Металлический скрежет медленно двигался вдоль ночного коридора. За окнами бушевала непогода. Лунный свет то появлялся, то вновь пропадал за быстрыми тучами. Белый мраморный пол, как зеркало, отражал его играющие тени на мрачную стену с множеством дверей. Из-за этого она оживала, как покрывало, под которым что-то начинало двигаться.

Он потянул ее за руку и, почти прохрипев, произнес:

– Бежим!

Судорожно дергая за ручки каждой запертой двери, они теряли надежду скрыться от медленно приближающегося звука.

Мик просто хотел произвести на Эмили впечатление храброго парня, поэтому и не стал уступать в споре с друзьями. Для парня стало неожиданностью, что девушка вызвалась пойти с ним. Тем не менее этот факт его очень радовал.

Последняя неделя сессии закончилась, и это был прекрасный повод собраться с друзьями, отдохнуть пару дней у лесного озера. Костер, гитара, долгие разговоры и, конечно, лучшие четыре представителя выпуска 1974 года. Но для Мика единственной весомой причиной поехать стала Эмили.

Погода была великолепна – чистое звездное небо, потрескивание костра, свет луны, освещающий безмятежную гладь озера. Палатки уже установлены, и все сидели у костра, смеясь и обсуждая окончание учебного года.

Разговоры молодых людей переросли в рассказы страшных историй. Виктор увлеченно описывал, как главный герой настороженно открывал какую-то шкатулку.

– Трясущимися руками он приоткрыл ее крышку… – Виктор так усердно жестикулировал, что загипнотизировал всех своими руками. Иногда казалось, что ему и слова не нужны. Все было понятно по жестам. Не вовлекся в историю только Сэм, он пошел что-то доставать из палатки. Мик и Эмили сидели у костра на раскладных стульях и внимательно слушали.

– Парень достал из шкатулки человеческий палец… – все больше нагнетал обстановку Виктор. Он резко крикнул и взмахнул руками, изображая внезапность в своем рассказе. В этот момент Сэм выходил из палатки и зацепил ногой походную посуду, создав много шума. Обилие звуковых эффектов заставило Мика развернуться на стуле, из-за чего ножка согнулась. Под грохот посуды и возглас Виктора, парень оказался на земле. Вся мистическая атмосфера вмиг превратилась в комедию. Вскочив, Мик принялся оправдываться, что вовсе не испугался, но это только усугубляло его положение.

– Ха, да у меня стальные нервы! – возмущался Мик.

–Да лааадно, – почти хором засмеялись все, – ну докажи!

Парень осмотрел быстрым взглядом местность и громко заявил:

– Видите тот дом? Мне вообще ничего не стоит сходить туда!

Все подняли взгляд в направлении указательного пальца Мика. Из-за верхушек соснового леса виднелась крыша старого особняка . Ее форму было отчетливо видно в чистом ночном небе с берега озера. Вся смеющаяся компания затихла и начала с любопытством вглядываться в силуэты дома, словно до этого момента они его не замечали.

– Я схожу туда и принесу вам что-нибудь в качестве доказательства! – не отступал Мик.

– Я с тобой, – неожиданно для него отозвалась Эмили и с ехидной улыбкой продолжила, – вдруг ты сжульничаешь, кто-то же должен проверить.

Для Мика ее предложение оказалось целой дилеммой. С одной стороны, оказаться наедине с Эмили в такую романтическую ночь, с другой – придется действительно лезть в чужой дом.

Пробравшись через небольшие заросли у берега в сторону дома, они обнаружили заросшую, но вполне пригодную тропу в нужном направлении. Чем ближе они подходили к нему, тем больше облака стягивали безмятежное до этого небо. Когда Мик и Эмили наконец оказались перед огромным садом, облака уже превратились в тучи.

В центре сада величественно и одновременно мрачно возвышалось большое здание, похожее на старый отель или поместье. По расположению окон на фасаде определить количество этажей не получалось, но их точно было не меньше четырех. Табличку на воротах сада почти уничтожила коррозия. Часть букв отсутствовала, поэтому разобрать надпись не получалось. Создавалось впечатление, что здесь уже сотню лет никто не бывал. Озеро было излюбленным местом для молодежи, поэтому было странно видеть все таким заброшенным.

