– Ты уверен Александр? – шагнул вперёд атаман станицы Пригорской Василий Буслаевич Подгорный.

– Абсолютно – твёрдо кивнул я – Хотите проверим на вас?

– А это не опасно? – нервно отшагнул он обратно.

– Когда я рядом, нет – усмехнулся я – Хотя давайте проведём пример, кликните любого казака из вашего сопровождения и попробуйте его как-нибудь разозлить. Спросите там что-нибудь весьма ему не приятное и мы проверим, есть ли на нём какое-нибудь колдовство или нет.

– А как мы то узнаем заколдован он или нет? – спросил Елисей Васильевич, глядя на меня.

– Если колдовство, наговор или порча есть, то вот этот камушек начнёт мигать, а если колдовство очень сильное, то он будет гореть ярко и не мигая – показал я на красный рубин на приборе – Если же ничего нет, он останется таким, как сейчас.

– Ерофей! – крикнул Елисей Васильевич, свесившись с балкона – Поднимись к нам и возьми с собой по одному казаку из каждой сотни, скажи Князь зовёт… – уточнил он, поглядев на меня.

Я в ответ высунулся и кивком подтвердил приказ атамана.

– Будет сделано батька – крикнул в ответ Ерофей и бросился исполнять.

Мы повернулись к остальным и тут атаман Разинский спросил меня:

– Так это получается Князь ты меня специально разозлил?

– Да Годим Годимыч, специально – виновато кивнул я – Но только джунгары и на самом деле через твою заставу прошли.

– Да я.… – вновь взвился Разинский.

– Твоей вины в том нет и казаки твои тоже не виноваты – поднял я примирительно руки перед собой – То колдовство и колдовство то, очень сильное, ну и конечно предательство – вздохнул я – Только вот кто именно предатель, я пока не знаю.

– Она как? – впечатлились все.

– Да браты-атаманы и в свете сложившихся обстоятельств прошу подумать и вспомнить, может с кем-то из вас случались какие странные вещи? – оглядел я их всех – Не важно какие именно, но конкретно для вас абсолютно не характерные. Например, не пил раньше кукурузный самогон и вдруг без него жить не можешь или не ел раньше брюкву, а теперь прям нарубаться не хватает?

– Есть такое дело – хмыкнул ещё красный атаман Разинский – Я раньше на нашу травницу Катерину просто с удовольствием смотрел, а теперь прям такое непривычное неудобство в штанах образовалось, просто не знаю, что и думать?

Когда все отсмеялись и успокоились, я попросил всё-таки отнестись к просьбе серьёзно и подумать, и атаманы задумались. Только подумать им не дали, пришли казаки и мы стали проверять их на колдовство. Из всего десятка пришедших казаков заговорённым оказался только один и кстати из сотни атамана Разинского. Причём колдовство очень сильное и проявилось не сразу, а только когда я спросил его, зачем они пропустили через заставу отряды джунгар. Рубин прямо засиял, а казак впал в ступор и начал лепетать что-то несуразное про плохую погоду, туман и привидевшихся привидений. Все атаманы сразу напряглись и стали встревоженно переглядываться, бросая на меня вопросительные взгляды.

– Думаю браты-атаманы больше никто не думает о моих выдумках? Мы с вами столкнулись с очень сильной ворожбой, это не колдун, это ворожея. Красивая, хитрая, сильная ворожея… – сказал я и задумался.

– Гхм! – закряхтел атаман Разинский.

– Вы что-то хотите сказать атаман? – посмотрел я на него.

– Тут такое дело Князь… К нам молодая графиня Строгонова зачастила в станицу – дрожащим голосом начал он – Раньше и знаться не хотела, кто такая она и кто мы? А теперь словно мёдом намазали, каждые две недели стабильно появляется и гуляет по всей станице, да активно общается. Подружки появились, да и казаки мои засматриваются. Девка то она дюже красивая…

– Ага – задумался я – Очень похоже, да и мотив у неё есть…

– Что за мотив такой? – спросил меня Елисей Васильевич – Откудава только ты Ляксандра столько слов умных узнал? – запереглядывался он с остальными атаманами.

– Вы не знаете такого слова? – удивился я.

– Нет Князь! – отрицательно замахали головами атамани – Оно нам не знакомо.

