– Вы кто такая? – вскинулась дознавательница. – Кто вас сюда пустил?

– Спокойно, коллега! – засветила какими-то голографическими «корочками» так и не вошедшая внутрь мадама, стрельнув на меня внимательными глазами. – Выйдите на пару минут, пожалуйста.

В одиночестве я пробыл значительно меньше указанного времени. Через сорок секунд (я специально начал отсчёт времени, продолжая параллельно думать о том, что могло случиться с Белой Дашей и её бабушкой) дверь комнаты снова отворилась, и вошли уже обе дамы при исполнении.

– Что же вы, молодой человек, не сказали, что являетесь несовершеннолетним? – укоризненно покачала головой, усаживаясь на прежнее место, моя несостоявшаяся (судя по всему, пока!) домомучительница. – На вид и не скажешь.

«Точно! Без законного взрослого представителя семьи меня до четырнадцати лет допрашивать нельзя!» – вспомнил я подобные допросы в Пензенской и Севастопольской больницах, пожимая плечами.

– Но поскольку ваших взрослых родных и близких здесь и сейчас нет, а сложившаяся ситуация требует немедленного реагирования, то ваши интересы на данном следственном мероприятии будет представлять специально уполномоченное для этого государством лицо, – продолжила свою речь дама, указав рукой на усевшуюся напротив меня вторую женщину в чёрном и представляя её. – Светлана Константиновна!

При этом ни фамилии, ни должности Светланы Константиновны, ни почему она захотела представлять мои интересы, сообщить не пожелали, хотя, как мне кажется, и должны были. О том, чтобы уведомить о допросе мою приёмную маму, я даже не говорю. Да и сама следачка ни разу не назвалась.

«Может послать их всех, таких хитро…сделанных и позвонить маме Маше самому?» – подумал я слегка раздражённо, постукивая своим коммуникатором по столу. Но потом вспомнил, что целью происходящего тут являюсь не я, а здоровье и может даже жизнь маленькой девочки (за здоровье бабушки, надеюсь, уже воюют в больнице). И решил не кипишевать.

***

В салоне синего автомобиля, давно свернувшего с асфальтированной трассы и перемещающегося исключительно по грунтовым дорогам, углубляющегося сейчас в лесную чащу, на сиденьях расположились три спортивного вида женщины, так и не избавившиеся от матерчатых повязок на лицах. Они напряжённо прислушивались к переговорам, перехватываемым и дешифровуемым их рацией на частотах полиции Санкт-Петербурга.

Одна из них молчаливо сосредоточилась на управлении автомобилем, корректируя в зависимости от услышанного маршрут движения.

Две другие вовсю ругались на польском языке. На нём же возобновляется прерванный руганью диалог.

– С девочкой нам не прорваться. Слишком плотное кольцо образуется вокруг. Где-нибудь она нас обязательно выдаст.

– Зачем ты её прихватила? – палец в перчатке ткнулся в лежащую под ногами испуганную девчонку, связанную по рукам и ногам скотчем и с кляпом во рту.

– А то ты на себе не ощутила, что устроила нам та бабка. Вот уж совсем не ожидала от неё такой прыти. Ещё и мелкая эта вцепилась в игрушку, как клещ, и не отпускает несмотря ни на что, – нога в ботинке несильно ткнула в рёбра похищенной. – Что мне было делать? Может, тебя надо было бросить? И вообще, какого хрена ты за ствол взялась? Повесила на группу ещё и убийство. В плен нас теперь, если что, никто брать не будет.

– Ладно, не кипятись. У меня не было выбора. Старуха оказалась очень сильна! И я просто перепугалась. А чтобы твоё «если что» не наступило, выбрось лучше эту малую, – рука в перчатке открыла замок двери машины и сдвинула её по направляющим.

– На ходу?

– Тебе жалко эту русскую? Мне – нет. То, что нужно, мы уже получили. На саму девку заказа не было.

– Решайте скорее! – подала со своего места голос водительница. – Скоро будет одна из точек со сменным автомобилем, а вы со свидетельницей ещё не разобрались.

– Окей! – сдаётся-таки под сдвоенным напором похитительница, наклоняясь над сжавшейся в комок девочкой.

