Переполненные эмоциями, озорством и самомнением. Только взглянув ему в глаза, можно было бы написать тысячу романов.

– Bonjour, – выпалила я первая, не дождавшись пока подойдет ко мне еще ближе.

Уголки его губ приподнялись, но это была не совсем улыбка. Но определенно было приглашение продолжить разговор. У меня сердце колотилось в грудной клетке, как птица, отчаянно пытающаяся вырваться из своей тюрьмы.

– Bonsoir, – сказал он. – Ты здесь впервые.

– Неужели это так очевидно? Ты говоришь по-русски? – удивилась я, и мои брови поползли вверх.

– Нет. Просто я бы запомнил тебя, если бы видел раньше. И да я русский.

Румянец пополз вверх по шее и осел у меня на щеках.

–Ну, а я тебя помню.

Он удивленно приподнял брови.

– Мы уже встречались?

Я прикусила губу и отрицательно покачала головой. Даже не могла поверить, что сказала это. Это было немного некрасиво, что я наблюдала за ним в парке. Я вспомнила, как он что-то рисовал в своем блокноте и на салфетке. Большинство людей замечали только то, что им было нужно, чтобы заполнить пробелы. Но мой мозг работал совсем не так. Потому что любой штрих мог запросто оказаться в моей следующей незаконченной картине.

– Ну, на самом деле, нет, – неуверенно ответила я. – Я видела тебя в парке.

– Правда?

– Да, ты всегда так сосредоточенно что-то рисуешь в своем блокноте, – призналась я.

Видно, я правильно ответила на его вопрос, потому что он расплылся в настоящей улыбке.

– Так и есть. Теперь ты ставишь меня в невыгодное положение.

– Почему? – спросила я, почти задыхаясь, когда он приблизился еще на один шаг.

– Ты уже знаешь, что я раб рисунка, а о тебе я ничего не знаю.

Я судорожно сглотнула. По идеи должна была бы почувствовать замешательство от его холодного обаяния, но ничего подобного не почувствовала. Предупреждение Лизы звучало, будто брошенная фраза несколько дней назад, а не минут. Я почему-то ощущала себя с ним совершенно непринужденно. Более непринужденно, чем с любым другим незнакомым мне мужчиной.

– Меня зовут Марго, – сказала я, протягивая ему руку.

– Марго. – Попробовал он мое имя на вкус, как хорошее вино.

Затем он взял мою руку и вместо того, чтобы пожать, поднес ее к губам и нежно поцеловал. У меня по коже побежали мурашки.

– Меня зовут Лео.

Я хихикнула.

Лео? Серьезно? Такого парня зовут Лео?

Он указал на балкон, с которого пришел, и мы прошли туда, чтобы взглянуть на потрясающий вид города.

– Лео… сокращенно от какого имени? – решила все же уточнить для себя.

Он отрицательно покачал головой.

– Мои родители просто любят необычные имена.

– Значит, просто Лео?

– Совершенно, верно.

Угу. Значит просто Лео. Может быть, его родители назвали его Леонид? Но ему не понравилось это имя в подростковом периоде, и он теперь просто Лео?

 Он оперся локтем о перила, а другую руку сунул в карман брюк. Мне вдруг показалось, что я попала прямо в фильм о Джеймсе Бонде. Вот только я была кем угодно, только не девушкой Бонда, такого раньше со мной никогда не случалось.

До этой встречи я бы сказала, что таких привлекательных мужчин в реальном мире не существует. Скорее всего, они могут украшать обложки журналов, сниматься в блокбастерах или быть моделями дизайнерских брендов. Если они и существовали вне этой гламурной жизни, но раньше я таких красавцев не встречала.

– Итак, что тебе больше всего нравится в Париже? – спросил Лео. – Кроме того, что ты видела, как я рисовал.

Я рассмеялась и подалась вперед, прислонившись к балкону.

– Наверное, наблюдать, как мерцает Эйфелева башня, когда садится солнце.

– Ах, да. Любимое развлечение туристов.

Я усмехнулась.

– Если я туристка, то кто же тогда ты?

– Я уже давно перестал быть туристом. Но да, признаюсь, я из Москвы. А ты?

– Я не могу точно сказать из какого города, – ответила я. Когда он посмотрел на меня в замешательстве, я пояснила: – Мой отец военный. Он вышел на пенсию. Но за то время что он служил, мы катались за ним по стране.

