Место, в которое они следовали – королевский дворец – самое большое и изящное строение во всем этом мирке. Он возвышался над городом, красуясь многочисленной лепниной, отражая солнечный свет металлическими крышами башен, и скрывая всё происходящее внутри изящными окнами из цветных стёкол.

Когда герои подошли к громоздким воротам, они открылись, приветствуя принца и открывая вид на шикарный королевский двор с большими садами.

– Ну, наконец-то! – высокий худощавый мужчина, лет, этак, шестидесяти, встретил нашу троицу у самого входа во дворец. На нём обыденный фрак, который в средние века носила высокопоставленная прислуга. Седые волосы, очень старательно зачёсанные назад, гладко выбритый подбородок, тонкие губы, морщины, особенно заметные под глазами и на лбу, холодный взгляд – всё вместе это создавало картину человека пожившего и добавляло к возрасту ещё лет пятнадцать.

– Нико Нийдари! Ваша Светлость! Вам не следует так поступать! Скоро вам исполнится шестнадцать и, как наследник престола, вам негоже вести себя так по-детски и просто сбегать от своей же охраны!

– Ох, но я не сбегал! – уверенным тоном ответил Нико, проходя по коридору во дворец, – Мы с охраной лишь прогуливались по городу.

– А после вы скрылись от них в Чудовищной чаще! Вам не следует поступать так безответственно!

– Это ВАМ не следует поступать так безответственно! – грубым голосом ответил принц, смотря в глаза старику, – Это ВАМ не следовало назначать мне в охрану настолько трусливых людей, которые даже не удосужились последовать за мной и попытаться остановить! Да и к тому же, «скрылся от них в Чудовищной чаще». Ты сам-то себя слышишь? Пф! Да и что это за тон?! По-моему, ты забываешь, кто сейчас стоит перед тобой! Знай себе место!

Нико остановился, яростно смотря на своего собеседника, после чего развернулся и продолжил путь, подзывая за собой Мелори и Садди, и оставляя своего наставника позади.

Постояв ещё с минуту и осмысливая всё сказанное принцем, визирь, проглотив обиду, придал своему лицу ещё более хмурое выражение и последовал за юным правителем. «Ничего-ничего… на это нужно время. Обиды обидами, но я должен закончить свой урок, вопреки всем его колкостям… В прочем, и правда стоит назначить конкурс на выбор более лучшей охраны. Потом, ещё не забыть бы, составить списки законодательств к рассмотрению. Ах, да! В субботу к нам обещалась заглянуть княгиня…» – поток мыслей, идей и планов полностью заняли голову старика, отвлекая от выходки буйного подростка и расслабляя нервы.

Через несколько минут наши герои прошли длинный, шикарно украшенный коридор и попали в обеденную залу. Сама зала представляла из себя огромную комнату с высокими потолками. На потолке висела одна единственная хрустальная люстра, которая зажигалась ночью яркими огнями от одного простого заклинания. Сейчас же свет поступал в комнату через высокие узкие окна со вставками из дорого цветного стекла. Между окнами, на белоснежных стенах висели красные гобелены с различными рисунками, вышитыми серебряной нитью. Сама зала фактически делилась на две зоны: обеденную и бальную. Первая зона представляла из себя длинный массивный стол не менее чем на сотню персон, накрытый белой скатертью; к нему со всех сторон были подставлены деревянные стулья с подушкой из красного бархата, а во главе стола находился высокий трон, спинка которого была украшена серебряными узорами. Вторая же часть не имела абсолютно никакого оформления, за исключением небольшой площадки для музыкантов и нескольких диванов с креслами для гостей.

Нико прошёл по обеденной зале, осматриваясь по сторонам, оценивая внутреннее убранство комнаты. Подойдя к трону, около стола, он провёл рукой по его спинке и удовлетворённо хмыкнул, после чего обратился к визирю, который уже стоял чуть поодаль в бальной зоне так, чтобы вся обеденная часть была у него на виду.

– Хей, Гоф! Прекрасная работа! Вы, как я посмотрю, выполнили все мои условия! – мальчик довольно улыбнулся, усаживаясь на своё место.

