– Подожди, обязательно встретится тот, кто в один миг воспламенит твою кровь! – Ласково говорил он.

– Долго будешь ждать, папа – смеялась она, в душе желая, чтобы слова отца когда-нибудь, всё же сбылись… Ева мысленно вызвала своих цирюльников, и из появившегося туалетного блока торопливо выползли два светящиеся шнурка, выслушали заказ и принялись за дело. Ева закрыла глаза и постаралась не думать о том, что время стремительно уходит и завтра она закроет за собой родную дверь… Парикмахеры мелодично щебетали, общаясь друг с другом, успевая посылать своей хозяйке, импульсы тепла и доброты, и скоро роскошные волосы были уложены в замысловатую причёску. Роботы послушно замерли, и Ева соорудила из них массивный голубой гребень, закрепив его в волосах. Всё-таки стоило завтра прихватить их с собой… Сейчас они виделись родными и любимыми существами – гребень шевельнулся в знак полного своего согласия. Приближался вечер. Последний её вечер дома…

Ужинали молча. Никаких разговоров о предстоящих делах. После неспешной и вкусной трапезы Ева прихватила с собой вазу с фруктами и оказалась в рабочем кабинете Стефана Милошевича. Перед каждым расставанием отец и дочь делились здесь своими воспоминаниями о дорогих и памятных моментах жизни.

Вот и сегодня они удобно устроились в легко трансформирующихся креслах и открыли интуитивное видео-окно своих воспоминаний – на удобном расстоянии ровно засветился большой прямоугольник экрана. Возникло первое изображение. Высокая белокурая женщина весело смеялась, указывая на что-то позади себя. На ней был мешковатый защитный комбинезон, нисколько не портивший великолепную фигуру. Рядом появился Стефан Милошевич в такой же одежде, бережно держа на руках трёхгодовалую девочку. На заднем плане высились горы с ровно обрезанными вершинами, из которых время от времени вырывались струи дыма. Девчушка была явно заинтересована и норовила оглянуться назад… Через некоторое время окрестности изменились – горы высились ровно срезанными подножьями кверху, а дым вырывался снизу. Троица стояла наверху перевёрнутой горы и девочка, показывая вниз на дым, громко смеялась… Родители с любовью смотрели на неё. Картинка ушла, но лицо женщины ещё долго оставалось на экране – большие тёмно-синие глаза светились любовью, ровные жемчужные зубы блестели в улыбке…

Отец и дочь безмолвно, с бесконечной любовью смотрели на экран. Елена Бомовски, жена Стефана и мама Евы, пропала без вести пятнадцать лет назад, когда её дочери было всего четырнадцать лет. Елена работала главным микробиологом на Большом Кольце Оранжерей. С очередной рабочей смены домой она не вернулась. Стефан ринулся на поиски, но даже самые современные методы обнаружения и слежения не дали никаких результатов. И только в глубине остаточной полевой структуры удалось обнаружить слабое эхо мысли «ухода по последнему желанию». Это значило, что какое-то смертельно опасное обстоятельство заставило её обратиться за помощью Великого Космического Разума. Обращение к Нему давало возможность уйти от крайней опасности, но таким образом исчезнувших людей больше никто и никогда не видел… Исчезновение жены, которая была для него и горячо любимой женщиной, и матерью их совместного ребёнка, и верным другом, стала постоянной болью Стефана. С годами она залегла в глубине души, и всю свою нерастраченную любовь он отдавал дочери, которая с возрастом становилась всё больше похожей на мать… Стефан был видным мужчиной, и женщины не обходили его своим вниманием. Но такой желанной, как Елена, он так и не смог повстречать. Стефан к этому и не стремился – в его душе жила одна, предназначенная самой судьбою и изменить это обстоятельство он не мог – да и не хотел!

Дочь радовала его, росла умницей и с каждым годом набирала свою неповторимую красоту. Она играючи постигала науки, а когда выросла – твёрдо пошла по жизни. Вот только к противоположному полу она была холодна. В свои тридцать лет она не встретила мужчину, способного зажечь в ней огонь страсти. Её романы длились недолго и отношения с её стороны становились исключительно дружескими. В душе она считала, что любовью бывают, одарены исключительные люди, к которым она, увы, не принадлежала… Стефан хотел видеть свою любимицу счастливой, мечтал нянчить её детей, узнавая в них свою Лену, а может, и самого себя. Но разговорами об этом дочери не докучал. Всё шло своим чередом, и встреча суженого была в будущем. В том, что такое произойдёт, Стефан ни на мгновение не сомневался.

