– Не делай вид, Микаэль, что не знаешь причины.

– Знаю, но хочу услышать от тебя эту большую человеческую тайну. – Микаэль отозвался раздражённо и сбросив на пол фартук, подошёл непозволительно близко, рукой захватывая под талию мою трепещущую пред ним вселенную. – Откройся наконец, невыносимое ты воплощение стыда и трусости. – Его жестокое лицо с крупными чертами исказила улыбка и раскат смеха, подобного грому.

– Даже не знала, что ты умеешь смеяться.

– Почему? Я ведь тоже человек, не чуждый эмоциям.

– Ты не человек, ты нечто особенное.

Вновь наступила его очередь смутиться, непонимаюче вскинуть брови, затемнить и без того чёрные глаза. Да, именно так! Моих простых человеческих эмоций ты не в силах контролировать, Микаэль!

Мы стояли друг перед другом, он в четыре ноги передвинул нас к широкой рабочей столешнице, очевидно пустующей из-за недавнего на ней растления другой девицы.

– Давай без глупостей, Жени, перестань ходить вокруг да около и скажи уже.

– Перед Создателем легче было бы объясниться, чем сейчас здесь! – Лишь проглотив злочастную паузу с закушенной губой, я выпалила. – Я люблю тебя дальше, чем видно звёзды! Стихийнее любых шквальных ветров. Люблю так, что иногда кажется, будто чувства убивают меня быстрее жизни.

– Тяжело живётся, говоришь?

– Ты только это услышал?

– Я задал вопрос.

– Всё моё нутро преисполнено одержимости и голодом. Я не могу насытиться тобой и постоянно от этого болею – Последнее я подчеркнула особенно колко, уж не хотелось отступать. Раз он просил честности, пусть ею насытится.

– Это не ответ. – Микаэль вёл диалог как игру на своих правилах, своём поле, с предрешённым итогом и купленными судьями. Теперь оказалось – ценник висел и на мне. – Долго будешь отпираться?

– От чего?

– Ты работаешь со мной из-за глупой любви?

– Глупой? – Вторила я. – Да, одно другому не мешает.

Выдержку он оставлял только для решений важных вопросов, а сейчас без стеснений разглядывал всё, что держал в руках – мою душу, машущую белым флагом в попытке сдаться. Я наконец сказала ему о чём-то большем, касающемся нашего сотрудничества.

– Очень даже помешает. Как будешь жить дальше, если я возьму тебя на столе в последний раз?

– А это уже не твои проблемы.

– Согласен. – Его ужасно сильные руки уложили меня на прохладную поверхность и задрали ноги к потолку, украшенному чудесной небесной росписью. Но никакие мотивы ампира и Ботичелли рядом не стояли с величием Микаэля: царственно грозного, всевластного, непримиримого. – Откажись от своей жалкой любви, иначе потеряешь и меня, и работу.

– Нет. – Я в предагонии задрала на себе юбку и захлёбывалась от удовольствия дышала во всю грудь.

– Один. – Его широкая ладонь болезненно рассекла обнажённые перед ним ягодицы. – Два. – Второй шлепок по тому же месту лёг ещё больнее. – Три. – Кожу защипало до слёз. Непривыкшая к жестокому обращению кожа горела. – Ну?

– Ничего. Я люблю тебя. Бей ещё! – Просило взволнованное вниманием тело.

Звон от следующих ударов стоял в моей голове несколько вечностей.

– Зачем ты это терпишь, глупая? Сдаёшься под суд, не совершив преступления. – Он наклонился вперёд, разведя дрожащие, обессиленные ноги по сторонам от себя.

– Разве это суд? – Ответила я, заходясь слезами.

– А что же?

– Рай наяву, ведь ты касаешься меня.

– Я всё понял, испорченная девка, ты живёшь свою маленькую грязную жизнь ради плотских удовольствий, а не ради искусства. Наши цели больше не совпадают, так убирайся же отсюда. Ты уволена.

#абьюзивные_отношения #психология #любовь_до

Он подошёл вплотную к раскинутым на столешнице ногам девушки и обернулся спиной. Прижался лопатками к её груди и расставил локти вдоль бедёр, продолжая отравлять уют кухни табачным дымом.