***

– А что известно о Даше и её похитителях? Когда их поймают? – спросил я у закончившей мой допрос женщины после того, как ответил на все её вопросы относительно того, где и сколько были, что видели и слышали (или могли видеть и слышать) все утренние экскурсанты, а также что могу и хочу лично сообщить по сути произошедшего.

Перед ответом, складывающая свои принадлежности следовательница, бросила быстрый взгляд на мою, промолчавшую всё время, представительницу, и после короткого разрешающего кивка рассказала и даже показала на своём ПИКоме следующее.

В то время, когда наша пятёрка изучала историческое прошлое Ломоносова, неустановленная пока группа лиц, состоящая предположительно из трёх человек, которых сейчас усиленно разыскивают, среди бела дня совершила дерзкое нападение на двух, ничего не подозревающих, мирных жителей этого славного пригорода Санкт-Петербурга.

На видео, снятом камерой уличного наблюдения, было видно, как синий минивэн марки «Renault» с наглухо тонированными стёклами, едет по дороге, рядом с которой спокойно возвращаются домой Даша и её бабушка. Девочка, достав руки из кармана осенней курточки, с увлечением начинает что-то показывать своей взрослой сопровождающей.

В этот момент французский автомобиль внезапно ускоряется и сворачивает к тротуару. Его боковая дверь сдвигается назад, и из машины выскакивают две незнакомки с закрытыми чем-то лицами. Одна из них, сильно толкает пожилую женщину, которая в прямом смысле слова отлетает на несколько метров и ударяется головой о землю. Вторая в это время хватает Дашу за руки и начинает тянуть на себя.

Девочка, несмотря на разницу в возрасте, размерах и массе, изо всех сил сопротивляется, кусаясь и царапаясь, за что получает несколько ударов по голове и рукам.

Недолго пробыв в беспамятстве, упавшая на спину пожилая женщина, тряхнув рассечённой до крови головой, поднимает руки, и повернувшаяся к ней спиной обидчица впечатывается мордой в борт минивэна, сползая под его колёса.

Заметив это, первая нападающая со всей силы бёт Дашку по голове, хватает за шею потерявшую сознание девочку и, прикрываясь ею, как щитом, пятится спиной к распахнутой двери автомобиля от поднявшейся и хромающей к ней бабушки.

Дальше одновременно происходит два события. Первая, слегка очухавшаяся бандитка, суёт руку за пазуху, извлекая пистолет, и делает два выстрела по детской защитнице, которая снова падает на землю. Вторая рывком закидывает девочку в салон автомобиля и, схватив за шкирку первую, утягивает её за собой в машину.

Дверь захлопывается, автомобиль срывается с места.

– А номера? – ткнул я пальцем в застывшую картинку.

– Поддельные! – с молчаливого одобрения моей государственной представительницы продолжила рассказывать дознавательница.

– Их поймают?

– Объявлен план «Перехват». Задействованы все подразделения полиции. Похожую машину видели на выезде из города. Она двигалась в сторону государственной границы. Но людей у нас мало. Для поисков даже курсанток университета МВД подняли по тревоге и вертолётами забрасывают по предполагаемым маршрутам следования похитительниц. Но шансов … – теперь плечами пожала следовательница. – Слишком близко находится граница и очень много путей ведёт к ней. Нам вообще повезло, что, во-первых, свидетели оказались сознательными людьми и быстро сообщили в полицию о случившемся, а во-вторых, всё зафиксировала работающая камера видеонаблюдения.

– Что с бабушкой Даши?

– Тяжело ранена, но жива. И с ней всё будет хорошо. Женщина в надёжных руках врачей и целительниц.

– А что будет с Дашей?

– Прогнозы неутешительные, – покачала головой следовательница. – По статистике большинство пропавших людей или не находят вообще, или находят, но уже …

Продолжения не последовало, но и так было всё ясно.

Непонятно было другое – зачем всё показанное не видео было проделано, и что с Дашей в данный момент происходит. Эти неопределённость и неизвестность сильно пугали. Может девочку похитили, чтобы разобрать потом на органы богатеньким иностранкам (читал я о таком в интернете). А может девочку сейчас начинают мучить какие-то ненормальные садистки или извращенки (и такие истории попадались).