Но здесь, где она не собиралась задерживаться больше чем на восемнадцать минут, она ощущала растерянность, какая возникает там, где тебя никто не ждал, а ты все не уходишь. Скорее всего, ей следовало бы расплатиться, вернуть себя на вокзал и отправиться восвояси. До дома у озера она добралась бы часа за два, два с половиной, еще задолго до сумерек, и можно было бы сделать вид, что она вовсе никуда не уезжала, так и сидела на диване в комнате с белыми стенами. Но именно это казалось ей невыполнимым, необъяснимо обидным – словно все, что уже произошло, ничего не значило и любое действие можно было отменить и вернуться к началу. Если она что и вынесла из опыта последнего года, это уверенность в том, что двигаться можно только вперед. Время, и место, и она сама зависли, как компьютер, можно было только сидеть сложа руки и смотреть на пустую чашку.

Тут, как ни неловко это признать, ей захотелось в туалет, такая возникла у нее новая потребность. Она прикинула, не потянуть ли с собой чемодан, в котором, как ни крути, было все, без чего не обойдешься. Взять чемодан было бы неловко и демонстрировало бы недоверие к заведению, давшему ей приют; оставить его стоять у столика с недоеденным бёреком значило искушать судьбу и призывать к себе дальнейшие неприятности. Она потопталась на месте и аккуратно задвинула чемоданчик к стенке, а спереди поставила стул, чтобы охранял ее собственность, и двинулась к двери с надписью «Дамы». Та почему-то не открывалась, видимо, была заперта. А вам надо наверх, с оттенком любезности сказал ей старик с усами, вот туда и по лестнице, там все работает. Писательница помялась, оглянулась жалостливо на чемоданчик и пошла, как велели, по крученой лестнице наверх.

На втором этаже непритязательная с виду забегаловка вывернулась неожиданной стороной. Там был золоченый кучерявый рай с коврами и кальянами, смутно мерцавшими в полутьме. Это, видно, было сердце заведения, там по ночам светилась и погромыхивала его подлинная жизнь. Шторы были из добротного бархата, у кресел витые ножки, и ни одной живой души не встретилось ей на пути. Сидя в кабинке, М. думала о судьбе чемодана: как она спустится сейчас обратно, а его уже нет. Это будет как в той книжке, думала она: человек теряет сперва ботинок, потом чемодан, ключи от машины, а потом и себя самого. Она заглянет бессмысленно под стол, будет расспрашивать старика с усами и юношу без усов, потом приедет полиция, начнется многочасовое разбирательство с документами и протоколами. На мероприятие свое она, конечно, уже не успеет, и надо будет то ли ночевать здесь, в городе Г., то ли добираться домой вечерним поездом, кстати, довольно ли у нее с собой денег, чтобы хватило на номер в гостинице. Деньги были, и были при ней, в белой сумке, висевшей на ручке сортирной двери, но мысль о том, что сейчас она лишится всего, от пластикового чехла с паспортом до сменной белой рубашки, и жизнь ее необратимо изменится, уже совершенно ее захватила, и пришлось ее насильственно стряхивать, как собака отряхивается всем телом после купания и брызги летят во все стороны.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.