– Хватит со мной играть, ты же явно проигрываешь. – Сказал серьёзно он – Рэй Сатор. Голос придавленный затяжкой не выдавал в нём никаких волнений, которые хотелось бы слышать Флоре. Предыдущие парни были куда романтичнее этого, и хоть сентиментальное ссаньё в уши часто надоедало, оно порядочно поддерживало поднебесную самооценку принцессы. Рэй же не давал ей никаких обещаний, выгонял после секса, никогда не провожал домой и в отсутствии обязательств, она могла чувствовать себя на равных.

– Я не играю, я хочу получить ответ на свой вопрос. – Но сегодня Флора хотела со всем разобраться. Порвать с ним или хотя бы подтолкнуть отношения к этому.

– Веришь, нет? Мне нечего тебе сказать.

– Всё итак понятно. – Брюнетка откинулась руками назад. – Произошло что-то не поддающееся влиянию Сатора. Ведь, чем больше хуйни вокруг происходит, тем Сатор становишься тише. Недоступней. Псевдо загадочней…

– Не пытайся вести себя так, будто знаешь меня. – Он бросил сигарету в раковину, та потухла в озерке с перепачканными тарелками, откуда недавно парочка ела рисовую кашу – кулинарный подвиг девушки.

– А если знаю?

– Знаешь? Тогда знаешь, что будешь дальше?

– Ты, как обычно, выпроводишь меня из дома, сядешь за гитару, потом закуришь лёжа в постели. Позвонишь другу-торчку, но безуспешно, оттого начнёшь злиться ещё сильнее. Потом соберёшься и сам поедешь к нему. – Флора изящно наклонилась вперёд, чтобы посмотреть на его реакцию из-за спины.

– Меньше подробностей, и забеги немного вперёд. – Рэй нахмурил густые чёрные брови, очевидно, посерьёзневше от точного попадания. Смуглое его лицо напряглось в скулах, нарочно подчёркивая возраст и юношеские объёмы черт. Сколько не прикидывайся, он всё равно ещё очень молод для гангстерского дерьма, которым был увлечён.

– Всё идёт под откос, только потому что ты пытаешься просчитать каждый шаг. Свой, соседа, отца, прохожего. Всех окружающих. Но вселенная как назло достаёт козыри из случайностей.

– Опять ёбанная эзотерика. – Он снова злится, достаёт пачку из кармана чёрных джинс, поджигает сигарету и смотрит в потолок сквозь дым. Меньше, чем через пару минут отстранённости, парень наводит прицел зрачков на игриво болтающиеся перед глазами ножки. – Бесишь этим пиздец. Раз такая умница, разве не подшаманила ответ на свой вопрос у высших сил?

– Разумеется подшаманила, будь мужчиной и скажи всё сам. – Миниатюрная Фло кошачьим прыжком спустилась с кухонной тумбы и вытянулась в 160 см роста против 180 см его. Бархатными шортиками, спрятанными под громадным худи, против аккуратно заправленной белоснежной майки за высокий пояс тёмных брюк. Лёгким отношением к жизни против неприступности, разочарованием и правдой против чопорности Сатора.

– Я не люблю тебя. Кроме секса, мне нечего предложить хорошей девочке. – Он кивнул в сторону выхода, спросив. – Ну, надеялась услышать что-то другое? – Очередная истлевшая сигарета уткнулась в рисовую тарелку.

– Снова говоришь как по заготовке и хоть бы раз от сердца. Знаешь, ты не сложный парень, скорее безответственный и слабый, а я единственный человек, способный сказать тебе правду в лицо. – Бантик губ нарезал слова в резкой, непривычной манере. Девушка впервые вдохнула полную грудь смелости, быть может, чтобы защитить своё сердце, после осознания каков её “любовный интерес” на самом деле?

– Правду? Которая у каждого своя? – Легко парировал Рэй, ухватив за кончик гроздь винограда из холодильника. Потянул к губам, но повернув голову, прошоркал босыми ногами к Фло, предлагая вкусить плод из его рук. Та лишь отмахнулась, чем вызвала недовольство и виноград рассыпался на пол несбывшимся ожерельем покорности. – Блять. И, правда, не хочешь?