В интервью Илья рассказывает об этом более подробно и глубоко. Он начал практиковать йогу тогда, когда в России информации о ней было еще очень мало. Слушать Илью можно часами. Он много практикует, преподает и постоянно путешествует по святым местам, обогащая знания и совершенствуя свой метод. Для кого-то из вас он может стать прекрасным примером или учителем.
– Помните, кем вы хотели стать в детстве?
– Ничего оригинального – как большинство, я хотел стать космонавтом. Это как известный мем: в детстве я хотел стать космонавтом, в результате стал космосом. Шутка про просветленного. Я вспомнил смешной момент: в первом классе, видимо, по советской традиции, нас посадили писать сочинение «Кем я хочу стать, когда вырасту». А потом то ли в восьмом, то ли в десятом классе нам раздали эти работы. Естественно, никто уже не помнил, что мы там писали в 7–8 лет. Как обычно, кто-то из мальчишек хотел быть пожарным, кто-то комбайнером, а в своем сочинении я прочитал, что «мечтаю стать космонавтом и общаться с инопланетянами».
– Вы чем-то отличались от других детей? Может быть, сейчас благодаря практикам вы стали это анализировать?
– Естественно, дети отличаются друг от друга, и с точки зрения йоги все объясняется наличием самскар[1]. Поскольку йога подразумевает реинкарнацию, опыт прошлых воплощений отпечатывается в подсознании в виде записей какого-то опыта, впечатлений, и это формирует некоторые склонности человека с раннего детства. Поэтому дети не одинаковые чистые листы, в них уже прошиты какие-то предпочтения, страхи, желания, что и определяет их индивидуальность. Опыт прошлых воплощений не вспоминается буквально, потому что не только детская, но и взрослая психика вряд ли выдержит такой объем информации, будь он в свободном доступе. Однако самскары бессознательно влияют, и поэтому каждый ребенок испытывает тягу к определенным занятиям и вещам или, наоборот, чего-то боится.
– В книге «Автобиография йога» Парамаханса Йогананда пишет, что с детства помнил прошлую жизнь и проявлял мудрость не по годам. В медитациях мне тоже порой приходят разные воспоминания. Помню, когда я была маленькой, мама читала книги из серии «Путь к себе». И однажды она решила обсудить одну мысль оттуда со мной, а мне было 5–6 лет. Мама сказала, что есть переселение душ, реинкарнация. Я помню то ощущение, когда слушала маму и абсолютно точно понимала, что так оно и есть, поэтому уверенно ответила: «Да, это правда, чему ты удивляешься?» Она тогда только анализировала такую идею, потому что, видимо, находилась во внутреннем поиске, а пятилетняя дочка сразу подтвердила, что все так и есть. Сейчас я понимаю, как это может странно звучать. А у вас были подобные случаи, такие флешбеки не приходили?
– Конечно, как у человека, всю жизнь занимающегося йогой, у меня есть самскары, связанные с индийской традицией, и было явно не одно воплощение в ней. Не помню о себе чего-то подобного чудесным историям с Йоганандой. Он был выдающейся личностью, уже мегапродвинутой душой из семьи, где родители серьезно практиковали, – то есть личностью планетарного масштаба. Я же помню, что любил читать мифы народов мира. Как-то маме одна женщина, побывавшая в командировке в Индии еще в советское время, подарила упаковку индийских благовоний. Я обожал зажигать их, там еще картинка с богом Вишну была. Мне эстетически очень нравилась даже сама упаковка и изображение на ней, хотя я, естественно, не знал, кто это. В основном же интерес пришел уже в сознательном возрасте, в старших классах, когда я начал читать про йогу.
– Вы до начала практики уже что-то читали?
– Да, читал. В начале 1990-х появились первые официальные издания Кастанеды, как раз тогда он был в самом расцвете.
– Я знаю, что у йогов достаточно спорное отношение к практике гвоздестояния. Каково ваше мнение об том?
