Петр Васильевич замолчал виновато, словно это он эти кристаллы нашел и подставил их тем самым, а Надежда, представив масштаб подставы, ахнула и за голову схватилась.
— Твою же! Как же его, рудник этот, продали-то вообще? Неужели не знали о сокровищах? Или побоялись сами связываться?
Дядька скромно промолчал, что в документах про будущий рудник, пока еще небольшую пещеру с резким уклоном вниз и глубокой ямой в углу, где и найдено месторождение, ни слова нет, а только кусок земли с горой указаны, но девушке ответ и не требовался.
— Верю! Вот теперь верю — нас убьют, ради ТАКИХ кристаллов однозначно убьют, — простонала девушка растеряно.
Пару минут тишина стояла оглушающая — такая, что хотелось головой побиться об стену от безысходности. Наконец, прокручивающая в голове варианты выживания и не привыкшая сдаваться, Надежда очнулась.
— Так, чего расселся? — рявкнула она на безвольно опустившегося, на диван дядюшку, — раз уж ты втравил нас во все это, то тебе теперь и помогать, так что жду клятву себе лично, а еще будешь учить всех четверых магии. До вступления в наследство полгода имеется, так, что времени немного есть — будем разрабатывать стратегию как нам выкрутиться, да в чужие жадные руки не загреметь.
Пётр Васильевич, враз растерявший всю уверенность, вздохнул тяжело, поднялся с диванчика и церемонно поклонился девушке.
— Не скажу, что я очень сильно верю в успех нашего предприятия, но помочь постараюсь, — признался он, поднимая руку и озвучивая слова клятвы.
Надежда кивнула, принимая.
— А теперь самое главное, — прошипела она хмуро, — про землю и рудник ни слова! Никому, пока мы Род не укомплектуем и охраной солидной не обзаведемся, чтобы даже упоминание о нем не слышала, ты понял?
Петр Васильевич кивнул согласно.
— Не думал, что скажу это, Надюш, но голова у тебя не по годам светлая. Тоже думаю, что трогать камни не стоит пока. Оформим месторождение как на ноги встанем, а пока посмотрим, сможешь ли ты защиту родовую снять, а то может, и зря мы переживаем раньше времени. Вдруг не примет тебя Родовой кристалл как наследницу.
Не уверенная в своих силах Надежда, на колкость родственника только фыркнула пренебрежительно.
— Посмотрим, — буркнула раздраженно в дрогнувшую спину уходящего родственника.
36. Подготовка
Следующие несколько месяцев выдались довольно сложными.
— Быстрее, ну! Ползете как улитки под заклятием замедления! Вперед, шевелите конечностями! — надрывался Петр Васильевич, гоняя четвёрку подопечных по пустырю.
Обливающаяся потом молодежь сопела, глазами метала молнии, мечтая прибить мучителя, но благоразумно молчала.
Иногда Надежде даже казалось, что их наставнику нравится издеваться над ними, но вглядываясь в усталое к вечеру лицо Петра Васильевича крамольные мысли пропадали сами собой.
Вообще, учителем мужчина оказался жестким и очень требовательным. Наверно, в другой ситуации девушка и одернула бы его, но вот ожидание скорых неприятностей и трудностей, что возникнут после принятия наследства, вносили свои коррективы в поведение и мысли девушки.
Оказалось, что все знания, что Надежда почерпнула из книжного хранилища, ничего не значили по сравнению со знаниями наставника.
— Книги для гимназии! Ха, нашла, где учиться, — хмыкнул мужчина на вопросы девушки, — запомни, гимназия — это как курорт для богатеньких отпрысков, где учат самому минимальному, типа умения контролировать и дозировать магию, заряда кристаллов, защите себя любимого, да минимальным, самым простым магическим атакам. Ничего путного, чему не смог бы со временем научиться маг самостоятельно там и не преподают. Считается, что сама магическая сила и так защищает носителя, а потому и напрягаться, смысла нет.
Петр Васильевич поцокал языком и покачал головой неодобрительно.
— В мое время все строже было, а теперь.… Измельчали рода, — сказал он презрительно, — не хотят учиться, все готовое норовят урвать, а вот о том, что любой маг из второстепенной линии вполне может развиться, да власть отобрать, совсем не думают.