Пошел дождь, они поднялись на крыльцо. Массивно нависшая над ступенями крыша спасала от разыгравшейся непогоды. Мик смотрел на слегка мокрые волосы Эмили, которые прилипли к щекам, и не мог отвести взгляд. В сумраке девушка казалась ему особенно прекрасной. Парень стоял и вглядывался в черты ее лица, забыв, зачем пришли.

– Вот уж мы застряли! – прервала его ступор Эмили, – в такую погоду я обратно по лесу идти не хочу.

Она вздрогнула и обняла себя руками, показывая, что начинает замерзать. Мик так и не набрался храбрости воспользоваться моментом, чтобы обнять ее. Вместо этого решил попробовать найти для них способ укрыться в доме от нарастающей непогоды. Огромная и на вид старая деревянная дверь поддалась неожиданно легко. Эмили схватилась за руку Мика, и они зашли.

Пара оказалась в большой комнате перед резной лестницей, витиевато уходящей на верхние этажи. Справа и слева были арки, скрывающие за собой длинные коридоры с массой дверей. Коридоры вели в сумрак и лишь слегка освещались окнами. Вещи и мебель были в пыли. Даже стены были покрыты ею. Все словно застыло во времени. Выделялся только пол. Белый, кристально чистый мрамор был повсюду без единого намека на грязь. Возможно, благодаря именно ему, было достаточно светло вокруг, чтобы что-то рассмотреть. Его безупречность портили только длинные непрерывные царапины, словно волоком тащили что-то. В доме было достаточно тепло, отсутствовали запахи, и только звук дождя снаружи нарушал тишину.

Мик и Эмили долго прислушивались, медленно передвигаясь по просторному холлу.

– Как-то необычно здесь, – шепотом сказала Эмили, – даже запаха пыли нет, хотя все выглядит старым.

– Ты права, – подтвердил Мик и заметил небольшую статуэтку балерины на столике возле входа в коридор.

– Вот, подойдет в качестве доказательства, тебе потом подарю, – с улыбкой прошептал Мик.

Подойдя к столику, Мик взял в руку балерину, но неожиданно ее голова отвалилась и упала на пол. Хоть она была приблизительно размером с грецкий орех, шум от падения разлетелся эхом по всему дому.

С противоположной стороны, из глубины коридора раздался резкий хруст и продолжительный, но громкий выдох, словно кто-то на морозе согревал свои руки. От неожиданности Эмили вцепилась обеими руками в Мика. Парень медленно поставил безголовую статуэтку на место и с оцепенением стал вглядываться во мрак дальнего коридора. На миг все затихло, но затем раздался металлический скрежет. Стало понятно, что звук направляется к ним.

– Надо уходить! – почти хрипом выдавил из себя Мик. Он собрался бежать к входной двери, но боковым зрением заметил какое-то движение в темноте:

– Не успеем! Сюда!

Он бежал с ней по коридору, судорожно пытаясь спрятаться хоть где-то от приближающегося звука. Лунный свет, изредка пробивавшийся сквозь невообразимо быстрые тучи, на короткие моменты освещал коридор.

Наконец, одна из дверей открылась, но оказалось, что это не комната, а хозяйственный шкаф. Внутри хранилось много вещей, и места, чтобы спрятаться, практически не было. Звук приближался. Он настолько проникал в глубину души, что казалось, будто царапали кончиками портновских ножниц по костям.

– Прячемся здесь,– сказал Мик.

Раздвинув вещи, они поочередно залезли в тесный шкаф. На удивление, рассохшаяся старая дверь закрылась практически бесшумно. Так близко к Эмили Мик еще никогда не был. Они стояли почти лицом к лицу в полной темноте. Единственными источниками света были щели в двери, сквозь которые было видно небольшой отрезок коридора. За окном уже вовсю бушевала буря. Мик чувствовал, как бешено колотится сердце Эмили и как она боится. Ее охватывала паника.