В этом же контексте выявляется и связь между категорией «экономическое пространство» и мировоззренческим концептом «экономическая картина мира». Особенности такой картины в современном мире – нелинейность, децентрализация, наличие огромных разрывов – определяют общие характеристики самоорганизации экономического пространства.

Другие аспекты экономического пространства раскрываются, если принять во внимание принцип рациональности. Представляя собой отношение к реальности субъектов на основе разумно определяемых целей и необходимых средств для их осуществления, рациональность противостоит иррациональности, стихийным изменениям состояний общества, которые происходят «сами по себе», вне разумного контроля и воздействия общества. Рассмотрение этого соотношения через ракурс целостности и объективности позволяет видеть ограниченность традиционных представлений о рациональном как отношении «разумного» индивида к рыночной среде, который вырабатывает модели поведения на основе «здравого смысла» и т. п. Рациональность в экономическом пространстве – это сложная многоуровневая система взаимодействий субъектов, экономических институтов, инфраструктуры, в которой основой становится позиция и действия коллективного субъекта стратегического действия.

Новые аспекты принципа рациональности, которые содержит категория «экономическое пространство», раскрываются через аутопойезис экономической системы – механизм ее саморегулирования и саморазвития. Система как бытие, развернутое в экономическом пространстве, с помощью указанного механизма обеспечивает свою рациональность (разумность, целесообразность). Это осуществляется как объективный процесс, в котором происходят целесообразные изменения структуры, масштабов, конфигурации экономического пространства. Субъекты в данном случае являются проводниками таких изменений.

К высшему уровню системной самоорганизации также можно отнести функцию продуктивности экономического пространства, которая проявляется в его соотношении с экономическим временем и задает особенности пространственно-временного континуума. Сохраняя свое соответствие вызовам и требованиям времени, пространство осуществляет изменения в своем содержании и структуре, тем самым обеспечивая соответствие друг другу пространства и времени, как формы экономической материи. Соответственно, продуктивность экономического пространства включает в себя, кроме технологий, способов организации и др., также преодоление иррационального в экономике, что обеспечивается на современном этапе развития с помощью насыщения пространства средствами коммуникации, техническими и технологическими опосредствующими звеньями, становлением науки производительной силой общества.

Отметим, что в исследовании экономического пространства отдельные методологические принципы не противостоят друг другу, а активно взаимодействуют. Таким образом, поддерживается некоторый методологический баланс исследования, а также открывается возможность выхода за рамки устоявшихся представлений об экономическом пространстве, что позволяет обеспечить углубленное исследование проблемы и использовать возможности диалектического анализа общего и особенного.

Во многих современных работах по теории и методологии, раскрывающих специфику теоретико-экономического знания, выявляется содержание таких общих методологических принципов, как объективность, деятельность и др. Вместе с тем, суть этих принципов остается как бы за скобками, либо поверхностно сводится к тому, что принцип определяется как некий «исходный пункт» рассуждений, или допущение, которое принимается как истинное без аргументации. Смысл этой позиции в том, что принцип сводится к некоему «решению», которое уточняет или определяет позицию субъектов исследования по отношению к его предмету. В ней представлена субъектная сторона в оценке и применении принципов.

Однако в истории науки принципы рассматривались и иным образом, как нечто объективное. Аристотель понимал принцип в объектном смысле как первую причину, как то, исходя из чего явление существует либо будет существовать. В качестве объективного (метафизического) принципа мыслители на различных этапах развития принимали: Фалес – воду; Гераклит – огонь; стоики – пневму; Спиноза – субстанцию; Лейбниц – монады; Гегель – идею; Шопенгауэр – волю[3]. Данный перечень не является закрытым. В объективном смысле принцип имел статус «первопричины», или субстанции, которая порождает данную реальность вместе с ее конкретными свойствами и особенностями.

Выделенные выше «измерения» принципа – субъектное и объектное – представлены как противоположности, что требует нахождения того основания, в рамках которого эти стороны взаимодействуют: предполагают друг друга и вместе с тем отрицают, ограничивают друг друга. Таким основанием призван быть системный подход. Применительно к хозяйственной жизни это означает системный анализ наполняющей ее созидательной деятельности, применительно к экономической теории – формирование целостного теоретико-экономического мировоззрения и т. д.

Развивая приведенные выше положения, сформулируем вывод о том, что субъектное «определение» какого-либо принципа опирается на его объектное содержание и функции, которые содержатся в связывающем их основании. Для научных исследований таким основанием является познавательная деятельность. Поэтому закономерно, что она и определяет те рамки, в которых формулируются принципы научного познания.

Целью познавательной деятельности является построение такой знаково-символической модели, которая бы адекватно выражала и раскрывала бы особенности и возможности своего «оригинала» – реального объекта теоретико-экономического познания. Несмотря на то, что модель существует в абстрактной текстовой форме и включена в субъективное пространство познавательной деятельности, она должна выявлять и описывать реальные свойства предмета, поднимаясь к их теоретическому обобщению, – выражать такие законы и связи бытия самого предмета, которые определяют его сущность, не воспринимаемую непосредственно ни чувственно, ни практически. Моделирование бытия и развития предмета – это существенная особенность научной деятельности: любые другие ее виды – производственная, художественная, политическая – делают акценты не на самом предмете, но на целях, технологиях и других аспектах самой деятельности.

Вместе с тем любая деятельность опирается на определенные методы – способы воздействия на предмет для получения необходимого результата. В современной научной литературе получила широкое признание позиция, сторонники которой приходят к выводу, что метод в широком смысле данного понятия есть путь к поставленной цели или способ осуществления сознательной деятельности субъекта, какова бы ни была ее форма. Развивая данный вывод, сформулируем положение о том, что основная функция метода – внутренняя организация и регулирование процесса познания или практического преобразования интересующего нас объекта.

Соответственно, метод содержит в себе совокупность определенных правил, приемов, способов, норм познания и преобразующего воздействия. Он представляет собой систему предварительных условий, принципов, директив, которые ориентируют нас в решении поставленной научно-теоретической или научно-практической задачи, достижении интересующего нас результата в соответствующей форме деятельности. Таким образом, метод упорядочивает и, образно выражаясь, дисциплинирует начатый исследователем поиск истины, позволяет рационально расходовать имеющиеся ресурсы познавательного характера и время, продвигаясь к цели наиболее рациональным путем[4].