Своё последнее утро на Родине Ева встретила в лабораториях института. Углубленное медицинское обследование подтвердило, что она неизлечимо здорова. В её организм внедрили универсальное медицинское устройство, призванное общаться со своей пациенткой по личному интуитивному каналу. В его арсенале находилось достаточное количество лекарственных препаратов на все возможные случаи любого рода заболеваний, а также, заражений всеми видами древних микроорганизмов. «Доктор» имел полномочия медицинского вмешательства и в том случае, когда пациентка будет находиться в бессознательном состоянии. Это устройство было уникально. Те доктора, которые в обязательном порядке внедрялись в организм каждого новорождённого ребёнка, не шли с ним ни в какое сравнение.

По своему происхождению Ева относилась к «Славянскому сектору». Предками отца были поляки, а мама имела чисто русские корни. И поэтому, удобно расположившись в информационно-энергетической паутине, она решила уделить особое внимание русскому языку. В это же время каждая ячейка паутины размещала свою информацию в одной девятой доле её мозга, которая считалась свободной и способной к восприятию огромного количества информации. Эти знания поступали в сознание строго дозировано, и по истечении некоторого времени Ева уже могла разобраться в построении древнего общества, в котором она должна была провести немало времени. Как всегда, знание породило уверенность и спокойствие. Конечно, если отбросить вероятность ошибки в расчётах, в результате которой она могла оказаться где-нибудь на окраинах Вселенной, во мраке Чёрной Бороды… Эту ночь она провела без сновидений в капсуле с энергетическим бульоном, обеспечивающим повышенную выносливость организма перед пространственным переходом.

Утро прошло в режиме быстродействия, и на какие-либо эмоции у неё просто не было ни малейшей возможности. Время остановилось только тогда, когда она, одетая в скафандр высшей защиты и оплетённая коконом сильнейших энергетических жгутов, была помещена в ложемент пилота. Несколько ударов беспокойного сердца растянулись на века… Потом тихий шелест стартового сигнала, отдавшийся грохотом в напряжённом сознании, отсёк всё, что было для неё самым дорогим…

Тридцать лет жизни остались за сигналом «Старт»! Через открывшийся проём выходного шлюза корабль легко скользнул за пределы защитных полей. Внезапно распахнувшаяся чёрная космическая бездна жадно поглотила маленькую светящуюся искорку – плод человеческого гения… Она словно смотрела фильм поразительной силы, и пугающей красоты – иногда корабль неподвижно висел между маленьких светящихся точек нереально далёких миров на окраине Вселенной в Зоне Мрака… Но вдру,г время стремительно набирало обороты, и Ева уже видела гигантский взрыв и рождение новых миров! Корабль то двигался вперёд с огромной скоростью, то медленно проползал по узким, наполненным чистой энергией переходам в иные Галактики. В бархатной черноте медленно проплывали тускло мерцающие остывшие светила, а через мгновения они вспыхивали светом сверхновых звёзд! Корабль стремительно падал в Зону Мрака, и висел в абсолютной непроглядной темноте вечной ночи. У Евы холодело сердце – так тёмен и бесконечно холоден был непостижимый Великий Космос!

Следуя точнейшим расчётам, «Бумеранг» – таково было название корабля – выбирался в зону огромных планет, окружённых газовыми поясами и облаками астероидов, туда, где светила рождались заново и вновь угасали. Это движение корабля подчинялось сложнейшему закону и напоминало величественные аккорды симфонии, смутно знакомые ей и, без сомнения, услышанные впервые… Время от времени она принимала сообщения из центра полёта о нормальном режиме движения и соблюдении графика перемещения корабля во временном континууме. Все чувства притупились, Ева давно потеряла чувство времени, да и существовало ли оно вообще, в этой торжественной космической феерии… Непрерывная вереница глобальных событий разрасталась до невероятных размеров, чтобы через мгновение сосредоточиться в единственной микроскопической светящейся точке…