— То есть, — недоуменно протянул Бобби, — получается, мы зря сюда потащились, комарам на съедение.
— Не зря, — убежденно сказал Саня, — Машина карта ясно сюда указывает. И сам я видел то, что видел.
— Ты Гару видел, — напомнила Маша, — а они совершенно естественные. Только не все об этом знают. Пока.
— А камень?
— Камень... – Маша призадумалась, — камень был, тут я тебе верю. Возможно, блуждающее место силы? Гару их оберегают, и подпитываются от них. Как и маги...
Они замолчали, с трудом пробираясь в темноте сквозь бурелом и густую, по колено, жесткую траву. Огоньки исчезли, словно их кто-то спугнул.
Неожиданно Саня остановился.
— А ведь мама твоя права, — он схватил Ленку за руку на полном ходу, и от неожиданности девушка чуть не свалилась на мокрую траву, — бабка моя покойная до всяких баек охоча была – жуть. И про леших, и про домовых. А про Зеленый – ни слова. Слухи не так уж давно поползли, а кто-то очень позаботился, чтобы выдать их за старые истории. Получается, народ загодя стали отсюда отпугивать.
— Кое-кто, наоборот, за сенсацией полез, — возразила Ленка.
— Все равно, их меньше, чем тех, кто вглубь острова нос сунуть не решается. А искатели эти ищут то, что им подсунули, а не то, что нужно.
— А что нужно-то? – хмыкнул Бобби. — А то мы тут без дороги в болото лезем, к фосфенам, а что ищем, сами не знаем.
— Ищем мы, Бобби, то место, где линии пересекаются, — ответила Маша, — середину центрального пятиугольника.
Луг простирался перед ними, уходя в темноту. Звезды в такой близости от города едва мерцали в безоблачном небе, темно-синем, не черном, подсвеченном отблесками дальних улиц. Но луна, в своей третьей четверти, серебрила лужицы среди кустистой высокой травы, путала тени деревьев с переплетающимися ветками, смущая взгляд. Они шли уже с полчаса, но ничего, казалось, не менялось. Пока Саня, которому, по причине высокого роста и немалого веса, приходилось труднее всех – ноги увязали в чавкающей под ногами почве – не заметил, что идти становится легче. Вскоре и остальные почувствовали, что земля под ногами стала суше, словно кто-то проводил здесь дренажные работы.
Вскоре они достигли места, где на Машиной схеме находился угол внутреннего пятиугольника пентаграммы. Здесь из травы показался бетонный круг. Ничем не примечательный для обычного любителя прогулок на природе. Ни таинственных знаков, ни древних рун. Но круг находился точно в том месте, где они предполагали хоть что-то отыскать, и предположения переросли в полную уверенность. В особенности, после того, как с опаской вставший в центр бетонной плиты Бобби заметил далекий огонек, похожий на мерцающую звездочку. А потом и второй, и третий, еще дальше. И все они находились на линии, образовывавшей луч звезды.
— Тут ничего больше нет, — с огорчением заявил Саня, когда они обшарили всю луговину, обрамленную пятью бетонными кругами, — ни люка, ни знака, ничего, что могло бы выдать их намерения.
— Вообще-то… — Маше ужасно не хотелось высказывать свою догадку вслух. То, что Делия в каждом неопознанном явлении видела происки одного из Адов, девушке казалось почти паранойей, — пентаграмма – это Портал.
— Большая пентаграмма, — кивнул Бобби, — большой Портал. Очень большой.
Они отошли на безопасное расстояние от места, очерченного пентаграммой. В рюкзаках действительно лежали бутерброды, лимонад, пара бутылок пива и чипсы. На случай, если придется строить из себя оскорбленную невинность. Но тащить все это обратно было глупо, так что пикник, пусть и не романтический, все же состоялся.
Маша задумчиво курила, присев на упавший ствол. Какая-то мысль крутилась у нее в голове, не давая покоя, но и не показываясь в полный рост. Значит, это была такая мысль, думать которую не хотелось. Бобби, которому, разумеется, передавалось ее состояние, стоял в нескольких шагах за спиной, переминаясь от нетерпения с ноги на ногу.