– Разумеется, Ваша Светлость. Мы заменили всё золото на серебро, как Вы и приказывали, – старик учтиво поклонился, после чего добавил тихо, как будто просто для себя, – Однако, позвольте, меня зовут Гоффриль…

Тем временем Мелори мягко парила над стулом, по левую руку от принца, оперевшись ладошками о край стола, и мило улыбалась своей широкой улыбкой, что, в прочем, не удивительно: натянутая улыбка и язвительный тон не покидали эту девчушку в независимости от ситуации. А Садди весело тявкал, пытаясь поймать солнечных зайчиков и залезая на стол.

– Хм! Разумеется, пристрастие моего отца к золоту мне крайне неприятно. Серебро, кажется мне, намного обворожительнее выглядит, – Нийдари сделал паузу и улыбка тут же спала с его лица. Слегка нахмурив брови, он продолжил каким-то обиженным голосом, – Однако, почему мы не можем заменить гобелены ПОЛНОСТЬЮ? Мне не нравится их красный тон…

– Ваша Светлость, позвольте, но мы и так пошли на большой риск, заменив золотые нити серебряными. Если мы сделаем так, как Вы просите, и изменим ещё и цвет, это будет означать революцию. Боюсь, в народе начнутся беспорядки.

– А что, собственно, такого в революции? – он горделиво поднял голову и выпрямился на троне, – Революция – это у нас что? Правильно, смена власти! А кто сейчас у власти? Мм?

– Вы, Ваша Светлость…

– А кто был месяц назад?

– Алько Нийдари, Ваш отец, Ваша светлость…

– Ну, так и чем это не смена власти? Чем не революция???

– Позвольте, Ваша Светлость! Формально, вы ещё не взошли на трон. К тому же, если мы объявим о революции открыто, люди могут испугаться. В прошлый раз, когда людям объявили о начале революции, погибло множество высокопоставленных господ, а так же почти вся королевская семья, и-!

– Да-да-да… Я помню, – Нико нагло перебил визиря, передразнив его. – Мой отец убил всю Свою семью, в том числе Своего отца (тогдашнего правителя) и старшего брата, благодаря чему занял королевский трон. В честь той кровавой ночи королевский герб окрасили в красный, а после множества Его заслуг появился золотой узор, знаменующий обилие…

–Всё верно, Ваша Светлость, – Гоффриль довольно улыбнулся, – Вы очень хорошо помните историю своей страны, Господин.

– Ага-ага… – принц подпёр одной рукой голову и грубо пробубнил, – подавайте уже яства, Мы голодны.

Стоило Нийдари это вымолвить, как маленькая дверца в стене, скрытая шторой, отворилась, и оттуда выпорхнули три служанки, несущие на своих плечах большие подносы с разными блюдами. Они быстро подбежали к столу, расставили все тарелки, после чего двое из них отдали подносы третьей и подбежали одна к принцу, другая к Мелори. Они подали им салфетки и поспешили удалиться все втроём, не забыв учтиво поклониться. Всё это действие проходило в абсолютной тишине: ни одного слова, ни одного стука, ни одного звона, и даже Садди на какое-то время замер, любопытно осматривая служанок и виляя хвостом.

После, все трое приступили к приёму пищи. Принцу была подана фаршированная утка, Мелори – свиные рёбрышки, а для Садди – куриные ножки, каждая из которых, в прочем, была размером с саму собаку.

Гоффриль стоял на своём месте и лишь наблюдал за обедом «хищников». Данное сравнение было крайне точным: Нико с стоящей королевской особе грацией разрезал утку и отправлял в рот сразу большие куски, быстро пережёвывая, не прикасаясь к овощам, лежащих тут же на тарелке; Мелори, как истинный демон во всём своём великолепии, сдирала всё мясо с косточки одним укусом и вальяжно бросала кость в тарелку, магией притягивая к себе следующую; Садди же всё так же стоял лапками на столе, зарывшись мордой в тарелку, нещадно вываливая еду на скатерть, пачкая её, быстро и громко пережёвывая мясо и дико обгладывая кости острыми каменными зубами.

Как-либо упрекнуть магическую тварь, впрочем, никто не осмеливался – даже сам хозяин (Нико) боялся сказать лишнее слово в сторону собакена.

Садди – тролль. Его главная сила – увеличиваться в размерах во время злости, превращаясь в огромную каменную глыбу, уже ни капли не напоминающую милую болонку.