Я раздраженно посмотрел на закрытую дверь, а потом решил, хрен там. Не уйду. Из принципа.

Просто Наташка реально захлопнула ее перед моим носом. В наглую. Вместе с фразой: «Пошел ты к черту, Милославский». Как я еще не получил этой дверью по морде, удивительно. Наверное, лишь по той причине, что успел отскочить назад, прежде, чем Наташка со всей силы толкнула створку сначала в мою сторону, а уже потом ее закрыла. С такой силой, что сверху мне на голову посыпалось что-то белое.

В принципе, понять девчонку, наверное, можно. Учитывая, как некрасиво Жорик тоже ее послал. Прилюдно. Не буквально, конечно, но смысл все равно такой. Он ведь после гибели родителей заявил, мол знать ничего не знаю, помнить не помню. Какая свадьба?

Представляю в этот момент реакцию Наташкиного отца, председателя Зеленух. Я вообще, если честно, удивлен, что Жорик остался жив при таком раскладе, и даже все части тела у него на месте. А они точно на месте, я проверял. Николай Николаич обещал оторвать яйца лишь за то, что я когда-то пытался с Наташкой мутить. А за то, что Милославский ее бросил, он должен был не только яйца оторвать, но заодно и все остальное. Не знаю. Руки, ноги, голову.

Могу даже понять, что это значило для самой Наташки и для деревенских жителей, вместе взятых. Наверное, позор. Типа жених отказался. Ну, я так думаю. Настоящий скандал.

Снова с силой нажал на звонок. Руку не убирал. Буду долбиться в дверь, пока Наташка ее опять не откроет. Нам, как минимум, надо поговорить.

– Уходи! – Она крикнула мне это из закрытой квартиры.

– Непременно. После того, как ты меня выслушаешь. – Я тоже решил не стесняться. Говорил в ответ громко, чтоб меня точно было слышно.

И по фигу, что этот спектакль наблюдает весь подъезд. Уверен, не просто так я встретился с девчонкой. Значит, надо воспользоваться таким неожиданным подарком судьбы. Тем более, не знаю, как она, а я по ней безумно скучал.

– Уходи, я милицию вызову. – Ответила Наташка из-за двери.

– Можешь не напрягаться, она уже здесь. – Ответил я в замочную скважину, соображая, чем бы девчонку спровоцировать на разговор. Вывести на эмоции, чтоб она повелась и выскочила, хотя бы отвесить мне оплеух. Упёртая ведь. Стерва та еще.

В квартире снова наступила тишина. Потом все-таки замок щелкнул и я смог лицезреть недовольное Наташкино лицо.

– Что тебе надо? – Она даже не пыталась соблюдать приличия.

Видимо, обида, причиненная ей Милославским, оказалась слишком сильной. Я в этот момент почти ненавидел настоящего Жорика. Дебил, блин. Из-за него Наташке было плохо. Убил бы, гада. Потом подумал, что это странно, желать смерти самому себе, хоть и не в полном смысле этого слова. Раздвоение личности какое-то.

– Ну? Зачем пришел? – Повторила девчонка свой вопрос.

Вообще, конечно, я мог сказать правду. Что наша встреча – чистая случайность. Что адрес мне дал Андрюха, и я всего лишь должен был передать Ниночке, мол, братец сегодня не сможет с ней встретиться. Но с хрена ли не воспользоваться ситуацией. Тем более левая Ниночка сейчас волновала меня меньше всего.

– Наташ, тебя искал. Вот, видишь, нашел. Долго искал…  – Добавил я, вспомнив, сколько времени прошло с момента, когда видел ее крайний раз.

– Зачем? Я не пряталась. Чего искать-то? – Она приоткрыла дверь чуть шире и теперь стояла на пороге, сложив руки на груди.

– Как зачем? Поговорить. Тебе не кажется, что нам точно надо обсудить все случившееся. Вопросов никаких нет? Например, почему я повел себя именно так? Или ты без сомнений уверовала в то, что Жорик Милославский конченый мудак? Даже не попытавшись разобраться в ситуации. Выяснить.

– Поговорить?! Выяснить? – Мне кажется, у девчонки даже сперло дыхание.

По крайней мере, румянец, выступивший на щеках, сложно было в этой ситуации принять за смущение. Однозначно Наташка в бешенстве. Наверное, от моей наглости.

