— Вам обоим — конец! — зло посулил я, поднялся со своего места и закинул на плечо рюкзак.

— Прости, ты куда? — произнес удивленный учитель.

— Это не мой класс.

— Вот как? Но я тебя и в других не видел. Ты из какой группы?

— А. А вы, наверное, из группы И? Или О?

— Что?

— Идиот или осел, на ваш выбор.

Класс дружно грянул смехом.

— Твое имя, остряк? — учитель побагровел от оскорбления.

— Руари Конмэл.

Учитель опустил глаза в список.

— У тебя история стоит факультативом. И ты за весь год не был ни на одном занятии. Или тоже их проспал, как лесная соня?

Вероятно, он ожидал, что класс теперь будет смеяться надо мной. Но ученики молчали с угрюмыми лицами.

— Так почему ты не посещал занятия, Руари?

— Вы и сами должны знать. Если вы историк.

— Не понимаю. Объясни.

— История — не точная наука. Ученые сами не могут подтвердить или опровергнуть некоторые гипотезы и по-разному трактуют одни и те же события. И вы хотите, чтобы мы забивали этой ерундой голову?

— Ты считаешь, что все те труды, что писались очевидцами событий — ерунда?

— Я говорю об учебнике, который написан современными ослами. Вы же не первоисточники заставляете здесь изучать!

— Любопытное мнение, — заметил он. — И я даже частично соглашусь с тобой. Но ведь и ты согласишься, что изучить первоисточники невозможно, даже занимаясь этим всю жизнь.

— Тогда о чем вы со мной спорите?

— Краткое изложение в любом случае дает какое-то представление о событиях, происходящих в мире.

— Вот именно. Какое-то! Только некоторые разделы — это даже не «какая-то» трактовка событий, а просто наглое вранье!

— Это какие же?

— Начиная со страницы сто двадцать восемь.

Учитель с удивлением принялся листать учебник. За ним дружно зашуршал страницами весь класс. Преподаватель увидел название раздела. Что-то, видимо, сложилось в его голове.

— Пойдем-ка прогуляемся до директора, Руари.

Едва мы вышли, класс взорвался криками. Я остановился.

— Погодите-ка, — передразнил я манеру учителя, вернулся в класс и рявкнул: — Заткнулись!

Потом мы шли по пустому коридору, и за нашими спинами разливалась тишина. Учитель почувствовал себя рядом со мной крайне неуютно.

— К мистеру Дойлу можно? — спросил он секретаря и прошел в кабинет.

— А, мистер Одонел? Как работается? Надеюсь, все отлично? — директор протянул руку учителю.

— Стараюсь.

Он пожал руку мистеру Дойлу, а я скользнул в кабинет и замер рядом с дверью, сунув руки в карманы.

— Конмэл, — произнес директор, увидев меня. — Понятно.

— Вообще-то, у меня сейчас химия.

— Если мне не изменяет память, мисс Коннолли запретила тебе появляться на своих занятиях, пока ты не извинишься!

— Да ладно вам! Подумаешь, ущипнул ее раз за задницу! Сами же все время пялитесь на ее сиськи.

— Руари! — директор подскочил в кресле, весь багровый.

Историк почувствовал себя так, как будто находился между молотом и наковальней.

— Что он у вас на уроке выкинул, Барни? — прорычал мистер Дойл.

— Сказал, что в этом разделе написано вранье. Я подумал, вы должны знать.

Историк дрогнувшей рукой положил на директорский стол раскрытый учебник. Мистер Дойл прочел, и глаза его округлились, когда он подумал о том же, о чем учитель.

— Так что ты сказал Руари?

— Только то, что там написано вранье, — пошел я на попятный.

— Конмэл, так у тебя есть куратор в Управлении по делам магии или нет? — спросил мистер Дойл.

Я молчал, сомневаясь, стоит говорить или нет.

— Могу сам туда позвонить, — надавил директор.

— Не уверен, что вам захочется знать, кто я, — ответил я. — Сделаете хуже себе же.

— Номер телефона!

Я продиктовал.

— Подождите в приемной.

Мы вышли в секретарскую. Мистер Одонел нервно крутил в руках учебник, явно жалея, что ввязался во все это. Я достал из кармана пакетик с имбирными леденцами и принялся их грызть.

Директор появился на пороге кабинета, заметно побледневший.

