш-ш-ш! Пожалуйста, мне нужно послушать, – говорю я, прерывая ее.

Когда я хватаю пульт и прибавляю громкость, она рычит себе под нос. Или на меня.

– Это разве не Луис, бывший напарник Майка?

– Да, а теперь помолчи, – торопливо говорю я.

Скар недовольна тем, что на нее шикают, но все же замолкает, а это главное.

– Итак, детектив Робби, насколько мы понимаем, вы первый и, возможно, единственный сотрудник департамента, который предположил, что исчезновения этих девушек из Саутсайда могут быть связаны между собой. Это верно? – Вопрос репортерши заставляет детектива Робби кивнуть.

– Я инициировал создание новой оперативной группы, – объясняет он, – но и некоторые из моих коллег приложили огромные усилия, проявив исключительную бдительность и профессионализм.

– Мы это понимаем, но, детектив Робби, правда ли, что в департаменте вашу идею не поддержали? Наши источники сообщают, что многие из тех, кто выступает против создания новой оперативной группы, основывают свое мнение на том факте, что доказательств, подтверждающих наличие связи, просто недостаточно. Что вы ответите всем, кто разделяет эту точку зрения?

Я сосредотачиваюсь на детективе Робби, который задумывается, прежде чем ответить на вопрос репортера. Меня откидывает в прошлое. В те времена, когда Луис с Майком были напарниками и мы дружили семьями. Но затем периодическое пьянство Майка переросло в полномасштабную зависимость, которая привела к тому, что его уволили из полиции. Как только это произошло, Луис, его жена и их дочь Дез вроде как забыли о нашем существовании. Теперь, судя по всему, повышение по службе заставило Луиса пересесть из-за руля патрульной машины за рабочий стол.