— Так и будем сидеть до утра? – недовольно спросила Ленка. — Я спать хочу. Если тут больше нечего ловить…
— Угу, — Маша со злости запустила недокуренную сигарету щелчком, и она тихонько зашипела во влажной траве, — вот я и думаю. Кого ловить. А главное – когда? Портала тут нет. Но будет. Если мы не примем меры. А, может, он уже готов, только активировать осталось? Тогда мы только ускорим его открытие. И не знаю, справимся ли с последствиями. Армия дьяволов… Нет, даже думать не хочу.
— Союзников искать надо, — вздохнул Саня, — права Зоя Сергеевна.
— Искать-то будем, — даже Бобби приуныл, то ли Машино настроение передалось, то ли свои мысли не слишком обнадежили, — найдем ли? А если найдем, то кого? И хватит ли этого?
— А по улицам пьяные водители ездят, — саркастически заметила Лена, — и поэтому лучше из дому вообще не выходить. Вдруг задавят. Если мы опоздали, или противник настолько сильнее, что шансов нет, сделать мы с этим ничего не можем. Поэтому за рабочую гипотезу принимаем обратное и начинаем действовать. С кого начнем? Ты где этих оборотней видел?
— Да не упомню уже точного места, — Саня сник, — и вообще, они же там не живут. По делу приходили.
— А где живут? – с интересом спросила Лена, — у нас и лесов-то толком нет, чтобы волкам прятаться.
— Они в городе живут, — неожиданно улыбнулась Маша, — и не прячутся. Вот только надо знать, куда смотреть. У вас байкерский клуб есть?
— И не один, — поморщившись, сообщил Саня, — только, знаешь, это в старых фильмах они бунтари и бродяги. А эти… Выродились, в общем. На них надежды мало.
— Не все, — мечтательно сказала Лена, — я как раз на днях такую компашку видела… Красавцы все, как на подбор…
— Ты с каких это пор на красавчиков западать стала? – поморщился Саня.
— Я про байки, — рассмеялась Ленка, — а ты что подумал? Но и ребята стильные, и девчонки не для того, чтобы за спиной возить… Название у них еще было… Музыкальное. То ли «Благородные мертвецы», то ли … Ну, это ж их гимн… «Born to be wild»…
— Steppenwolf? – подкинул идею Бобби.
— Ну да… — Ленка вдруг хлопнула себя по лбу, — вот, говорила же Машка, что не прячутся. Степные Волки.
— И долго мы будем так бродить? – сердито спросила Ленка.
В этой невысокой русоволосой девушке, с легкой россыпью веснушек на слегка вздернутом носу, кипела неуемная жажда полезной деятельности, и ночную прогулку по городу, пусть даже и в хорошей компании, она воспринимала, как непростительное безделье.
— Пока не набредем, — сурово распорядился Саня, — девчонки твои говорили – вчера Сила чуть не в половине точек, которые мы в разное время засекли, странно мерцала. Похоже, они к чему-то готовятся, а нас мало.
— А мы их точно узнаем? – с тревогой спросил Бобби.
Волков он видел в Нью-Йорке всего пару раз, и то мельком, и вовсе не был уверен, что их можно отличить от людей с первого же взгляда. А название могло оказаться простым совпадением, мало ли у хороших групп времен настоящих «Ангелов Ада» может быть поклонников?
— Узнаем, — убежденно ответила Маша, — главное, смотреть в оба.
Пока что внимательно-любопытные взгляды чуть не втравили их в неприятности. В Ростове, действительно, был далеко не один байкерский клуб, и мрачные заросшие волосами мужики с пивными животиками, затянутыми в клепаную кожу, недобро косились на слишком пристально приглядывавшуюся к ним четверку.
Влажная июльская жара выманила горожан из душных квартир, маня прохладой ночного Дона, холодной пеной над запотевшими пивными бокалами, легким ветерком, изредка шевелящим листья деревьев на Пушкинском Бульваре. Саня и Бобби с тоской озирались на остающиеся за спиной уютные столики ночных кафе со спасительно-холодной янтарной жидкостью, но Маша тянула их дальше, пробираясь сквозь оживленную толпу.
Старинные дома, окаймлявшие бульвар, вдоль нижних этажей обросли кафешками и пабами на любой вкус, но пока что ни один из них не казался похожим на волчье логово. Да и стоянки для мотоциклов в той части Пушкинской, по которой они прогуливались, быть не могло. По причине ее полной пешеходности. Этот факт даже Ленка отметила слишком поздно, просто не сообразила принять во внимание, планируя маршрут. И теперь девушки торопились туда, где байкам нашлось бы место рядом с всадниками.
