Выпускать? Это просто отлично!

Покопошившись, я подтянула рукав повыше, высунула руку и осторожно коснулась стенки сферы. Вокруг запястья тут же сформировалась сфера поменьше. Засияла и пропала.

– Если у тебя гости, коснись запястья и скажи, кто приехал. Защита его пропустит. В случае опасности просто коснись пальцами запястья, – пояснил Дамиан, убирая сферу. – Теперь, даже если к тебе приедет клан кочевников, я узнаю только об их прибытии, а не буду слушать вопли защиты, перечисляющей всех членов этого самого клана.

Э-э-э… Прямо всех-всех?

– У меня не так много родственников, – покосившись на кровать, заверила я.

И поползла обратно.

– Может, познакомишь со своей феей? – донеслось насмешливое вслед. – Куда ты ее запихнула?

Так. Про фею знает. А про тигра? Нет уж, буду стоять до последнего. На всякий случай.

– Никуда, – я добралась до кровати, повернулась к ловцу лицом, смахнула прилипшую к щеке мокрую прядь. – Познакомлю, но завтра. Ее зовут Мирелла, она фамильяр моей мачехи. Сейчас она спит. Умаялась, пока летела, – приложив палец к губам, добавила я.

Дамиан понятливо кивнул.

Полог опасно отодвинулся. Шагнув в сторону, я загородила собой щель. Дамиан прищурился, подошел ко мне почти вплотную. Я даже засомневалась, не увидел ли он свадебные кружева. Незаметно оглядела маскировочное покрывало, но нет, все было отлично, я напоминала кучку ткани безо всяких там кружев невесты!

С кровати донеслось тихое рычание.

– Фея! Храпит! – Я сунула руку под край балдахина, сделала вид, что кого-то переворачиваю, и показала кулак.

Рычание стихло, его сменило тоненькое похрапывание.

– Ты не представляешь, какие рыки она выдает каждую ночь!

Похрапывание поперхнулось.

– Настоящий тигр! – не давая Дамиану подойти к кровати, сообщила я, глядя на него с любовью и обожанием.

Ловец даже по сторонам покосился от удивления.

А я мысленно порадовалась, что слушала мачеху. Она утверждала, что не родился еще мужчина, которого не смутит чересчур приветливая женщина.

– Как вы, бедные, не оглохли? – склонившись к моему уху, шепнул Дамиан.

Сгреб меня в охапку, отставил в сторону и рывком распахнул балдахин.

Мирелла, раскинув обе пары острых крылышек, лежала на подушке, которую выволокла на середину кровати и уложила на сбитом в ком одеяле. Изумрудные волосы в стороны, руки тоже, платье превратилось в брючный костюм, отдаленно напоминающий пижаму. Из приоткрытого рта Миреллы доносился то тоненький храп, то тихое рычание, острый подбородок подергивался. Все три дюйма фейского тела говорили, что их хозяйка беспробудно спит. И если у вас нет стенобитного орудия, разбудить не выйдет.

– Вот. – Я показала на фею.

Дамиан усмехнулся, поправил прядь волос у моего лица. Далась ему эта прядь! Еще немного и предложу отрезать ее на память!

Шагнув назад, я наступила на край покрывала и начала падать. Ткань за что-то зацепилась, и, прокрутившись в воздухе несколько раз, я вывалилась на пол.

Дамиан отбросил покрывало, за которое, видимо, пытался меня поймать – но я ведь шустрая, если падаю! – ухватил меня за руку и поставил на ноги. Пару минут он молча разглядывал надетый на меня свадебный конфуз, а я в панике придумывала причину, с какого перепугу натянула на себя именно его.

– У тебя оригинальное представление о пижаме, – наконец сказал Дамиан.

Засада, свадебная!

На кровати насмешливо всхрапнула Мирелла.

– Понимаешь, – я покосилась на кровать с видом примерной ученицы, объясняющей, что доска запрыгнула на крышу школы самостоятельно. – Мирелла… Она помешана на чистоте.

О хаос! Какой бред я несу…

– В общем, лучше быстро навести чистоту самой… – пространно намекнула я. И покосилась на Дамиана. Интересно, он хоть что-нибудь понимает в моем объяснении? Лично я – нет. – Чем тебя почистит фея.

Храп на кровати усилился. Мирелла точно припомнит мне «чистоту», не раз и не два. Это у ведьм память хорошая, а у фей она феноменальная.