– Теория о том, что стояние на гвоздях – это йоговская техника, – некоторая натяжка. В традиционных текстах по йоге в санскритских манускриптах гвозди нигде не упомянуты, это не практиковалось. С другой стороны, в индийской народной традиции действительно использовались доски с гвоздями. На них возлежали или стояли бродячие факиры садху на рыночных площадях, чтобы собирать подаяние. Для обывателя такое зрелище жутковато, ведь он не понимает, что, когда гвоздей много, они не прокалывают кожу, поэтому садху без милостыни не оставались. Доски с гвоздями требовались, чтобы впечатлить публику. Это не практика йоги как инструмент духовного развития. К тому же, надо разобраться, что за гвозди: у них может быть эффект, как у аппликатора Кузнецова – рефлексотерапия от воздействия на определенные зоны тела. Гвозди сейчас популярны потому, что это своеобразная эндорфиновая наркомания. Когда человек встает на них, в первый момент он испытывает боль, затем организм начинает выделять обезболивающие гормоны, и человек чувствует эйфорию. Сойдя с гвоздей, люди получают облегчение, плачут, проходя через психоэмоциональный катарсис. И вроде это необычно и интересно, потому что вносит некое разнообразие в скучную цепочку «дом – работа», давая яркие впечатления. Хотя это действительно может сработать как психосоматическая разгрузка катарсического типа: управляемый катарсис способен помочь сбросить стресс. Поэтому гвоздестояние так популярно – эта практика может избавить от застойного напряжения и как-то разнообразить досуг, но она не инструмент традиционной йоги.
– Значит, утверждение, что так через боль можно отработать негативную карму, – заблуждение?
– Такая концепция из разряда чистки чакр и прочих выдумок. Естественно, те, кто профессионально ставят людей на гвозди, создают некую мифологию вокруг этого процесса, что-то придумывают, чтобы привлечь аудиторию. Карма – закон причины и следствия, иначе говоря, она плод наших поступков, соответственно, очистить карму можно только поступками по отношению к другим людям. Этому учит карма йога, так написано в Бхагавадгите и других текстах. В индийской традиции есть два уровня работы с кармой: первый начальный – бескорыстная благотворительность, второй более продвинутый – деятельность без привязанности к ее плодам, полная отрешенность от результатов своих действий, тогда они не создают новой кармы, но это уже уровень просветленных. Обычный человек может компенсировать негативную карму созданием позитивной, помогая другим, делая добро – все очень просто. А стояние на гвоздях маловероятно, но, возможно, способствует избавлению от стресса, накопленного психоэмоционального напряжения.
– А что вы можете рассказать о кундалини-йоге?
– Про кундалини-йогу можно долго рассказывать. То, что сейчас известно под названием кундалини-йога, – авторская система, созданная индийским учителем Йоги Бхаджаном в 1960–1970-е годы. Полностью сконструированная и собранная им из разных источников система – его креативный продукт. Другими словами, она не относится к традиционной кундалини-йоге, описанной в средневековых санскритских манускриптах, таких как «Шива Самхита» или «Йога-кундалини упанишада» и т. д. В индийской традиции есть священные тексты Упанишады – канон из 108 упанишад, среди которых и так называемые йога упанишады. Йога упанишады, переведенные на русский, издал в своей книге Борис Мартынов, советский индолог, уже умерший, к сожалению. Он изучал йогу с академической точки зрения и практиковал ее. Борис Мартынов не был профессиональным востоковедом или научным сотрудником, он сам выучил санскрит. В результате индолог-любитель перевел книгу «Упанишады йоги и тантры» на русский и прокомментировал их. Эти тексты – источники аутентичной кундалини-йоги. Также кундалини-йога описана в последней главе книги «Хатха йога прадипике», в «Шива-самхите» и в ряде других санскритских текстов. Традиционно в Индии кундалини-йога – продвинутая часть хатха-йоги.
