Сегодня была суббота, поэтому здание было закрыто. Я украдкой взглянула на Мэддокса. Он тяжело дышал, его губы скривились, а глаза потемнели.
В нем было столько гнева, столько разочарования. Я чувствовала это глубоко в своих костях. Мэддокс чувствовал себя преданным, обиженным и обманутым. В нем было больше боли, чем он показал миру.
Я сжала его руку.
— Ты должен тренировать свой разум, чтобы он был сильнее твоих эмоций, иначе ты каждый раз будешь терять себя, — мягко сказала я.
Его глаза встретились со мной, и интенсивность его взгляда заставила мой желудок перевернуться.
— Почему ты здесь? — В его голосе прозвучала внезапная резкость, от которой я вздрогнула.
Мои губы приоткрылись в замешательстве.
— Что?
— Здесь, — прохрипел он. — Со мной. Почему? Почему ты не ушла?
— Потому что ты мой друг, — просто ответила я. Потому что я забочусь.
Мэддокс судорожно вздохнул, как будто ему нужно было это подтверждение. Такой молодой и такой сердитый. Если бы я только могла заставить его снова улыбнуться.
Внезапная искра идеи заставила меня молча задохнуться. Конечно, я могла заставить его улыбнуться. Я точно знала, как.
Я отпустила его руку и указала на здание рядом с Академией Беркшир, открытое каждый день, даже по выходным. Библиотека.
— Я бросаю тебе вызов, — начала я.
— Ради всего святого.
— Я бросаю тебе вызов войти туда, без одежды, кроме твоих боксеров.
Он сделал паузу, наблюдая за мной с открытым ртом.
— Ты серьезно?
— Очень серьезно. — Я скрестила руки на груди.
— Голый?
Я кивнула, сдерживая улыбку.
— Только твои боксеры.
О, это было бы зрелище.
— Они вызовут полицию, — сказал Мэддокс, продолжая смотреть на меня так, словно я сошла с ума.
— В том-то и дело, Пудель.
Он моргнул, все еще выглядя удивленным.
— Черт возьми, я развратил тебя, — выдохнул он.
Мои губы изогнулись.
— Ты принимаешь вызов, Коултер?
Мэддокс ухмыльнулся игривой и чертовски греховной ухмылкой.
— Я принимаю этот вызов.
Он быстро стянул с себя одежду и протянул мне. Он был частично… голым. Его боксеры от Кельвина Кляйна низко свисали вокруг его бедер, виднелась щель его задницы, и у меня внезапно пересохло в горле. Полностью одетый Мэддокс был… сексуален.
Частично голый Мэддокс был… огнем.
Мы были просто друзьями, но, черт возьми, я была гормональным подростком, который не боялся ценить такого прекрасного экземпляра, как Мэддокс Коултер.
— Перестань смотреть на мою задницу, Гарсия.
— Перестань прыгать вокруг меня голым, Коултер.
Он украдкой оглянулся через плечо.
— У меня такое ощущение, что это был твой способ раздеть меня. Чувствуешь искушение, Сладкая Щечка?
— Да, соблазн надрать тебе задницу на Марс.
Он ухмыльнулся.
— Врунья.
Хорошо, я была вруньей.
— Черт, холодно! — Его зубы стучали, когда он провел ладонями вверх и вниз по предплечьям.
Я высунула язык и махнула рукой в сторону библиотеки.
— Пошли.
Он побежал к входу.
— Сделай небольшой тверк, — крикнула я ему вслед.
Его теплый смех был слышен сквозь холодный ветерок. Я последовала за ним и подождала у входа, наблюдая за зрелищем Мэддокса через большие стеклянные окна. Он скакал по библиотеке, совершенно непринужденно и с дерзкой ухмылкой. Ему было совершенно комфортно в своей коже. Люди смотрели, потеряв дар речи и в шоке. Девушка достала свой телефон, возможно, снимала его. Одни смеялись, другие возмущались.
Мэддокс остановился перед старой библиотекаршей, которая краснела и отплевывалась, он наклонился и сделал полутверк против бабушки, прежде чем убежать.
Я больше не могла сдерживать смех. У меня свело желудок, и я захрипела, когда он выбежал из библиотеки, библиотекари и охранник следовали за ним по пятам.
— Беги! — крикнул он мне, его улыбка была широкой и заразительной.
Я взлетела, и мы побежали.