– И самое чистое здесь именно это платье? – Дамиан вгляделся в освещенную лунным светом и пламенем камина комнату, прищурился. – Надеюсь, стремление феи к чистоте распространяется только на тебя? И мне не придется нанимать ей в помощь уборщицу?

С кровати уже летел предостерегающий храп со свистом. Дамиан едва заметно улыбнулся.

Соблазн сказать, что фея точно не вынесет пыли вокруг и непременно уберет весь замок, доведя его до кристальной чистоты, был велик. Но мне еще предстояло решать вопрос с учебой, а рядом с замком подходящих учебных заведений не было. Значит, потребуется помощь феи, чтобы до них добираться, – в нашей семье только Мирелла умеет создавать магические пути. И добираться желательно сразу. Без предварительного посещения погоста, болотной топи или гнезда русалок.

– Не придется, – со вздохом сказала я.

Дамиан еще раз окинул меня взглядом. Смотрел так, словно хотел зарыть… платье подальше. И некроманта вызвать, чтобы оно больше не выползало из шкафа.

– Не забудь сообщить защите, что фею можно выпустить. На дракона я потом сам настрою, чтобы он мог свободно садиться и взлетать с башни, – наконец сказал он.

Поднял с пола покрывало, набросил мне на плечи. Я мгновенно снова в него завернулась и тихо спросила:

– Чьи это вещи?

– Моей матери.

Мне захотелось попросить лопату. Не для платья, для себя. Сразу закопаться, пока леди, в свадебном платье которой я рассекала, не вернулась домой.

– Она не будет против, – добавил Дамиан, заметив, что я кошусь на шкаф, – ее больше с нами нет.

Кажется, не только мы с девочками не можем говорить о том, как Эн стала призраком!

В глазах ловца плясал хаос, лицо будто закаменело.

Что случилось с его матерью? Почему его так раздражает ее свадебное платье? Вопросы, вопросы. Но я отлично помнила, куда хотелось послать любопытствующих, когда мачеха стала привидением, и потому промолчала. Подробнее о семье Дамиана спрошу у Рэйнара. А если он не в курсе, есть библиотеки, а в них – подшивки новостных листовок.

– Кто еще, кроме феи, может тебя навестить? – спросил Дамиан.

Ох ты ж… Похоже, про тигра защита тоже доложила. Надо каяться.

– Тигр. Как раз сейчас навещает. – Я постаралась выглядеть смущенной.

– Тигр? – Брови Дамиана насмешливо приподнялись.

– Лунный, – пояснила я, – знакомый Миреллы.

Фея поперхнулась храпом, исправилась и начала выводить рулады с таким вдохновением, что на люстре зазвенели подвески, и с них посыпалась пыль.

– Очень стеснительный, – продолжала я, прикидывая, как тигр мог поместиться в довольно компактный бугор под храпящей феей.

Дамиан тоже изучал холм из одеяла.

«Мирелла, ты куда тигра дела?» – мысленно позвала я фею.

«Съела!» – фыркнула та.

«И не подавилась?»

«Рога в зубах застряли, где-то под одеялом валяются».

«Верни зверя, будь человеком!»

«Мне и феей неплохо. А зверя я не забирала. Куда ты посадила, там и сидит!»

Мирелла сонно потянулась, «просыпаясь». И проворчала, глядя на ловца:

– Ходят тут всякие! Нет бы, как положено, с кольцом и сердцем, они с дозором!

Она снова закрыла глаза и вихляющим из стороны в сторону огоньком, словно после бочки рома, взлетела на балдахин, потом закопалась в складки и захрапела.

– Фея любви, – констатировал Дамиан тоном из разряда «все ясно, у некроманта легкое помешательство, поэтому зомби с одного погоста пошли войной на другой погост».

Храп Миреллы стал угрожающе громким. Он не намекал, а прямо говорил: у крылатой свахи внезапно появилась новая кандидатура на счастье во имя счастья.

Я вытащила руку из покрывального кокона, уцепилась за одеяло и потянула его на себя. Из складок выкатился белый в синюю полоску котенок с небольшими рожками.

– Это он, – сдержать удивление удалось с большим трудом, – лунный тигр.

«Согласись, так он занимает куда меньше места? – довольно заметила фея. – И пока ты не начала вопить, что я испортила зверя: он сам испортился. То есть уменьшился. Он тебе у окна пытался объяснить, что надо немного подождать и он станет мелким».