– Значит, ты быстро и легко приспосабливаешься, – предположил он.

– Предположим, что так.

– А чем еще ты занималась с тех пор, как приехала в Париж?

Я пожала плечами, но увидела, что он действительно пристально смотрит на меня. Его глаза скользнули по моим губам и снова поднялись, пока он ждал ответа.

– Самым обычным делом, посетила Эйфелеву башню, Триумфальную арку, собор Парижской Богоматери, Лувр, Базилику Сакре-Кер, Елисейские поля, Версаль. Я все это время жила вместе со своей лучшей подругой. Она уже бывала ни один раз в Париже, поэтому проводила со мной экскурсии.

– Похоже, у тебя хорошая подруга.

– А что насчет тебя? – спросила я. – Если ты не турист, то чем здесь занимаешься?

– Пытаюсь привести голову в порядок.

Я приподняла бровь.

– И что это значит?

– В Москве слишком шумно. Мне необходимо было другое место. Хотелось, походить по улицам, по которым до меня ходили великие люди, поесть в кафе, где они питались и пили, по барам и клубам, которые они часто посещали. – При этих словах его взгляд стал отстраненным.

 Я поняла, что он опять очутился в своих мыслях в том месте, как и тогда, когда рисовал в парке. Что бы он там ни рисовал, имело отношение непосредственно лично к нему. Его рисунки карандашом на бумаге, открывало что-то в его душе, также давая возможность увидеть и мне.

– Я знаю, что ты имеешь в виду.  Не о Москве, – быстро сказала я, – а о том, что нужно взглянуть на все по-новому. Дома все выглядит и ощущается одинаково. Париж такой… живой.

Он кивнул.

– И ты так мало его видела. Когда ты уезжаешь?

– Наверно через неделю, – призналась я.

Он оттолкнулся от балкона в явном замешательстве.

– Ты уезжаешь через неделю и пришла на эту вечеринку?

– Моя подруга хотела пойти. Она любит парижских художников так же сильно, как я люблю достопримечательности и звуки города.

– Смешно! Ты не должна тратить свою последнюю неделю в Париже так!

Я пожала плечами и снова повернулась лицом к раскинувшемуся внизу городу.

– Мне не кажется это пустой тратой времени.

– Возможно и нет, но ты, фактически, даже не видела этого города. И ты не должна стоять здесь, – страстно произнес он, – глядя вниз, когда вся парижская жизнь проходит мимо тебя.

И он был прав. Странно было так легко соглашаться с ним. Будто Лео понимал меня лучше, чем моя лучшая подруга… лучше, чем я сама себя. Это, мягко говоря, немного сбивало с толку.

– Возможно.

– Ну что ж, тогда пошли. – он отошел от перил и кивая в сторону толпы людей, находящихся в комнате.

Его карие глаза горели от предвкушения. Дрожь пробежала у меня по спине от его взгляда. И тут в дело вмешалась моя голова.

– Что?! – ахнула я. – Как пошли? Куда?!

– Посмотрим Париж. – он махнул рукой в сторону двери. – Я сейчас тебе его покажу.

Я смотрела на него в шоке и волнении. Мне очень хотелось уйти с этой вечеринки. Это было совершенно очевидно. Но… я не могла с ним пойти. Я была не настолько сумасшедшей. Я не должна бродить по городу одна ночью, с парнем, которого только что встретила. Это было небезопасно.

– Я даже тебя не знаю.

– Ну и что?

– Ты можешь оказаться серийным убийцей.

Он рассмеялся, негромко и гортанно.

– Справедливое замечание. Что ты хочешь узнать?

– Не знаю, – пробормотала я. Я не ожидала от него такого вопроса. Но и приглашения побродить с ним по Парижу тоже не ожидала.

– Я весь – открытая книга. – Он широко развел руки. – Спрашивай, о чем угодно.

Я попыталась вспомнить хоть один вопрос, который, черт возьми, я могла бы ему задать, заставив меня ему доверять. По правде говоря, я не очень-то хотела ему доверять. Всегда говорят, если ты так много переезжаешь, то легко заводишь друзей. Но если уж, на то пошло, я была довольно замкнутой. Зачем пытаться заводить друзей, если через год ты будешь уже в другой школе? Только, благодаря настойчивости Лизы и выходу отца на пенсию, удержали меня от одиночества в старших классах.