Мы не останавливались, пока не потеряли их. Спрятавшись за мусорным баком, я попыталась отдышаться.
— Блядь, ты сумасшедшая, — выдавил он сквозь смех.
Я толкнула его локтем, ухмыляясь.
— Мы хорошая команда, не так ли?
Он улыбнулся.
Настоящая чертова улыбка.
Моя грудь сжалась, а желудок сделал сумасшедшее движение, как маленькие бабочки, танцующие там.
Мэддоксу может показаться, что весь мир у его ног. Он был королем Беркшира и правил с дерзкой ухмылкой, хотя никто не видел боли за этой игривой улыбкой. По большому счету, у него было все, чего хотели все остальные: деньги, статус, друзья, стипендия и двое прекрасных, успешных родителей. Он был неприкасаемым.
Но он все еще был человеком.
Мэддокс Коултер не был непобедим. В его душе было множество трещин и шрамов.
Он был простым семнадцатилетним мальчиком, который хотел только одобрения своих родителей, с немного беспорядочным детством, и теперь он жаждал внимания.
Я заставила его улыбнуться.
Я сделала это. И я бы продолжила это делать.
Один вызов за раз, я преследовала его улыбки, потому что я понимаю, что Мэддоксу нужен был кто-то, кто достаточно заботился о его счастье и его гневе. И это сделала я.
ГЛАВА 22
Лила
Толпа аплодировала так громко, что мне стало интересно, останутся ли мои барабанные перепонки прежними. Волнение закипело в моей груди, и у меня закружилась голова, когда игроки вышли из туннеля, ведущего к футбольному полю. Мэддоксу нравилось, когда я сопровождала его на тренировки, но это была моя первая настоящая игра. Я абсолютно ничего не знала о футболе, но я должна была быть здесь ради Мэддокса. Это было важно для него, следовательно, это было важно для меня.
— МК! МК! Вперед, Беркшир! — закричали девушки позади меня.
Черт возьми, это было грандиозно и волнующе.
Когда игра началась, чирлидеры занимались своими делами. Все взгляды были прикованы к игрокам Беркшира. Я затаила дыхание и не могла оторвать глаз от поля. Райли сжала мою руку в своей и закричала во все горло.
Мэддокс, вероятно, только что набрал очко, потому что толпа сошла с ума. Я знала, что это он, потому что он развязно бегал по полю, поглощая все внимание. Он ударил себя кулаком в грудь, и наши чирлидерши зааплодировали еще громче. Я была слишком далеко, чтобы разглядеть его лицо, но я могла представить его дерзкую ухмылку. Да, это определенно был MК — Мэддокс Коултер, весь мужественный и высокомерный.
Сегодня был последний футбольный матч сезона. Из-за снега в январе игра была перенесена на несколько недель. Было еще чертовски холодно, но наши ребята из Беркшира раздавили другую команду. Я мало что понимала в футболе и вообще в спорте, но когда Райли и наши люди ликовали, я тоже ликовала.
Я пыталась следить за Мэддоксом, но все происходило слишком быстро, поэтому я понятия не имела, что происходит.
Зрители снова закричали:
— МК! МК! МК!
Они звали Мэддокса. В конце концов, он был звездным футболистом.
Был последний тачдаун, прежде чем поле и толпа взорвались. Мы выиграли?
Черт возьми, мы победили! Не то чтобы я была удивлена или что-то в этом роде, но МЫ ПОБЕДИЛИ!
Я никогда не была большим любителем спорта; Меня не особо интересовал футбол, но это было страстью Мэддокса, всей его гребаной жизнью. Он был счастлив, что сделало меня счастливой.
Райли подпрыгнула, а я заплясала на своем месте, смеясь.
— Мы выиграли! — закричала она.
Мое сердце стучало так громко, что я слышала удары в ушах. Какая ночь.
Мэддокс остановился на краю поля, а я стояла в первом ряду, благодаря тому, что была другом квотербека. Он снял шлем, ухмыльнувшись. Его дыхание было прерывистым, но выражение лица выражало удовольствие и блаженство.
Мэддокс пошевелил бровями, когда девушки окружили его. Чирлидерша потерлась о него, схватила за лицо и впилась в его губы сильным поцелуем.
Ла-а-а-дно.
К группе присоединилось еще больше девушек, все они пытались погладить Мэддокса. Я искренне переживала за его эго. Это не может быть здоровым для семнадцатилетнего парня. Столько высокомерия и самоуверенности.