На Ивана холод ждем, а в святки лето снится,
Зной махнем, не глядя мы на пургу-метель,
Только бурка казаку во степи станица.
Только бурка казаку в степи постель.
Только бурка казаку во степи станица,
Только бурка казаку в степи постель.
Отложи косу свою бабка на немного,
Допоём чего уж там было б далеко,
Только песня казаку во степи подмога,
Только с песней казаку помирать легко.
Только песня казаку во степи подмога,
Только с песней казаку помирать легко!
А вообще, я напропалую пользовался своими возможностями, к примеру наше исполнение слышали все и в палатах, и во дворе, и вокруг княжьего городка, где стояли палатки прибывших казаков и мужиков. Никто не обращал на это внимание, а зря. Даже немного обидно, я тут для них стараюсь. Хотя им это с рождения привычно, это для меня всё охренеть, как офигенно, а для них всего лишь обыкновенное волшебство…
А потом мы всем хором исполнили "Коня". Это было что-то… Казаки сидели ошеломлённые простотой и красотой песни, из их глаз бежали слёзы. Взрослые, суровые казаки, повидавшие много-чего в жизни их, абсолютно не стеснялись, как и своих диких восторгов.
https://www.youtube.com/watch?v=I2SZoT9Vjao – (кавер братья Золотухины).
Выйду ночью в поле с конем,
Ночкой темной тихо пойдем,
Мы пойдем с конем по полю вдвоем,
Мы пойдем с конем по полю вдвоем,
Мы пойдем с конем по полю вдвоем,
Мы пойдем с конем по полю вдвоем…
Ночью в поле звезд благодать,
В поле никого не видать,
Только мы с конем по полю идем,
Только мы с конем по полю идем,
Только мы с конем по полю идем,
Только мы с конем по полю идем…
Сяду я верхом на коня,
Ты неси по полю меня,
По бескрайнему полю моему,
По бескрайнему полю моему…
Дайка я разок посмотрю,
Где рождает поле зарю,
Ай брусничный цвет, алый да рассвет,
Али есть то место, али его нет.
Ай брусничный цвет, алый да рассвет,
Али есть то место, али его нет.
Полюшко мое – родники,
Дальних деревень огоньки,
Золотая рожь, да кудрявый лен…
Я влюблен в тебя, Россия, влюблен.
Золотая рожь, да кудрявый лен…
Я влюблен в тебя, Россия, влюблен…
Будет добрым год, хлебороб,
Было всяко, всяко пройдет.
Пой, златая рожь, пой, кудрявый лен,
Пой о том, как я в Россию влюблен.
Пой, златая рожь, пой, кудрявый лен…
…Мы идем с конем по полю вдвоем.
– Ляксандра! – встал из-за стола и подошёл ко мне отец Стаськи – Это ты написал таку хорошу песню?
– Я Елисей Васильевич – кивнул я и улыбнулся.
– Дай я тебя облобызаю, как сынку – сказал он, взяв меня за плечи и троекратно поцеловал.
Блин, меня целует мужик? Фу, бляха-муха и ведь не откажешься? Пришлось терпеть, ведь в глазах всех остальных, атаман оказал мне честь великую.
Незаметно сплюнув, взял гитару и попросил тишины.
– Я спою вам песню, которую написал буквально вчера. Назвал я её "Песня Кубанских казаков!". Все мы пришли сюда кто с Дону, кто с Кубани, кто-то с Терека, а кто-то и с лугу! – под дружный хохот казаков сказал я – Все мы казаки и судьба у нас одна и служба у нас одна и Родина у нас одна. Поэтому несколько песен я написал про другие казачества, но не в обиду моему Сибирскому казачеству. Мы репетировали полночи, не судите строго, как получилось. Слушайте!
https://www.youtube.com/watch?v=lUyc9RGy9KU – (А. Розенбаум – Песня Кубанских казаков).
К дому путь-дороженька далека,
Да трехрядка рвет меха, ох, лиха!
С песнями да гиканьем,
С шашками да пиками
Едут, едут кубанцы по верхам.
Там, где дурью мается меньший брат,
Зреет, наливается виноград.
За плетнями-тынами
Дядьки чарки сдвинули -
Ждут батьки, родимые в дом солдат.
Все ближе, ближе к дому казаки,
Уже знакомый ветер у щеки.
И, подбоченясь, сотник выскочил в галоп:
Давно отца не видывал малой.
Бабы наряжаются, борщ кипит,
Гуси, утки жарятся – дух в степи.
Псы с цепей срываются,
Как старухи лаются,
А лошади брыкаются у реки.
Все ближе, ближе к дому казаки,
Уже знакомый ветер у щеки.
И, подбоченясь, сотник выскочил в галоп:
Давно отца не видывал малой.
Девка ошалелая – шасть в сундук,
Тащит платье белое – может… вдруг…
Не мытьем – так катаньем,
Повезет с солдатом ей,
Может быть посватает милый друг.
Эх, встречай, околица, эскадрон,
Разливай, гармоница, едем в дом.
Да по главной улице.
Люд от солнца щурится,
Разбегайтесь, курицы, зашибем!
Вся станица в празднике: дождались!
Где? Какая разница? Веселись!
Девка в белом платьице -
Парень, знать, потратится,
Взглядом, вишь, как ластится… Не журись.
На колья растащили весь плетень,
То казачки гуляют третий день.
Такая доля – то встречать, то провожать
Своих сынов границы защищать.
К дому путь-дороженька далека,
Да трехрядка рвет меха, ох, лиха!
С песнями да гиканьем,
С шашками да пиками
Едут, едут кубанцы по верхам.
С песнями да гиканьем,
С шашками да пиками
Едут, едут кубанцы по верхам.
Песня сразу зашла казакам, это было видно по живой реакции и смеху на слова песни.
– Ляксандра, а что это за эскарон такой? – спросил меня Елисей Васильевич – Вроде всё вы правильно спели, но вот опять слова непонятные?
– Эскадрон – поправил я его улыбнувшись – Это самые лихие и храбрые рубаки среди казаков, сведённые в одну сотню, так нас иноземцы прозывают.
– Она как? – покачал он головой – Чудно, но звучит красиво. Эс-ка-дрон… – повторил он и прислушался к звучанию – Как браты? – повернулся он к атаманам – Как вам новое слово?
– Надо будет так нашу сотню Императорских телохранителей назвать! – с умным видом посоветовал атаман Разинский.
– А то дело! – поддержал его атаман Калина и все остальные – Чтобы гвардейцы Императорские над нашими не смеялись и лапотниками не называли.
– Точно! Любо! Правильно! – закричали остальные атаманы.
– Так и сделаем атаманы – заговорил атаман Калина – Завтра-же составим челобитную Государю-Императору. Будем всем нашим Сибирским казачьим войском просить такой чести для наших молодцов. Ты с нами Князь? – повернулся он ко мне.
– Обижаете браты – покачал я головой – Разве я давал повод в себе сомневаться? Я завсегда с казачеством.
– Любо Князь! – закричали атаманы – Любо!
– Вот и отлично, тогда слушайте ещё одну песню, теперь уже о Донских казаках – улыбнулся я и махнул в сторону столов, предлагая атаманам сесть на свои места – Песня называется "Есаул молоденький!".
https://www.youtube.com/watch?v=XJGhe26pfYs – (кавер – Есаул молоденький).
Под ольхой задремал есаул молоденький,
Приклонил голову к доброму седлу.
Не буди казака, ваше благородие,
Он во сне видит дом, мамку да ветлу.
Он во сне видит Дон, да лампасы дедовы,
Да братьёв-баловней, оседлавших тын,