– Ты не считаешь, что очень долго готовил речь для нашей беседы? Два года. И столько же, видимо, меня искал. Здесь. В Москве. Хотя достаточно было просто приехать в Зеленухи. А еще, тебе не кажется, что мне уж точно не нужно было ни в чем разбираться. Ты испугался свадьбы. Тех обещаний, которых дал. Да, я понимаю, с родителями случилась беда. Но ты ведь просто отвернулся от меня и уехал. В тот момент сильного стремления к разговорам у тебя не имелось. Сбежал просто и все. Милославский, еще раз говорю. Иди к черту.

Она попыталась снова захлопнуть дверь, но я успел подставить ногу. Пару минут мы тупо боролись. Девчонка тянула створку двери на себя, я – на себя. Все это в тишине, под наше обоюдное пыхтение. Наконец, Наташка сдалась первой. Отпустила дверь, со словами: «Да что тебе надо, козел?!»

Вообще, конечно, она изменилась. Стала взрослее и как-то увереннее, что ли. Хотя не сказать, будто Наташка когда-то отличалась чрезмерной скромностью или покорностью. И все равно. Это больше не была та деревенская девочка из Зеленух. Она выглядела еще красивее, чем раньше. В ней добавилось какого-то лоску, что ли. Появился шарм.

– Наташ, ну, будь человеком. Давай просто поговорим. Должен объяснить тебе кое-что. Два года назад, когда все случилось, от тебя отказался совсем другой человек. Это был, как бы, Жорик…  Блин…  то есть я. Но не совсем я…  Короче…  Ну, чего мы в подъезде стоим? Радуем соседей этим спектаклем.

– Милославский…  – Начала было девчонка заново свою песню.

– Наташ. Пожалуйста. Я согласен даже вытерпеть все твои упреки. Они верные и заслуженные.

– Мммм…  На все согласен? – В Наташкином взгляде появилось злорадство. Походу, девчонка что-то задумала.

Я кивнул. Хотя, в душе имелось сомнение. Знаю я ее такие взгляды.

– Ну, хорошо…  Заходи.

Наташка подвинулась в сторону, пропуская меня в квартиру. Я шустро переступил порог, пока она не передумала. А то характер у нее тоже не сахарный. Да и настроение меняется весьма радикально. Скачками. Стоит вспомнить начальный этап нашего общения. То буду, то не буду. То хочу, то не хочу. Поэтому я быстренько постарался оказаться в квартире с нужной стороны.

Судя по всему, это была коммуналка. Очень большая. В общей сложности, не меньше двухсот квадратных метров.

– Ничего себе, квартирка…  – Прокомментировал я, изучая длиный коридор.

– Да. После деревни первое время было непривычно. Как в клетке. Изначально, говорят, тут находился доходный дом какого-то купца. Позже – гостиница. Потом номера поделили на множество маленьких комнат с общей территорией. У нас целых девять комнат. Ванная, туалет и кухня – для всех. Я снимаю тут комнату вместе с подругой. Работаем в одном магазине. Старушка, ее родственница, предложила. Сама уехала в деревню. Потянуло ее к корням. А нам вот, досталось, можно сказать, наследство.

– Круто…  Какая комната твоя? Куда идти? – Посмотрел на девчонку, ожидая дальнейших указаний.

Дверей было так много, что я растерялся. Впервые оказался в подобном месте. Пахо здесь, всем подряд. И какой-то едой, и хозяйственным мылом, и чем-то похожим на женские духи.

– Нет уж, Жорик. Обойдемся тем, что поговорим в кухне. Приличные девушки мужчин к себе вот так запросто, среди бела дня не приглашают. – Девчонка кивнула в сторону одной из комнат. Видимо, там и находилась упомянутая кухня.

– Наташ…

– В кухню, говорю. – Она зыркнула глазищами так, что искры чуть не посыпались. Злится все еще. Ну, ладно.

Я вздохнул и потопал вслед за девчонкой, которая устремилась по коридору в недра этой огромной квартиры.

В кухне тоже было всего много. Будто не кухня, а склад утвари. Стояли четыре плиты, несколько столов, похожих на большие тумбы, с дверцами внизу. Также имелся небольшой балкон с дверью. Интересный проект, однако. На кой черт в кухне балкон?

– Ого. Можно прямо с улицы попасть? – Я подошел к балконной двери и посмотрел наружу. Там виднелась железная лестница, которая спускалась во двор.