Надежда, бежавшая пятый круг по пустырю, даже запнулась от неожиданности.
— Как это отобрать? Разве так бывает? Разве способности не являются врожденными? — нахмурилась она, останавливаясь и мелко дыша, чтобы восстановить дыхание.
Пётр Васильевич даже ухмыльнулся довольно.
— А то! — хмыкнул он многозначительно, — вон род Рыковых только на том держится. Там за последние двадцать лет Глава Рода по праву сильного дважды менялся, а официальных наследников вообще чуть ли не в слуги определили. Правда, не прожили они долго. Думаю, сами сыновья наложниц, что власть к рукам прибрали, от них и избавились, да речь-то впрочем, и не о том. Прошлый Глава Модест Вархович сам по себе не великого ума человек был, да еще и магом посредственным, вот и сыновей от жены своей первой, Марушки Никоновны, спустя рукава и воспитывал. Официальных сыновей у него двое было, а еще от наложниц детей с десяток. Вот те, точно не в папашу пошли. Упорные парни оказались., в отличие от наследников, по бабам не бегали, да вино кувшинами не хлестали, а учились как проклятые. Даже я в свое время пару уроков им дал пока неделю гостил, метель пережидал. Источники у них на тот момент средненькие были, но они как узнали, что их развить можно и что это от физической формы, в том числе зависит, то тут же учителей нашли, и полигон себе соорудили. Вот и получилось, что пока наследники веселились и жизнь прожигали, те тренировались до пота кровавого, а когда Модест Вархович на очередной наложнице окочурился, то власть по праву сильного и захватили.
Пётр Васильевич помолчал, улыбаясь, словно шутку услышал хорошую, а потом вспомнил, что подопечные бегать должны, а не байки про чужие рода слушать и засуетился, прогоняя их.
Впрочем, порыв его Надежда на корню зарубила,
— Я только не поняла, почему дважды-то глава менялся? — отмахнулась она от приказа продолжить бег.
Мужчина скривился недовольно, но на вопрос решил ответить.
— А дело все в том, что сыновья то от разных наложниц были, да хоть и объединились для борьбы с официальными сыновьями Главы, но между собой ладили не слишком хорошо. Вот, старший из них, что наследников потеснил, да в Главы рода выбился и возомнил о себе много. Мать свою, скандальную и склочную тетку на первое место поставил, остальных же, включая других детей Модеста Варховича притеснять начал. Власть ему голову вскружила, да и тратить он начал не по средствам, видимо за обделенное детство отрывался. В общем, терпели остальные, терпели, да и свергли его по тому же праву сильного, правда, нового Главу назначать не стали. Точнее официально-то он имеется, а по факту все решили, что совет четырех управлять Родом будет. Вот так и получилось, что Род Рыковых уникальный получился, а дела все сильнейшие сыновья коллегиально решают.
Мужчина улыбнулся задумчиво, но тут же спохватился и сердито посмотрел на девушку и примкнувших к ней подростков.
— Ну, чего встали, и уши развесили? — зашипел он недовольно, — у вас еще три круга по плану сегодня, а потом воду в баню натаскать требуется. Или вы, что думаете, поболтали и забыли? А мыться когда? Опять до ночи очереди ждать? Вот доберусь, закончу полосу препятствий, и попляшите тогда у меня! Сразу поймете, что значит настоящая тренировка!
Подростки вздрогнули, покосившись на разнокалиберные, сваленные в кучу деревяшки и огрызки бревен, но отходить от Надежды не захотели. Та же словно и вовсе не услышала наставника.
— Значит, говорите, приняли другие Рода уклад Рыковых, — протянула она задумчиво, — не игнорируют его, продолжают связи поддерживать?
Пётр Васильевич уже переключивший внимание на дела насущные моргнул рассеяно.
— Ну, да, сначала вроде пытались бойкотировать их, твердили, что не по закону они поступили — где это видано, чтобы законных сыновей от власти отодвинули, а потом смирились. Решили, что не дело это в чужую семью лезть, тем более, что в гору Рыковы пошли, да и не женаты на то время парни еще были, а кто захочет с потенциальным зятем ссорится? Вот, насколько знаю, лишь двоих пока окрутить и удалось, а на оставшихся до сих пор ведут охоту, да интригуют, чтобы дочерей своих удачно пристроить.