— Конмэл, зайди. Мистер Одонел возвращайтесь на урок. Впрочем… Зайдите тоже.

Мы прошли в кабинет.

— Садитесь, — сказал директор, но я остался стоять. — Руари, я не могу позволить тебе больше оставаться в школе.

— Вы не имеете права выгонять меня, отнимать мое законное право на образование, — заметил я, разумеется, больше из принципа.

— Ты ведь считаешь, что это все вранье, Руари! — директор кивнул на учебник в руках историка. — Так что тебе тут делать? Терроризировать остальных учеников и учителей? Давай посмотрим твои оценки. Может быть, я ошибочно полагаю, что знания тебе не нужны?

Он раскрыл на своем ноутбуке отчет об успеваемости учащихся. Ухмыльнулся и начал называть предметы и полученные за них баллы. Я мрачно слушал, возразить на это мне было нечего.

— Вы не имеете права, — повторил я, когда он закончил.

— Тебе нужна бумага об образовании? Ты ее получишь. Если сможешь договориться с учителями об экстернате. Раз в триместр будешь сдавать контрольные по всем предметам своей программы. Официально ты останешься учеником нашей школы. Неофициально… Чтобы больше духу твоего тут не было, Конмэл!!!

Тяжелой волной меня накрыло бешенство. Я поддел директорский стол рукой так, словно отбрасывал от себя лист бумаги. И он, огромный, сделанный из массива дуба, полетел, кувыркаясь в воздухе, с жутким грохотом врезался в стену сбоку от нас и разлетелся в щепки. Кабинет содрогнулся от удара. Директор застыл с выражением ужаса на лице, вцепившись в подлокотники кресла. За его спиной сорвалась со стены картина в раме и со стеклянным звоном грохнулась об пол. А я склонился к бледному как смерть Одонелу.

— Надеюсь, вы примете у меня экстернат, мистер Стукач? — прошипел я ему в лицо.

— П-п-п-приму…

— Рад, что вы не идиот, а всего лишь осел.

Я, разъяренный, вышел, пихнув плечом сунувшегося в кабинет секретаря. Постепенно гнев утих, снова жутко захотелось спать, а я вспомнил, что сегодня полнолуние. Я зашел в уборную, долго умывался ледяной водой. В школе прозвенел звонок. В туалет вошли двое смеющихся мальчишек. Увидев меня, они тут же выскочили вон.

— Дарли, Грин!

Оба вернулись, втянув голову в плечи.

— Мы не хотели тебе мешать, Руари…

Я вытирал бумажной салфеткой лицо и мрачно смотрел на них.

— Что было смешного?

— Мистер Одонел… Вернулся после звонка. Мы уже в коридор вышли, а он как зомби вошел в чужой кабинет.

Я шагнул к ним, в голове нарисовалась картина мести. Они дернулись, но остались стоять на месте, зная, что от меня не убежать.

— Так кто из вас двоих попал в меня камнем? Грин… Дарли, вали отсюда.

Мальчишка пулей вылетел из уборной.

— Руари, пожалуйста, я не хотел…

— Сегодня ничего с тобой делать не буду. Потом тоже, если сделаешь для меня кое-что.

— Что?

— Потом скажу. Проваливай.

Я вышел в коридор, и в этот момент зашуршали динамики и нервный голос секретаря произнес:

— Руари Конмэл, подойди к директору.

Я чертыхнулся, открыл окно и сиганул вниз со второго этажа. Выбрался с территории школы через дыру в ограде и перешел улицу. Напротив школьных ворот находилась машина капитана Гарды. Привалившись к капоту, стоял Фалви и смотрел на главное здание. Я подошел к машине, положил руки на крышу, на них подбородок, присоединившись к наблюдению, и спросил сержанта:

— Вы что тут делаете, мистер Фалви?

Полицейский, удивленный, повернулся ко мне.

— Руари? Директор школы сказал, что ты в невменяемом состоянии разнес в щепки его кабинет.

— Только сломал ему стол.

— Всего-то? Сейчас вернется капитан Мёрфи и расскажет. Я попросил его забрать тебя оттуда, чтобы еще кто-нибудь не узнал про твою сущность. Мистер Дойл как узнал?

Я коротко рассказал.

— Еще и историк… Мне теперь с них подписки о неразглашении брать.

Я смотрел с подозрением на Фалви. Он проявил удивительно спокойное отношение к произошедшему.