– Мотив – это говоря по-простому причина, толкающая человека к определённым действиям. В нашем случае это желание Строгановых лишить меня титула Царский Князь и завладеть им лично, да и Демидовы тоже о том-же грезят. Могли и сговориться – глубокомысленно посмотрел я на атаманов – Ворожбу пока снимать не будем, обождём немного – ответил я на вопросительный взгляд атамана Разинского – Мало пока информации, разузнаю кое-что, тогда и начнём действовать. Вы со мной браты-атаманы или предпочтёте смотреть на сие действо со стороны? – оглядел я атаманов, а те задумались.

Я насмешливо усмехнулся и промолчал, задумавшись о своём. Значит раннее полученная мной информация полностью подтверждается, Строгоновы и Демидовы действуют совместно. Апитна панимаэшь! И чего я им сделал? Или это не лично я, а кто-то из моих предков? Вполне может быть. Какие они злопамятные? Ну да это их проблемы, ничего родственного я к ним не чувствую, они мне совершенно чужие люди. Вот эти вот браты-казаки мне на порядок и ближе и дороже, вот ради них и их спокойствия я и буду действовать, а личных врагов буду уничтожать без всякой жалости и милосердия. Живых врагов за спиной оставлять нельзя. Это истина, доказанная кровью и смертями. Уже учёный…

Атаманы к этому моменту немного отошли и тут на меня посыпалась информация, да ещё какая!!! Оказывается, Демидовы со Строгановыми и у всех остальных в станицах отметились, да неоднократно. Вот такие вот дела друзья мои. Атаманы все до одного подтвердили личную верность мне, как Императорскому ставленнику и единственному наследнику роду Царских Князей Ермаковых-Сибирских.

Приняв их заверения в верности, пригласил всех атаманов в пиршественный зал на беседу, откушать что боги послали. Атаманы с удовольствием согласились и довольно прошествовали за мной. Я не стал садиться на княжеский трон и сел за один стол с атаманами, чем вызвал их довольные шепотки. Вкусив холодных закусок принялись за медовуху и наливки, которые здесь край, как хороши. Не чета алкоголю из моего мира, никакой химии, всё только натуральное. После нескольких тостов атаманы захмелели и дело дошло до песен. Сначала они запели вот эту:

Ой, из-за лесу да лесу копия мечей,

Едет сотня казаков-лихачей,

Э-эй-эй-эй, живо, не робей!

Едет сотня казаков-лихачей.

Ой, перед сотней есаул, ой, молодой.

Он скомандовал: «Ребята, все за мной!».

Э-эй-эй-эй, живо, не робей!

Он скомандовал: «Ребята, все за мной!».

Ой, «За мной, братцы, – он кричит – эй, не робей!

На завалы поспешайте поскорей.

Э-эй-эй-эй, живо, не робей!

На завалы поспешайте поскорей.

Ой, а кто первый до завалов добежит,

Тому орден – крест Георгия надлежит.

Э-эй-эй-эй, живо, не робей!

Тому орден – крест Георгия надлежит».

Ой, на завалах мы стояли, как стена,

Пуля сыпалась, жужжала, как пчела.

Э-эй-эй-эй, живо, не робей!

Пуля сыпалась, жужжала, как пчела.

Ой, пуля сыпалась, жужжала, как пчела.

Пуля ранила донского казака.

Э-эй-эй-эй, живо, не робей!

Пуля ранила донского казака.

Пуля ранила сибирца казака,

Кровь лилася под копытами коня.

Э-эй-эй-эй, живо, не робей!

Кровь лилася под копытами коня.

Лихой вахмистр ходит-делает наряд,

Молодые казаченьки говорят.

Э-эй-эй-эй, живо, не робей!

Молодые казаченьки говорят:

«Ой, не боимся мы ни пуль и ни снаряд.

Эй, разобьём мы весь вражеский отряд.

Э-эй-эй-эй, живо, не робей!

Эй, разобьём мы весь вражеский отряд».

Да, что это за Сибирцы, да(й) молодцы.

Рубят, колют и сажают на штыки.

Э-эй-эй-эй, живо, не робей!

Рубят, колют и сажают на штыки.

Пели они искренне, с чувством, с пониманием, а я в очередной раз подивился силе и чистоте голосов казаков. Пели ведь не профессиональные певцы, обучавшиеся этому многие-многие годы, а самые обычные казаки. Подыгрывали им те самые джуры и казачата со станицы Беленькой, что отдали мне в обучение.